Над головой Лео плавало голографическое изображение огненного молота.
— Вот это и называется — «признавать».
— Что я сделал? — Лео бросился назад к озеру. Потом он повернулся и воскликнул: — У меня что — волосы горят? — Он присел, но изображение молота последовало за ним, дрожа и вихляя, — впечатление было такое, словно Лео пытался выписывать головой какие-то огненные загогулины.
— Мне это не нравится, — пробормотал Батч. — Это проклятие…
— Батч, закрой рот, — велела Аннабет. — Лео, ты только что был признан.
— Богом, — вставил Джейсон. — Это ведь символ Вулкана.
Все головы повернулись к нему.
— Джейсон, — осторожно начала Аннабет, — откуда тебе это известно?
— Я и сам толком не знаю.
— Вулкана? — потряс головой Лео. — О чем вы тут говорите? Ненавижу «Звездный путь»!
[7]
— Вулкан — это римское имя Гефеста, — пояснила Аннабет, — бога огня и кузнечного дела.
Огненный молот растворился, но Лео продолжал лупить руками по воздуху, словно боясь, что тот все еще преследует его.
— Бог чего? Кого?
Аннабет повернулась к парню с луком:
— Уилл, проведи Лео по лагерю. Познакомь его с товарищами по девятому домику.
— Да, Аннабет.
— Что это еще за девятый домик? — спросил Лео. — И я никакой не Вулкан!
— Спокойно, мистер Торопыга, я тебе все объясню. — Уилл положил руку на плечо Лео и повел его по направлению к домику.
Теперь Аннабет занялась Джейсоном. Обычно Пайпер не нравилось, когда другие девчонки приставали к ее парню, но Аннабет, казалось, ничуть не интересовала красота Джейсона. Она разглядывала его так, будто перед ней был какой-то сложный чертеж. Наконец она сказала:
— Вытяни руку.
Пайпер увидела, на что смотрит Аннабет, и глаза ее расширились.
После купания в озере Джейсон снял куртку, и руки у него остались голыми, а с внутренней стороны правого предплечья у него, оказывается, была татуировка. Как это Пайпер не обратила на нее внимания раньше! Она ведь миллион раз смотрела на руки Джейсона. Татуировка не могла появиться только что — она была темного цвета… и не заметить ее просто невозможно: с десяток прямых линий, словно штрих-код, а над ними — орел с подписью «SPQR».
— Я видела такие отметки, — кивнула Аннабет. — Откуда они у тебя?
Джейсон покачал головой:
— Я уже устал это повторять, но я не знаю.
Остальные ребята окружили Джейсона — тоже хотели взглянуть на его татуировку. Эти значки, казалось, здорово беспокоили их… почти как объявление войны.
— У тебя словно кожу прожгли этим, — не отставала Аннабет.
— Так оно и есть. — Джейсон поморщился, словно от головной боли. — То есть… я так думаю. Я не помню.
Никто ничего не сказал. Было ясно, что ребята признают в Аннабет лидера. Они ждали ее вердикта.
— Его нужно сейчас же отвести к Хирону, — решила Аннабет. — Дрю, ты не…
— Конечно. — Дрю взяла Джейсона под руку. — Давай со мной, мой сладкий. Я тебя познакомлю с нашим директором. Он… очень необычный мужик. — Она смерила Пайпер высокомерным взглядом и повела Джейсона к большому синему дому на холме.
Толпа начала рассеиваться, и наконец остались только Аннабет и Пайпер.
— Кто такой Хирон? — спросила Пайпер. — Что, Джейсону грозят какие-то неприятности?
— Хороший вопрос, Пайпер. — Аннабет помедлила. — Идем, я покажу тебе лагерь. Нам нужно поговорить.
IV ПАЙПЕР
Вскоре Пайпер поняла, что сердцем Аннабет не здесь, а где-то далеко.
Она рассказывала обо всех этих удивительных вещах, которые предлагал лагерь, — волшебная стрельба из лука, скачки на пегасах, стена лавы, сражения с монстрами, — но говорила как-то без энтузиазма, словно ее мысли были в другом месте. Она показала обеденный павильон на открытом воздухе, выходящий на Лонг-Айлендский пролив. (Да-да, это тот Лонг-Айленд, что в Нью-Йорке, они пролетели все расстояние от Большого каньона на колеснице!) Аннабет объяснила, что Лагерь полукровок — преимущественно летний лагерь, но некоторые ребята остаются здесь круглогодично, и они приняли недавно столько новеньких, что теперь тут не протолкнуться даже зимой.
Пайпер спрашивала себя, кто возглавляет лагерь и как они узнали, что она, Пайпер, и ее друзья — полукровки. Она не могла понять, должна ли оставаться здесь круглогодично и будет ли какой-нибудь толк от ее участия в их деятельности. Можно ли отказаться от схваток с чудовищами? Миллион вопросов теснился в ее голове, но, видя настроение Аннабет, она решила помалкивать.
Они поднялись на холм на границе лагеря. Пайпер повернулась — и ей открылся удивительный вид на долину: полоса леса на северо-западе, великолепный берег, ручеек, озеро, поля, поросшие сочной травой, небольшой городок (странное скопление сооружений в форме греческой буквы «омега» с петлей домиков вокруг зелени в центре и двумя рядами по обеим сторонам). Пайпер насчитала двадцать домиков. Один отливал золотом, другой — серебром. На крыше третьего росла трава. Четвертый был ярко-красного цвета и обнесен колючей проволокой и траншеями. Еще один домик был черный, с горящими зеленым пламенем факелами на фасаде.
Казалось, все это находится в ином мире, не имеющем никакого отношения к заснеженным холмам вокруг него.
— Долина защищена от глаз смертных, — сказала Аннабет. — Каждый домик представляет какого-нибудь греческого бога, и, соответственно, там живут дети этого бога.
Она посмотрела на Пайпер, словно оценивая ее реакцию.
— Ты хочешь сказать, что моя мать — богиня?
Аннабет кивнула:
— Ты воспринимаешь это на удивление спокойно.
Пайпер не могла ничего объяснить. Она не могла признаться, что находит в этом подтверждение своим смутным ощущениям, которые преследовали ее многие годы, и разговорам с отцом о том, почему в доме нет фотографий матери, и недоумению, отчего отец никогда не говорил ей, как мать ушла от них… Но самое главное, тот сон… ее предупредили, что это должно случиться.
«Скоро они найдут тебя, полубогиня, — прогрохотал голос. — А когда это случится, подчиняйся нашим указаниям. Помогай нам, и, может быть, твой отец останется в живых».
У Пайпер перехватило дыхание.
— Ну… после сегодняшнего утра поверить во все это проще. Так кто моя мать?
— Скоро мы это узнаем. Тебе сколько — пятнадцать? Боги обычно признают ребят в тринадцать лет. Таковы были условия договора.
— Договора?
— Прошлым летом они пообещали… ох, это такая длинная история… ну, в общем, они пообещали, что больше не будут бросать своих детей-полубогов на произвол судьбы и что будут признавать их в тринадцать лет. Иногда на это уходит больше времени, но ты сама видела, как быстро был признан Лео — едва успел здесь оказаться. С тобой это тоже скоро случится. Я уверена, что у вечернего костра нам будет знак.
