— Нет, я просто хотела сказать, что тебе нужен запасной вариант! — всплескивает руками Сара.
— На тот случай, если он окажется придурком?
— Не обязательно придурком. — Сара пытается поднять голову, но попытка не приносит результата. — Он может оказаться занудой, снобом или какой-нибудь шишкой на ровном месте. Или выяснится, что у него есть девушка. Господи боже, Лу, он ведь может быть женат!
У меня перехватывает дыхание. Самым настоящим образом.
— Нет, не может! — сиплю я. — Он не женат, у него нет никакой девушки, он не зануда, не сноб и не придурок. Он где-то здесь, в этом городе, ждет, когда я его найду. — Эту тираду я произношу с убежденностью пьяной в дым женщины. — А может, он и сам меня ищет.
Сара приподнимается на локтях и смотрит на меня, под глазами у нее чернеют разводы туши, помада размазалась.
— Я просто боюсь, что мы, точнее ты, тешимся несбыточными грезами, — говорит она. — Нам, то есть тебе, надо быть готовыми к любому повороту событий.
Знаю, она права. Там, в баре, я едва не умерла от разрыва сердца.
Мы буравим друг друга взглядами.
— Мы обязательно его найдем! — Сара гладит меня по ноге.
Как большинство пьяных, я чертовски сентиментальна. От этого простого дружеского жеста у меня ком встает в горле.
— Обещаешь? — выдыхаю я.
Сара кивает, и тут я заливаюсь слезами. Я ужасно устала, я пьяна, и мне бывает трудно вспомнить лицо Автобусного Парня. Порой я начинаю бояться, что забуду, как он выглядит.
Сара садится и вытирает мне слезы рукавом своей блузки.
— Не плачь, Лу, — шепчет она. — Никуда он от нас не денется.
Я всхлипываю, растягиваюсь на спине и смотрю на обшарпанный потолок, который хозяин квартиры обещает заштукатурить уже несколько лет, с тех пор как мы сюда въехали.
— Никуда он от нас не денется, — повторяю я. — Он замечательный.
— Надеюсь, он не обманет наших ожиданий. Иначе я вырежу ему на лбу слово «козел». — Сара касается своего лба указательным пальцем.
Я киваю, тронутая ее преданностью.
— Да, причем ржавым скальпелем, — добавляю я, содрогаясь от собственного садизма.
— Бедняга получит сепсис, и у него отвалится голова, — бормочет Сара.
Я закрываю глаза и беззвучно смеюсь. До той поры, пока я не нашла своего Автобусного Парня, львиная доля моей привязанности принадлежит Саре.
24 октября
Лори
— Думаю, мы это приколотили, — любуясь делом своих рук, произносит Сара.
Все выходные мы меняли обстановку в нашей крошечной гостиной, поэтому обе теперь с головы до ног покрыты пылью и пятнами краски. Наш труд близится к завершению, и я испытываю острое чувство удовлетворения. Моя дерьмовая работа в отеле не приносит даже намека на подобное чувство.
— Надеюсь, хозяину квартиры понравится, — говорю я.
Мы не заручились разрешением что-нибудь менять в квартире, но для того, чтобы возражать против очевидных улучшений, надо быть полным идиотом.
— Он должен нам за это заплатить, — уперев руки в бедра, заявляет Сара. На ней обрезанные до колен джинсы и майка «Дей-Гло», пронзительно-розовый цвет которой вступает в непримиримый конфликт с ее рыжими волосами. — Благодаря нашим трудам стоимость его квартиры возросла. Кто бы мог подумать, что под убогим ковром скрывается такой шикарный пол?
Я заливаюсь смехом, вспоминая, какую комическую сценку мы разыграли, спуская по лестнице свернутый ковер. Живем мы на самом верхнем этаже, и к тому времени, как злополучный ковер оказался внизу, мы обе взмокли от пота, как шахтеры, и сыпали ругательствами, как моряки. Затолкав ковер в ближайший мусорный бак, мы пожали друг другу руки. Не думаю, что отсутствие этой ветхой тряпки сможет кого-нибудь огорчить.
