— Ты уверена, что хочешь этого? — спросил он, и я молча кивнула.
Да, я уверена, что хочу выйти замуж за Оскара. Если только человек вообще может быть в чем-то уверен.
— Слава богу, — сказал папа. — Честно тебе признаюсь, мамаша Оскара нагоняет на меня страх. Я уже пропустил для храбрости стаканчик виски.
Мы рассмеялись, папа помог мне выйти из машины и набросил мне на плечи меховую накидку, в которой выходила замуж моя бабушка.
Сейчас мы под руку с папой стоим в проходе, на мне мое обожаемое винтажное платье, на папе — смокинг, в котором он выглядит воплощением элегантности. Папа не большой любитель цилиндров, но обещал, что позднее непременно его наденет и сфотографируется во всей красе. Мама по секрету рассказала мне, что всю прошлую неделю он вечерами репетировал свою застольную речь. Папа очень боится ударить в грязь лицом перед гостями и подвести меня, сказала она. Слегка сжимаю папин локоть. Мы с ним в последний раз обмениваемся взглядами, без слов говоря друг другу: «Все будет хорошо». Я всегда была папиной дочкой, а после смерти Джинни мы сблизились еще больше. Мы с ним похожи, оба немного замкнутые — со всеми, кроме тех, кому доверяем. Оба легко сердимся и легко прощаем.
Церковь украшена белыми цветами, благоухающими, ошеломляюще свежими, чуть более естественными, чем хотелось бы Люсиль. Зато в точности такими, как хотелось бы мне. Выбирая букет, я несколько раз встречалась с флористкой, и мы с ней нашли общий язык. Она, разумеется, сразу заметила, что букет невесты и гирлянды, заказанные для церкви и для приема, выдержаны в совершенно разных стилях. Верная своему принципу невмешательства, я ничего не просила изменить. Но флористка сама поинтересовалась моими желаниями и свершила настоящее чудо, сумев угодить и мне, и матери Оскара.
Я набираю полную грудь воздуха, и мы с папой начинаем путь к алтарю.
Взгляд мой скользит по лицам, знакомым и незнакомым. Все мои родственники собрались в полном составе: тети, дяди, двоюродные братья и сестры. Всем хотелось посмотреть на Оскара и прикоснуться к лондонской великосветской жизни. Не сомневаюсь, мама сумела их убедить, что отныне я принадлежу к самым высшим кругам. Мои коллеги по работе, друзья Оскара, его бывшая девушка Крессида, в черном платье и жемчугах — черное платье! Она что, на похоронах? — брат Оскара Джерри со своей унылой Флисс в шикарном платье из бирюзовой органзы. Где-то на полпути к алтарю вижу его. Не сразу верю своим глазам, но это действительно он, нет никаких сомнений. Никогда прежде я не видела его таким элегантным. Ради торжественного случая он даже причесался. Правда, я вовсе не уверена, что костюм ему идет. Но думать об этом мне некогда, потому что глаза наши встречаются, и я чувствую отчаянное желание сжать его руку хотя бы на несколько секунд перед тем, как стану женой Оскара. Сары здесь нет, и чувство такое, что Джек — единственный человек, который знает, какая я на самом деле. Он совсем рядом и в то же время бесконечно далеко от меня. Интересно, успела ли Сара рассказать ему о нашей ссоре, проносится у меня в голове. Вряд ли, ведь со времен своего разрыва они почти не общались. По крайней мере, судя по виду Джека, он ни о чем не знает. Посылаю ему легчайшую улыбку, и он кивает в ответ. Слава богу, папа идет твердым шагом, и мне не остается иного, кроме как поспевать за ним.
Мы не составляли собственных обетов, чтобы огласить их в церкви. Когда я заговорила об этом, Люсиль скорчила такую гримасу, словно речь шла о караоке нагишом. Надо признать, Оскар был шокирован не меньше своей мамаши. Я, разумеется, не настаивала. Честно говоря, отчасти то была шутка, но их реакция показала мне, что шутки здесь неуместны. Сама мысль о том, чтобы отступить от традиций и «осовременить» свадебную церемонию, представлялась им недопустимым кощунством.
