Книга Последний адмирал Заграты, страница 23. Автор книги Вадим Панов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Последний адмирал Заграты»

Cтраница 23

— Так что с югом? — повторил Дорофеев.

— Когда начался падеж скота, Нестор дер Фунье убедил Братство ввести карантин по линии Касы. Сначала король не понял, что случилось, а когда сообразил, что Нестор перестал отправлять на север продовольствие, взбесился и потребовал объяснений, но было уже поздно. Южане встали за Нестора горой — ведь на юге не было ни голода, ни падежа скота, — и он за несколько дней вышиб из семи провинций всех верных Генриху людей.

— С помощью народа? — скептически осведомился Дорофеев, поглаживая шрам.

— С помощью наемников.

— Значит, мятеж готовился давно… — Базза помолчал. — Неурожай мог быть случайным, а вот эпидемию анилийской язвы можно организовать. Было бы желание.

— Но кому это надо? — округлил глаза Джонс.

— Тому, кому нужна Заграта.

— Нестор устроил эпидемию?

Томми был хорошим капитаном, однако человеком предельно мирным, гражданским. Мятеж — еще куда ни шло, это он понять мог, а вот то, что кто-то мог сознательно заразить стада смертельно опасной болезнью, у него в голове не укладывалось. Но Дорофеев не стал настаивать на своей версии. Зачем? Ведь всё уже случилось, и теперь неважно, сама вспыхнула язва или нет. Важно то, что она помогла Нестору.

Базза вновь погладил шрам и, прищурившись на холодный камин, протянул:

— Но почему король не перенаправил народный гнев на мятежников? Следовало мобилизовать голодных и лишившихся работы северян и направить их на юг. Нестор бы не устоял.

— Стравить между собой загратийцев? — ошеломленно уточнил Джонс.

— Ага, — спокойно подтвердил Дорофеев. — Это разумнее, чем распылять силы, пытаясь одновременно тушить и север, и юг.

Жесткость приятеля выбила Томми из колеи. Он медленно, словно впервые увидел, оглядел Баззу, задержавшись взглядом на безобразном шраме, после чего криво усмехнулся и произнес:

— Генрих не хочет превращать мятеж в гражданскую войну. И я его понимаю.

— Избежать войны можно только одним способом — победить, — твердо произнес Базза. — А король, судя по твоему рассказу, на это неспособен.

* * *

«Когда всё началось? И почему всё началось? Кто виноват? Кто не справился? Король? Но даже я, человек, выросший в демократическом обществе, считаю Генриха II замечательным правителем. Можно даже сказать — идеальным правителем. Его законы и сбалансированные налоги превратили Заграту в рай для предпринимателей, а начатая земельная реформа может считаться образцом для подражания. Люди жили в достатке, а мир процветал. Чего же им не хватило? Чего? Или же склонность к разрушению есть бессознательная потребность человека? Или же мягкие законы развратили загратийцев, привели к мысли, что можно требовать больше? Что король им обязан…

Или же все дело в проклятом неурожае? Но ведь голод так и не наступил, а загратийцы все равно озлобились. И во всех своих бедах обвинили Генриха.

Всё правильно, он — правитель. Но он — хороший правитель. Или нет?

Я перестал понимать происходящее.

Почему первый же серьезный кризис заставил загратийцев отвернуться от Генриха и сплотиться вокруг Трудовой партии? Почему они так легко начали называть себя „гражданами“, хотя даже я, истинный бахорец, с гордостью считал и считаю себя подданным? Почему сезонные рабочие собираются в разбойничьи банды? Ведь король обеспечил их продовольствием… Получается, дело не в пустых желудках, а в лозунгах и требованиях, которые становятся всё более и более наглыми. Они хотят всего и уже не в состоянии остановиться.