Выяснилось, что пол в нашей квартире действительно шикарный — старинный дубовый паркет, который нынешний владелец предпочел спрятать под узорчатым кошмаром. Для того чтобы привести пол в порядок, пришлось потрудиться так, что теперь у нас обеих ноют руки, но результат того стоит. Мы с удовольствием озираем нашу обновленную гостиную, где благодаря белым стенам и большим окнам всегда светло. Несмотря на обшарпанные потолки, наш старый дом не лишен обаяния. После того как мы заменили потертый ковер дешевым половиком и замаскировали разрозненную мебель снятыми с кроватей покрывалами, комната преобразилась, как по волшебству. Можно сказать, мы совершили маленькое чудо, причем без особых затрат.
— По-моему, получился интерьерчик в стиле бохо, — провозглашает Сара.
— У тебя на волосах краска. — Я касаюсь своей головы, показывая, где именно, и, возможно, пачкая краской собственные волосы.
— У тебя тоже! — смеется Сара и смотрит на часы. — Как насчет рыбы с картошкой?
Обмен веществ у Сары мощный, как у лошади, аппетит соответствующий.
В ее обществе я могу объедаться пирожными, не испытывая ни малейшего чувства вины. Это еще одна причина моей привязанности к Саре.
— Да, пожалуй, нам стоит перекусить, — киваю я.
Полчаса спустя мы устраиваемся на диване с пакетами рыбы и жареной картошки, решив отпраздновать этим маленьким пиршеством преображение нашей гостиной.
— Нам надо бросить работу и создать свое телевизионное шоу, — заявляет Сара. — Что-нибудь вроде «Ремонт за десять евро».
— Да, это будет круто, — киваю я. — Хотите стильный интерьер? Лори и Сара идут к вам.
Сара замирает, не донеся до рта вилку.
— Дизайнерский дом «Сара и Лу» преобразит вашу жизнь! — восклицает она.
— Нет, Лори и Сара звучит лучше! — смеюсь я. — Согласись, это так. К тому же я старше. Так что по справедливости мое имя должно стоять первым.
Это наш старый прикол: я на несколько месяцев старше Сары и никогда не упускаю случая напомнить об этом. Сара хохочет и проливает пиво. Я опускаю свою бутылку на пол.
— Береги половицы! — предупреждает Сара.
— Я использовала подставку.
Сара наклоняется и внимательно разглядывает флайер из супермаркета, послуживший мне подставкой.
— Ох, Лу, по-моему, пользоваться подставками для пивных бутылок — это признак старения, — бормочет она.
— Хочешь сказать, скоро мы официально получим статус старых дев? — хмуро осведомляюсь я. — И тогда нам уж точно придется завести кошку?
— Думаю, да, — кивает она.
— Что ж, не возражаю, — вздыхаю я. — Тем более, любовь всей моей жизни закончилась, не начавшись.
— В этом виновата только ты сама, — изрекает Сара и отправляет в рот последний ломтик жареного картофеля.
Разумеется, мы говорим об Автобусном Парне. К этому времени он уже превратился в миф, и я чувствую, что пора о нем забыть. Десять месяцев — слишком долгий срок, чтобы гоняться за незнакомцем. К тому же нет никакой уверенности в том, что он не маньяк, не прохиндей и не козел. Уверенности в том, что он свободен и готов в меня влюбиться, еще меньше. Сара постоянно твердит: я не должна на нем зацикливаться. Она имеет в виду, что мне нужно найти другого парня и не превращаться в монахиню. Разумом понимаю: подруга права, но сердце мое еще не готово к такому повороту. Не могу забыть чувство, которое пронзило меня, когда наши взгляды встретились, никогда прежде я не испытывала ничего подобного.
