– И что, так-таки все свистнули? –
спросил он тонким от разочарования голосом. – Все баксики подчистили до
разъединого?
Уж в этом-то Кира могла хоть на Библии
поклясться! Однако ее живейшая искренность не добавила радости в матросские
очи. И мореходы не замедлили сообщить почему.
Оказывается, они работали по бригадному
подряду и у них в экипаже действовал принцип «общего котла».
– Андестенд? – надсаживался Дениска,
пытаясь донести до Киры основную мысль. – Фор ми, фор ю, фор хи, фор аз…
тугезер! Андестенд?
Кира, едва не подавившись от смеха,
часто-часто закивала: мол, андестенд, не сомневайся!
Итак, ребята вчера получили деньги за товар и
решили по этому поводу традиционно гульнуть. И что вы думаете, мисс?! Просадили
в этом эротическом казино все до копейки!
Попутно Кира пополнила свое образование и
выяснила, что же это такое: эротическое казино.
Крутится рулетка, возле сидит крупье и
принимает ставки. Красное – ура, черное – увы. Ура – на сцене идет стриптиз.
Степень раздевания – в зависимости от суммы ставки.
Увы – деньги уходят на развитие, так сказать,
производства. Есть еще одна тонкость: «зеро». Оно означает мужской стриптиз. В
Москве, говорят, это сейчас модно, в Киеве – тоже, а чем хуже Феодосия? И вот,
вы только подумайте, уважаемая мисс Дездемона, – все денежки из карманов экипажа
ухнули в проклятое черное «увы»! Хоть бы один раз выиграло красное, так нет же.
Правда, раза два-три выпадало «зеро», однако во всех моряках, как известно,
очень сильно развито мужское начало, поэтому стриптизера освистывали и
зашикивали, едва он брался за «молнию» джинсов.
– Что мы, гомики какие-нибудь
недоделанные? – обиженно спросил Киру Дениска, и она пылко замотала
головой.
Словом, ребята маялись всю ночь, а удача никак
не шла. Жар в крови требовалось гасить… А бесплатно, как известно, только пожары
в квартирах тушат. Короче: к моменту появления Киры (Дездемоны Лермонт) в
бездонных рыбацких карманах зияла пустота. И поначалу они восприняли ее как
некую золотую рыбку, которая хвостиком вильнет – и будет старуха царицей! Увы,
очередное «увы» постигло их…
Ничего не сказала рыбка.
Лишь хвостом по воде плеснула —
И ушла себе в синее море, —
вспомнила Кира и понурилась: нет, это
российско-украинская граница хвостом по воде плеснула – и ушла от нее… в
невозвратные дали.
– Ты представляешь, у нас на камбузе из
жратвы одна только печень катрана осталась, – тоскливо сообщил Дениска,
забыв о том, что Дездемона может чего-то не понять. – Этот мерзкий
деликатес просто так есть невозможно: его надо в спиртяге растворять в
соотношении один грамм печени к ста граммам водяры.
Кира обвела сочувственным взором исполненные
отвращения лица. Да, тут с ее стороны был полнейший андестенд! Самой ей только
раз пришлось попробовать это уникальное лакомство, и она была уверена, что
пропорция Дениски может быть спокойно увеличена аж в три раза. В смысле со
стороны спиртного.
– Послушайте, – сказала она
взволнованно, – послушайте, dear friends, но я ведь смогу вам заплатить,
как только встречусь со своими друзьями!
В самом деле – не все ли равно, где продать
«Ролекс»? Там, в родной России, еще и лучше это сделать. И она от всей души
расплатится с морячками и рыбачками.
Денискины простодушные глаза вспыхнули было,
но вот он поглядел на мрачного Атрида, индифферентного Данилу, на закаменевшие
скулы остальной команды – и погасил дружелюбные огни.
Лидером был, конечно, Атрид – и Кира умоляюще
воззрилась на него.
Он встал, поведя крутыми плечами; прошелся по
залу. Количество выпитого никак не поколебало его цепкой моряцкой походочки.
Впрочем, чем особенно отличается штормовое море от шторма в голове? Похоже,
ничем.
Подошел к столику крупье. Тот подремывал над
рулеткой, навис над нею, защищая от посягательств непрофессионалов, как клуша –
цыплят.
– А вот попытаем судьбу! – Атрид
поглядел на Киру. – Если черное – не взыщи. Ну а красное…
– Ни, – обреченно помотал головой
Дениска. – Не выпадет красное. Непруха!
– А если все-таки – red? –
взволнованно спросила Кира.
– Побачимо, – неопределенно пожал
плечами Атрид. – Вот коли будет red, тогда и поговорим.
Что-то было в его голосе… что-то такое… Кира
покосилась на дверь, вдруг отчаянно пожалев, что поддалась порыву – и
отозвалась на имя Дездемоны. Ничего бы с ней не случилось. Просидела бы до утра
где-нибудь в скверике…
Но было поздно. Крупье принял как ставку
последнюю бутылку «Перцовой настойки», еще остававшуюся неоткупоренной, –
и взялся за рулетку.
Кира стиснула пальцы. Она никогда не бывала в
казино: не имела необходимой для выигрыша веры в удачу. Поэтому просто-таки
глазам не поверила, когда красное все-таки выиграло.
– Godd! – сказала она потрясенно, но
ее голос заглушил дружный ор рыбаков:
– Даешь стриптиз! Даешь стриптиз!
– Господа, господа! – мгновенно
проснувшийся крупье замахал руками. – Господа, прошу тишины. Вынужден
разочаровать вас, но… девочки уже ушли! Можете проверить: гримерная открыта.
– Как это – ушли?! – тонким
мальчишеским голоском воскликнул Дениска. – Сейчас же еще четырех нет! А
вы до пяти должны работать!
Крупье строптиво дернул плечиком, но, когда
Атрид отозвался Дениске тяжелым, грозным эхом, он быстренько обрел дар речи и
забормотал, что, мол, господа рыбаки сами признались, что проигрались в прах.
Это дошло до девочек, а ведь им и так надоело сидеть в гримерной,
бездельничать. Ну и… Словом, красное вполне могло бы и не выигрывать.
– Нет, это никуда не годится, –
рассудительно сказал Атрид. – Ежели красное, должен быть стриптиз.
– Да-ешь стрип-тиз! Да-ешь
стрип-тиз! – с новой силой загалдела команда, и жуликовато-древнегреческие
глаза Атрида остановились на Кире.
– Ну вот что, Дездемона, – веско бросил
он, – или как тебя там… Красное выиграло – я от своего слова не отступлю.
Но только и ты нас уважь. Сбацай там, на сцене, чего-нибудь этакого,
железного, – он неопределенно пощелкал пальцами, – сама понимаешь! А
то посулить ты всякое можешь, а там, в Тамани, ищи тебя потом свищи!
«Долго при свете месяца мелькал белый парус
меж темных волн…» – почему-то вспомнила Кира.
