И все же Тьма еще та стерва, не щадящая своих воинов…
– Вопросы закончились? – поинтересовался Фрост, не подозревая, как плохо я думаю о его покровительнице. – Будем спать?
Я встрепенулась и активно замотала головой, забыв, что он на меня не смотрит.
– Нет. И не дождешься, мне тебя пытать и пытать!
– Я и не надеялся, что быстро отстанешь.
О. Он язвит?
– Это что?.. Эмоции?!
B нетерпении я приподнялась на оленях, почти утыкаясь макушкой в потолок. Тьма легко шевельнула волосы – по спине побежали мурашки. Щекотно. Страшно!..
Я легла на бок и уставилась на кромешника.
А ничего у него профиль… выдающийся… особенно ос.
– Тьма выжигает светлые эмоции, оставляя темные, – напомнил Фрост. – Не обольщайся, я фактически живой мертвец.
Уточнение прозвучало безмятежно, без единой капли горечи. Так о смерти говорит человек, проживший долгую, хорошую жизнь. Но ведь этого нельзя сказать о Фросте!
Ему тридцать два года. Всего лишь. Он молод, полон сил, ему рано прощаться с жизнью!..
Смутная идея обрела очертания и превратилась в дельный план по спасению одного отмороженного кромешника. Нужно сделать несколько уточнений и можно высказаться вслух.
– Эйден, поправь, если ошибаюсь, хорошо?
Имя вырвалось само. Ладно, себе признаюсь: называть кромешника не по фамилии понравилось.
– Ты встретил девушку здесь, в нашем граде? А когда?
– В день знакомства с тобой, Изольда. Мы могли пересечься с ней, когда я ехал по тракту на службу, или же когда спускался со стены за пирогами в трактир.
Ближайший принадлежал Хельге, но я все равно уточнила:
– B «Снежную ведьму»?
– Да.
– Если снова увидишь, поймешь, что она твой источник света?
Фрост молчал, и я заволновалась: мой замечательный план по спасению мог накрыться медным тазом.
– Думаю, да.
– Отлично! – На радостях я вскочила на ноги.
Точнее попыталась, забыв, что в пещере. Не вышло – только больно стукнулась макушкой о каменный, судя по ощущениям, потолок.
– Сильно ударилась?
Фрост приподнялся на локте и второй рукой попытался нащупать шишку. Волна смущения омыла меня с головы до пят.
– Нет, я в порядке, правда.
Он не слушал мои возражения – чуткие пальцы пробежали по коже головы, ласково гладя и слегка охлаждая. Чем это он? Неужели тьмой? Она холодная?
– Я почему обрадовалась? – уже спокойно заговорила, осаженная сводом нашего убежища. – Я знаю, как найти твою незнакомку. Послезавтра большая ярмарка.
– Ярмарка раз в неделю, – возразил мужчина, – необязательно, что она придет на эту.
Фрост сразу понял, к чему я веду – это понравилось, а вот его скептицизм – нет.
Нельзя сомнениями омрачать замечательные идеи – от этого они слабеют и сложнее воплощаются в жизнь.
– На эту придет непременно. Это же большая, последняя перед Переломом Зимы, и длится два дня. Каждая хозяйка да что-то не купила перед главным праздником северных земель.
– Что предлагаешь? Стать в центре площади и озираться по сторонам? – Все-таки он язвил, хоть и отрицал это.
– Нет, зачем? – предвкушая развлечение, я потерла руки. – Мы тоже растрясем кошельки. Но начнем это делать с самого открытия ярмарки и до ее конца. Мы обязательно найдем твою незнакомку, если не в первый, то во второй день!
Мой оптимизм кромешник не разделял – кажется, я ощущала его сомнения всей кожей.
– На этой неделе у меня остался один дневной выходной.
– Ничего, можешь с кем-то поменяться.
Я верила в свою затею от души, и какие-то мелочи вроде неудобного графика испугать не могли.
– Кстати, ты же ни разу не отмечал Перелом зимы?
– В Давелии нет такого праздника.
– А зря. Он замечательный – веселый и яркий. А знаешь, чем ещё он хорош? – Фрост не ответил, и я нарочито бодро продол ила: – Выбирают лучшего стража года. Я отдам свой голос за тебя.
Он снова промолчал, и я обиделась. Вот так да?.. Я пытаюсь расшевелить, заинтересовать, а ему как будто все равно. Да я подвиг совершаю, на самом-то деле, – собираюсь отдать своего фиктивного мужа неизвестной девице. Отдам идеального – заботливого, надежного, терпеливого и молчаливого – мужа, надеюсь, в добрые руки.
Понятно, нам придется развестись раньше, чем планировали, но что не сделаешь ради спасения хорошего человека?
Эх, какая же я добрая… дура. Или нет? Все ж мы не настоящие супруги, а верные союзники, что тоже немало.
Усмехнувшись печальным мыслям, попыталась усмирить вихрь эмоций. Я дол на помочь Фросту, хоть и не сильно-то по душе отпускать его. Предлагая простой, но действенный план по поиску, не сразу осознала, что меня коробит от идеи.
Сожаление, что вскоре расстанусь с ним, царапалось в глубине души маленьким пищащим ньйором – слепым и оттого ещё беспомощным.
Не мой мужчина и никогда не будет моим, так почему жаль отдавать его другой?
Гипотетической идеальной девице, выбранной Тьмой?..
Так, хватит думать о грустном. Лучше лечь спать, но прежде задам последний вопрос.
– Эйден, а почему ты здесь? Зачем устроился стражем в крепость вместо того, чтобы путешествовать по империи и Латории в поисках своей избранной?
Логично же, что лучше потратить время на розыски, чем служить на задворках чужого королевства.
Φрост перевернулся набок, лицом ко мне.
– В тридцать два для поисков поздно, шанс упущен. Я здесь, чтобы помочь вьюжанам пережить буран.
– О… – Слов подобрать не смогла, одни междометия.
– На какие районы северных земель припадет главный удар бурана, неизвестно, – продолжил объяснять Фрост. – И наш кронпринц направил по кромешнику в каждую крепость-град, чтобы усилить защиту.
– Тоже инкогнито?
– Да, чтобы не сеять панику. С тех пор как угроза немертвых миновала, в помощи ордена особой нужды нет – КУМ готовит отличных специалистов.
Почему у меня такое ощущение, что он говорит и обо мне в том числе? Или же просто хочется так думать. Оказывается, я тщеславна.
Я слабо улыбнулась:
– Ректор Йохенссельский был бы рад услышать твое мнение.
Улыбка не сходила с лица, даже когда навалилась сонливость. День выдался тяжелым, сказывалось нервное напряжение.
Уже уплывая в дрему, задала уж точно последний вопрос, подброшенный неуемным любопытством:
