Что происходит? Почему летуны атаковали самую безопасную стену? Кусочки из Покрова Латории выдохлись?..
Вспомнился рассказ Марты, что жрец Трайн поспешно покинул Вьюгу, предрекши ее гибель. Неужели он сбежал, потому что знал: камни не помогут? А, может, их здесь и нет? Он прихватил с собой бесценные осколки Покрова?
Страшная догадка, но она похожа на правду. Трайн – продажный жрец, мог и перейти на сторону врага. Но тогда, выходит, зимней нечистью кто-то управлял?
Смутную мысль обдумать как следует помешала новая волна летунов.
– Мы сами не справимся! – завопил Ларс, швыряя энергошарами в птиц. – Идиот Хрис, хоть бы одного боевика нам оставил!
Я разделяла его мнение: временный лорд-хранителем оказался недальновидным.
– Дай сигнал через браслет, я прикрою! – закричала рыжему.
Череда «огненных дротиков» – сразу шесть летунов вспыхнули факелами.
Грохот над головой – свод галереи обвалился под ударом тяжелых птиц. Меня чудом не задело, а Ларса, находившегося дальше, оглушило. Верю, что только оглушило…
Уничтожить крылатых диверсантов помог Свин – полетели перья, когда он прыгнул в кучу из нечисти и черепицы с камнями. Увы, толком помочь с летающими тварями он не мог, а они все прибывали.
Когда сюда придет подмога?.. Не решит ли Хрис, что мы дурью маемся или случайно нажали на браслет? Да и успел ли Ларсон подать сигнал?!
Паника лишала сил. Слабела и «воздушная сеть» на моем участке. Заняться артефактами я не могла – птицы не давали продыху. Хоть за спину я не переживала – шмырь бдительно рвал всех, кто пытался напасть сзади.
Энергетические нити воздушного щита тревожно наливались синевой, становясь видимыми. И я задыхалась в смятении, не представляя, как быть. Я не могу одна заменить накопители вдоль всего своего участка. Что же делать, боги?!
Новый клин из птиц размытыми в снегопаде пятнами врезался в «сеть».
Если они ее сейчас прорвут, рухнет весь щит над Вьюгой. Крылатая нечисть ринется в город. Ударит в спины стражей… в спину Эйдена… Нападет на случайных людей на улице… И даже прорвется в дома, проломив крыши…
Десятки, а то и сотни смертей, прежде чем тварей остановят…
И я нашла единственный выход, как избежать кровопролития. Я подсоединюсь к «воздушной сети», стану для нее живым накопителем, моего резерва хватит надолго.
А там другие защитники сообразят, в каком месте ослабла «сеть».
Помянув в коротенькой молитве богиню и Эйдена, я коснулась одного из настенных артефактов, создающих нити энергетической защиты над городом. Раскрылась, отдавая магию. Ощутимо тряхнуло – я чудом не разжала пальцы.
Сила полилась из меня в накопитель и дальше, по энергонитям. Сначала несмело потекла, затем понеслась бурным потоком, причиняя боль. Стиснув зубы, я сделала все, чтобы не закрыться. Когда резерв выкачивают настолько быстро, это невыносимо!..
Как оголодавшая пиявка, «воздушная сеть» тянула из меня и тянула… Жадно осушала, выскребала мой резерв.
Все… Я больше не маг…
В глазах потемнело. Я сползла по стене, головой касаясь артефакта. Вместе со снежинками перед лицом затанцевали черные мушки. Сил отслониться уже не было.
В щит над городом уже уходила не магия, моя жизнь.
Перед смертью в памяти проносится вся жизнь. Врут. Я видела Эйдена. Его сильные, щедрые на ласку руки, настойчивые, нежные губы, глаза, в которых можно затеряться. Мне повезло узнать любовь, я умирала и возрождалась в объятиях желанного мужчины. Уйти сейчас не страшно… обидно только.
Я ещё осознавала происходящее, но ничего не могла поделать. Я – тающий снег…
Прости меня, Эйден. Жаль, я так и не сказала, что люблю.
Я – белое ничто…
* * *
Летуны шли насмерть, пытаясь пробить «воздушную сеть». Она звенела натужно, часть энергонитей посинела, грозя разрывом, – и защитники меняли накопитель за накопителем, но ситуация оставалась прежней. Щит от атак сверху вот-вот падет.
Где-то чрезмерная нагрузка? Или сбоили артефакты?
Нападение по всем фронтам. Слишком грамотная тактика для полуразумной нечисти.
Север. Десяток горбачей подошли к центральным воротам. Тяжеловесы вбивались бронированными лбами в укрепленное сталью и магией дубовое полотно.
Северо-восток. Стену укрыл рыжий ковер из бешеных белок. Юркие, с острыми зубами, они внесли сумятицу в отряд боевиков.
Юго-восток. Стена с осколками из Покрова Латории. Самая безопасная в крепости.
Ему бы радоваться, что там Изольда, но вместо этого нарастала тревога.
Юг. Четыре волота приволокли таран и лупили в задние ворота. На шеях гигантов рэйскими камнями сверкали ошейники – артефакты подчинения? Да и сами волоты выглядели странно: бесцветные глаза, синие губы и узор на гладком лбу.
Видоизмененные с помощью запретной магии.
Юго-запад. Вороны и совы прорвались в крытый боевой ход. Тысячи птиц с острыми когтями и сильными клювами. Неожиданное нападение. Ожоги от энергошаров стражи получили от своих же собратьев.
Северо-запад. К шестым вратам крепостной стены, охватывающей город гексагоном, подошли огромные черные волки. Стая в дюжину особей. Несколько стражей, весело бросали снежки сверху, не тратясь на боевые заклинания.
«Воздушная сеть» внезапно окрепла. Кто-то из защитников нашел и залатал дыру.
Стражи вздохнули с облегчением.
У шестых ворот, прямо посреди стаи, из снежного вихря возник человек в кипенном плаще и воздел к небу посох со сверкающим навершием. «Белая Пустошь зовет!» – произнесли в унисон хохмачи и прыгнули со стены. Мощные челюсти волков вмиг растерзали изломанные тела.
Неизвестный владел ментальной магией – его следовало немедленно уничтожить.
Череда энергошаров и «огненных копий» вниз – и он скрылся в серебристых вуалях метели.
И вскоре объявился у других врат. Перед смертельным зовом не устояли все, кому Изольда не поставила щит от внушений.
Изольда… тревога достигла апогея.
Тьма проступила крупными узорами на запястьях, потекла на пальцы. Что-то случилось. И Фрост впервые в жизни покинул поле боя – телепортировался на юго-восточную стену.
Нещадно смердело горелым пером. Каменные завалы. Рыжие волосы присыпаны снегом и пылью. Ларсон?.. Взглядом продолжая искать Изольду, кромешник машинально коснулся пульса на шее защитника – жив.
Рычанье Свина. В один прыжок, грубо прожигающий пространство, Фрост оказался рядом с хрупкой фигуркой.
Окровавленный шмырь передавил, без преувеличения, сотню летунов. Еще столько же билось в воздушный щит.
Сдернув с шеи медальон, кромешник выпустил свою тьму. Черные копья пронзили летунов, метко пробивая сердца. Уже не глядя, как с неба падают мертвые птицы, мужчина бросился к Изольде.
