— И что же теперь? — озадачился Джейсон. — Главные ворота заперты, и я думаю, мне не удастся перелететь через стену и остаться живым.
Лео посмотрел на дорожку, ведущую к большому белому особняку.
— Ну, если мы не можем выйти, тогда давайте войдем.
XXXI ДЖЕЙСОН
Если бы не Лео, на пути к дому Джейсон мог пять раз умереть.
Первой ловушкой была открывающаяся крышка люка с датчиками движения на дорожке, потом лазеры на ступеньках, потом распылитель нервно-паралитического газа на перилах крыльца, потом отравленные колючки, реагирующие на давление в придверном коврике, и, конечно, взрывающийся звонок.
Лео деактивировал их. У него словно был нюх на ловушки, и он каждый раз вытаскивал из пояса нужный инструмент, чтобы обезвредить эти штуки.
— Ну, ты даешь! — восхищенно сказал Джейсон.
Лео нахмурился, исследуя замок двери:
— Да уж, даю… Не могу толком отремонтировать дракона, а ты говоришь — даешь.
— Слушай, это была не твоя…
— Дверь отперта, — сообщил Лео.
— Правда? — Пайпер в недоумении уставилась на дверь. — Столько всяких ловушек — и на тебе, дверь отперта?
Лео повернул ручку. Дверь легко распахнулась. Он без колебаний вошел внутрь.
Джейсон не успел последовать за ним — Пайпер ухватила его за руку.
— Ему нужно какое-то время, чтобы прийти в себя после Фестуса. Не воспринимай это как личную обиду.
— Да-да, конечно.
Но Джейсон чувствовал себя ужасно. Там, в супермаркете Медеи, он наговорил Лео всяких гадостей — такие вещи не должен говорить друг. Мало того, он чуть было не пронзил Лео мечом. Если бы не Пайпер, они оба были бы уже мертвы. Да и Пайпер вся эта история далась нелегко.
— Пайпер, я знаю, что в Чикаго у меня было помутнение в мозгах, но этот разговор про твоего отца… если он попал в беду, то я хочу помочь. И меня не волнует, ловушка это или нет.
Глаза у нее всегда были разноцветные, а теперь они, казалось, состояли из маленьких осколочков, словно она увидела что-то такое, что разбило ей сердце.
— Джейсон, ты сам не понимаешь, что говоришь. Пожалуйста… не делай так, чтобы мне было еще хуже. Идем. Мы должны держаться вместе.
Она нырнула внутрь.
«Вместе, — сказал себе Джейсон. — Да, это у нас здорово получается».
Первое впечатление, которое создавалось от дома: темнота.
По эху шагов он мог сказать, что холл за дверями огромен, даже больше пентхауса Борея, но здесь не было иного света, кроме проникавшего снаружи от фонарей. Слабое мерцание сквозь щелочки в тяжелых бархатных портьерах. Высота окон составляла футов десять. Между ними стояли металлические статуи в натуральный размер. Когда глаза Джейсона привыкли к темноте, он увидел в центре помещения диван в форме буквы «U», в середине — кофейный столик, а в дальнем конце — одно большое кресло. Наверху в отраженном свете поблескивала громадная люстра. На дальней стене находился ряд закрытых дверей.
— Где тут выключатель? — Его голос разогнал тревожную тишину.
— Что-то я не вижу, — отозвался Лео.
— Огонь? — предложила Пайпер.
Лео вытянул руку, но ничего не случилось.
— Не работает.
— Что, твой огонь пропал? Почему? — спросила Пайпер.
— Если бы знать…
— Ну-ну. Что будем делать, парни? Осмотрим тут все?
Лео покачал головой:
— После всех этих ловушек снаружи? Не слишком хорошая идея.
У Джейсона мурашки побежали по коже. Ему не нравилось быть полубогом. Он оглянулся и понял, что ему не хочется находиться в этой комнате. Он представил себе злобных духов грозы, прячущихся в портьерах, драконов под ковром, люстру, изготовленную из смертоносных кусков льда, которые вот-вот свалятся им на голову.
— Лео прав. Мы больше не должны разделяться, как в Детройте.
— Спасибо, что напомнил мне про циклопов. — Голос Пайпер дрожал. — Мне только этого не хватало.
— До рассвета остается пара часов, — предположил Джейсон. — Снаружи ждать слишком холодно. Давайте принесем сюда клетки и устроим привал прямо здесь. Дождемся утра, а там решим, что делать.
Других предложений не было, поэтому они затащили внутрь клетки с тренером Хеджем и духами грозы, а потом расселись вокруг. К счастью, Лео не обнаружил на диване подушек, разбрызгивающих яд или снабженных электрошокерами.
Лео, казалось, был не в настроении готовить новые лепешки. И потом, огонь у него пропал, так что они ограничились холодной закуской.
Джейсон ел, рассматривая металлические статуи вдоль стен. Они напоминали то ли греческих богов, то ли героев. Может, это было хорошим знаком. А может, их использовали для учебной стрельбы. На кофейном столике стоял чайный сервиз и лежала пачка глянцевых брошюр, но Джейсон не мог разобрать, что в них написано. Большое кресло у противоположного конца стола напоминало трон. Сесть в него никто не попытался.
От присутствия клеток это место не стало менее зловещим. Вентусы продолжали колотиться в своей тюрьме, шипеть и вращаться, и у Джейсона возникло неприятное ощущение, что они наблюдают за ним. Он чувствовал их ненависть к детям Зевса — повелителя небес, который приказал Эолу заточить их родню. Больше всего вентусам хотелось бы разорвать Джейсона на части.
Что касается тренера Хеджа, то он все еще пребывал в замороженном состоянии — крик застыл на его губах, дубинка воздета вверх. Лео трудился над этой клеткой, пытаясь открыть ее с помощью разных инструментов, но этот замок, похоже, не поддавался ему. Джейсон решил сесть от него подальше на тот случай, если Хедж вдруг придет в себя и впадет в состояние козла-ниндзя.
Хотя он и пребывал во взвинченном состоянии, но, наполнив желудок, стал клевать носом. Диваны были слишком удобны — гораздо удобнее спины дракона, — а он дежурил две последние вахты, когда его друзья спали. Джейсон был на грани изнеможения.
Пайпер уже свернулась калачиком на другом диване. Джейсон спрашивал себя: спит ли она на самом деле или просто уходит от разговора об отце? Что бы там ни имела в виду Медея, говоря о возможности возвращения отца Пайпер, если та согласится сотрудничать, ему это не нравилось. Если Пайпер рисковала жизнью своего отца, чтобы спасти их… от этого Джейсон чувствовал себя еще более виноватым.
И потом, времени у них не оставалось. Если Джейсон не сбился со счета, то сейчас было раннее утро 20 сентября. А это означало, что на следующий день наступит зимнее солнцестояние.
— Поспи немного, — предложил Лео, продолжая ковыряться в замке клетки. — Теперь твоя очередь.
Джейсон глубоко вздохнул:
— Лео, прости меня за те слова, что я наговорил тебе в Чикаго. Я был не в себе. Никакой ты не геморрой, и ты относишься к делам серьезно, в особенности к своей работе. Я бы хотел уметь половину того, что можешь ты.