Оскар по-прежнему стоит ко мне спиной, прямой и гордый. Его мать заявила, если жених в церкви оглядывается назад и таращится на невесту — это дурной тон. Так что я подхожу к алтарю, глядя ему в затылок. Внезапно я понимаю, что соскучилась по Оскару. В последние дни нас обоих так захватила свадебная круговерть, что времени общаться друг с другом почти не оставалось. Хорошо, что сегодня все закончится и мы наконец останемся наедине. Нас ждет медовый месяц в Таиланде. Надеюсь, там, на берегу океана, вновь оживет волшебство первых недель нашего знакомства.
И вот я стою рядом с ним у алтаря, Оскар наконец поворачивается и смотрит на меня. Согласно планам его матери, в этот момент он должен поднять с моего лица вуаль. Увы, это невозможно, так как никакой вуали на мне нет. Кружевная занавеска на голове — это не мой стиль, и нацеплять ее только потому, что так принято, у меня нет ни малейшего желания. Вместо вуали голову мою украшает изящная гирлянда в стиле 1920-х годов, которую мне посчастливилось купить в том же магазине, что и платье. Парикмахер очень ловко вплел ее мне в волосы вместе с маленькими белыми розочками. Это просто очаровательная вещица — золотая нить с крохотными подвесками из драгоценных камней, причем все подвески в виде морских обитателей. Здесь есть и морские коньки, и ракушки, и, разумеется, морские звезды. Для постороннего взгляда это просто эффектное украшение, но, надеюсь, Оскар увидит в этом интимный намек на историю нашей любви.
Несмотря на то что никакой вуали на мне нет, Оскар делает такое движение, словно хочет ее приподнять. Наверняка он мысленно отрепетировал каждый свой шаг и теперь немного сбит с толку. Я улыбаюсь и слегка качаю головой.
— Вуали нет, — говорю я одними губами, и он тихонько смеется.
— Ты прекрасна, — шепчет он.
— Спасибо, — отвечаю я.
Сейчас он ни капельки не похож на того парня в шортах и футболке, с которым я познакомилась на берегу океана, но я вижу его именно таким. Мой Робинзон Крузо, мой спаситель, моя любовь. Думаю, он даже не заметил, что рядом со мной нет Сары. Думаю, если бы священник сейчас сбросил свою сутану и сплясал у алтаря ирландскую джигу, Оскар бы и бровью не повел. Взгляд его устремлен только на меня, взгляд, полный удивления, нежности и любви. Несмотря на все попытки Люсиль спланировать нашу свадьбу четко, как военную операцию, она не смогла учесть подобных лирических моментов. Я знаю, все недовольства по поводу мусса из лосося скоро забудутся, а эти упоительные мгновения останутся в памяти навсегда. Оскар выглядит чертовски эффектно. Настоящий жених, с головы до пят. Все в нем безупречно: тщательно уложенная шевелюра, сверкающие лакированные ботинки, темные, сияющие радостью глаза. В общем, ожившая фотография из свадебного журнала. Или модель, по которой делают тех крошечных марципановых женихов, что украшают свадебные торты.
Любопытно, как ее королевское величество Люсиль отреагировала на отсутствие вуали? Возможно, у нее припасена запасная и при первом удобном случае она попытается нацепить ее на меня.
Священник вопрошает, не известны ли кому-нибудь из присутствующих препятствия к заключению брака между нами. В голове у меня проносится мысль о Саре. Вдруг она сейчас ворвется в церковь и расскажет всем, что я вероломная обманщица.
Но разумеется, ничего не происходит. Через несколько минут Оскар надевает мне на средний палец левой руки платиновое кольцо с бриллиантами, и церковные колокола начинают звонить. Мы идем по проходу рука об руку, гости аплодируют. Прежде чем выйти на улицу, где сияет тусклое зимнее солнце, Оскар заботливо завязывает ленты моей меховой накидки и целует меня в щеку.