Они перестали быть загратийцами, превратились в толпу…

Вчера я узнал о нападении на поместье синьора Хансена — замечательного, энергичного человека, который, благодаря реформе Генриха, смог стать землевладельцем. Он обустроил поместье по последнему слову техники и щедро платил рабочим. Два года назад я помогал ему наладить производство удобрений, а вчера узнал, что поместье сожжено, а синьора Хансена застрелили. Это сделали рабочие, которым он щедро платил.

Почему они это сделали? Разве Хансен был виноват в неурожае? Или же с него начали?

Куда всё катится?

И как мне от этого спастись?»

Из дневника Андреаса О. Мерсы alh. d.

Шипение становилось всё громче. Загнанный в атанор «чалый ворон» стремительно разлагался, выделяя необходимый для завершения процесса газ. Сейчас его количество в запечатанной печи росло с каждой секундой, и Мерса не отрывал взгляд от хронометра: реакция должна быть выверена до мгновения, поспешишь — не получишь нужного количества, опоздаешь — и давление разнесет старенький атанор на куски. И хорошо еще, если только атанор, случалось, что вместе с печью на куски рвало и бестолковых алхимиков.

Тридцать секунд…

Давление растет, напряжение растет, рука подрагивает у заглушки, и в этот миг некстати звякает колокольчик.

— Проклятье!

Обычно Мерса не запирал входную дверь во время работы, кричал посетителям, чтобы оставались в лавке, и спокойно заканчивал опыт. Добрые загратийцы с пониманием относились к трудолюбивому алхимику и не отказывались подождать. Однако события последних недель приучили Андреаса к осторожности, добрые загратийцы стремительно менялись, и приходилось быть начеку.

Двадцать секунд…

Перезвон повторился. Шипение усилилось — газ рвался наружу, отыскивая в тщательно замазанных швах мельчайшие пробоины.

— Иду! — крикнул Андреас, прекрасно понимая, что не будет услышан.

«Еще чуть-чуть!»

Десять…

Колокольчик взбесился, однако Мерса заставил себя о нем не думать. Едва секундная стрелка встала на тройку, Андреас дернул за ручку, выдернув заглушку из стеклянной трубки, и газ устремился в колбу. Раскаленный до нужной температуры, он быстро смешался с поджидающим его «рассветным змеем», и на дне колбы появился искомый голубой осадок. Опыт завершен.

Алхимик выключил атанор, сбросил фартук и поспешил к двери, на ходу натягивая черный сюртук.

— Тысяча извинений! Миллион извинений! Я никак не мог… — И прикусил язык, сообразив, что раздраженный посетитель плевать хотел на его слова. — Здравствуйте.

На пороге стоял худощавый мужчина в элегантном костюме-тройке.

— Что… э-э… вам угодно? — Мерса поправил съехавшие на нос очки.

Посетитель скептически оглядел растрепанного алхимика через идеально чистые стекла пенсне, поджал губы, словно говоря себе: «Всё так, как я ожидал», и шагнул внутрь, на ходу снимая шляпу.

Мерса знал, что в его внешности не было ничего героического или же просто примечательного. Худощавый, среднего роста алхимик был обладателем тусклого лица, которое резко сужалось к подбородку, отчего казалось треугольным. Подбородок, соответственно, получился узеньким и безвольным, зато над ним скалой нависал мясистый нос, по обе стороны от которого прилепились серые пуговки глаз. Мерса знал, что не производит впечатления, однако пренебрежение, с которым его оглядел незнакомец, выходило за рамки приличий. Стоило бы возмутиться, однако Альбург был не только загратийской столицей, но и сферопортом, а потому клиенты к Андреасу заглядывали самые разные, из всех уголков Герметикона, в том числе и из тех, где даже краем уха не слышали о приличиях. Будешь возмущаться — уйдет, обратится к конкуренту, а с работой сейчас не очень… Так что надо проглотить обиду и подождать, посмотреть, что за птица прилетела, и тогда уж решать, выставлять его вон или нет.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация