Она заставила себя отвернуться. Ее взгляд переместился к вершине холма, где росла одна-единственная сосна. На нижней ее ветке сверкнуло что-то похожее на пушистый золотистый коврик для ванной.
Нет, это был не коврик для ванной. Это было руно.
«Понятно, — подумала Пайпер. — Греческий лагерь. У них тут копия золотого руна».
Потом она посмотрела на основание дерева. Поначалу ей показалось, что ствол обмотан бухтой толстых проводов в алой оплетке. Но у проводов была змеиная чешуя, когтистые лапы и змееподобная голова с желтыми глазами и дымящимися ноздрями.
— Это же… дракон, — пробормотала Пайпер. — И это настоящее золотое руно!
Аннабет кивнула, но было очевидно, что слушает она вполуха. Она сидела, сгорбив плечи, потом потерла лицо и тяжело вздохнула.
— Извини. Устала немного.
— У тебя такой видок — вот-вот отключишься, — покачала головой Пайпер. — Давно ты ищешь своего парня?
— Три дня, шесть часов и около двенадцати минут.
— И ты понятия не имеешь, что с ним случилось?
Аннабет с несчастным видом покачала головой.
— Мы были так рады, что зимние каникулы у нас начались пораньше. Мы встретились в лагере во вторник и считали, что три недели сможем провести вместе. А потом, после костра, он… он поцеловал меня, пожелал доброй ночи и отправился в свой домик, а утром его уже не было. Мы обыскали весь лагерь. Мы связались с его матерью. Мы пытались найти его всеми способами, какие нам доступны. Ничего. Он просто исчез.
Пайпер подумала: «Три дня назад». Именно в ту ночь ей приснился сон.
— А давно вы вместе?
— С августа, — ответила Аннабет. — С восемнадцатого августа.
— Почти в это же время я встретила Джейсона, — сказала Пайпер. — Но мы пробыли вместе всего несколько недель.
— Пайпер… — Аннабет наморщила лоб. — Что касается этого… Может, ты лучше сядешь?
Пайпер понимала, к чему идет дело. В ней нарастала паника, словно легкие у нее наполнялись водой.
— Слушай, я знаю, что Джейсон считает… он считает, будто только сегодня появился в нашей школе. Но это не так. Я уже четыре месяца с ним знакома.
— Пайпер, — печально сказала Аннабет. — Это туман.
— Что-что?
— Туман. Это что-то вроде занавеса, который отделяет мир смертных от волшебного мира. Мозги смертных — они не могут осознать такие невероятные вещи, как боги и монстры, и поэтому туман искривляет реальность. Он делает людей и события такими, чтобы они были понятны разуму смертных… ну вот, например, они совсем не видят эту долину. Или они посмотрят на дракона, а им будет казаться, что это бухта провода.
Пайпер судорожно сглотнула.
— Но, ты сама сказала, что я не из обычных смертных. Я полубогиня.
— Туман влияет даже на полубогов. Я это много раз видела. Монстры просачиваются куда-нибудь, скажем в школу, выдают себя за нормальных людей, и все начинают думать, будто они давно знакомы с этим человеком. Они верят, что он тут всегда был. Туман может изменять воспоминания, он может даже создавать воспоминания о том, чего никогда и не было…
— Но Джейсон-то не монстр! — гнула свое Пайпер. — Он человек, или полубог, или как уж это у вас называется. Мои воспоминания настоящие. Не выдуманные. Я помню, как мы подожгли штаны тренера Хеджа. Помню, как мы с Джейсоном наблюдали метеоритный дождь с крыши общежития и наконец этот дурачок все-таки поцеловал меня…
Она вдруг разговорилась — стала рассказывать Аннабет про весь семестр в «Школе джунглей». Джейсон ей сразу же понравился. Он был с ней таким милым, таким терпеливым, он даже с гиперактивным Лео уживался и не обращал внимания на его глупые шутки. Джейсон принял ее такой, какая она есть, а не судил по тем глупостям, что о ней говорили. Они болтали целыми часами, смотрели на звезды и в конечном счете — наконец! — стали держаться за руки. Все это не могло быть обманом.
Аннабет скривила губы:
— Пайпер, твои воспоминания гораздо ярче, чем у многих других. Я это готова признать, и я не понимаю, почему так. Но если ты так хорошо его знаешь…
— Знаю!
— …то скажи, откуда он.
Пайпер показалось, что ей заехали кулаком между глаз.
— Он мне, наверное, говорил, но…
— Ты до сегодняшнего дня видела у него эту татуировку? Он тебе что-нибудь рассказывал о своих родителях. Или о друзьях? Или о школе, где раньше учился?
— Я… я не знаю, но…
— Пайпер, как его фамилия?
У нее в мозгах была сплошная чернота. Она не знала фамилии Джейсона. Как это может быть?
Пайпер заплакала. Она чувствовала себя полной идиоткой, сидела на камне рядом с Аннабет и просто погибала. Это уже слишком. Неужели все хорошее, что было в ее глупой, несчастной жизни, теперь будет отобрано?
«Да, — ответил ей сон. — Да, если ты не сделаешь того, что мы тебе скажем».
— Слушай. — Аннабет взяла ее за руку. — Мы с этим делом разберемся. Джейсон здесь. Кто знает, может, у вас все и срастется.
«Вряд ли, — подумала Пайпер. — Если, конечно, сон говорил ей правду. Но этого она не могла знать».
Она отерла слезы со щек.
— Ты меня сюда привела, чтобы никто не видел моих соплей?
— Я подумала, что тебе это будет нелегко. Я знаю, что такое потерять парня.
— Но я все еще не могу поверить… Я знаю, у нас было что-то. А теперь этого нет — он меня вообще не узнает. Но если он и в самом деле появился только сегодня, то зачем? И как он туда попал? И почему он ничего не помнит?
— Хорошие вопросы, — сказала Аннабет. — Надеюсь, Хирон все это прояснит. Но пока нам нужно тебя устроить. Ты готова идти вниз?
Пайпер посмотрела на нелепое скопление домиков в долине. Ее новый дом, семья, которая предположительно должна ее понять… но скоро они станут еще одной кучкой людей, которых она разочарует, а дом — еще одним местом, откуда ее выкинут.
«Ты предашь их ради нас, — предупредил ее голос. — Или потеряешь все».
Выбора у нее не было.
— Да, — солгала она. — Готова.
На центральной зеленой полянке ребята играли в баскетбол. Они были классными снайперами. Ни один мяч не отскочил от кольца. Трехочковые мячи залетали в корзину автоматически.
— Домик Аполлона, — объяснила Аннабет. — Выпендрежники — им что стрелы, что мячи в корзину, дай только побросать.
Они прошли мимо центрального кострища, где два парня фехтовали на мечах.
— Настоящие? — спросила Пайпер. — А это не опасно?
— Ну, это был бы прокол, — улыбнулась Аннабет. — Извини. Дурной каламбур. Вот мой домик. Номер шесть. — Она указала в сторону серого здания, на двери которого была вырезана сова.
