– Я бы всем порекомендовала срочно одеться, – распорядилась Нина Алексеевна. – Можно подсвечивать себе телефоном.
– Точно! Можно же позвонить и всё узнать, – радостно раздалось из темноты. Наверное, это была девица в макияже.
– Нельзя, – сообщила Нина Алексеевна. – Тут связь всегда плохая была, а теперь её и вовсе нет, я уже попыталась на рецепцию позвонить.
– Действительно, у меня тоже связь по нулям, – сказала Яна.
– И у меня, – доложилась Маша.
– Девочки, – из темноты позвала бодрая старушка. – Телефона под рукой нет, я в одной простыне, как мне шкаф-то свой теперь найти?
– Номер шкафа какой?
– Откуда же я помню?
– На брелке посмотрите, он же у вас на руке должен быть, – порекомендовала Нина Алексеевна.
– Как же я посмотрю, если не видно ничего. Что же теперь со мной будет?
– Ничего не будет. Придут электрики и всё починят, – проворчала Маша. – Видите мой телефон, я его включила?
– Нет, не вижу, – тоскливо сообщила старушка.
– А я вижу! – доложилась предположительно девица в макияже.
– Значит так, всем одеться, – опять раздался командный голос Нины Алексеевны. – А вы, – обратилась она в сторону старушки, – не паникуйте и смотрите вокруг себя, чей-нибудь телефон обязательно увидите. Как только обнаружите свет, сразу двигайте туда. Определитесь там с номером своего шкафа и идите к нему, но уже вместе.
– Хорошо, – согласилась старушка.
– Как же одеваться? А душ? Мы же после тренировки, – поинтересовалась Яна.
– Ах ты боже ж мой, какие мы нежные, – это определённо была Маша.
– Яна, одевайтесь, – скомандовала Нина Алексеевна. – Ничего страшного с вами не случится, если вы один раз не примете душ.
В тишине было слышно, как женщины шелестели одеждой.
Через некоторое время раздался истошный вопль, который дружным визгом тут же подхватили все присутствующие.
– Молчать! – гаркнула Нина Алексеевна, видимо, пришла в себя первой. – Что там случилось?
– Фу ты, господи, я от страху чуть не описалась, – раздался голос Яны. – Одеваюсь, а тут она из темноты выходит, вся в белом.
– Привидение с мотором, – захихикала Маша.
– Я сама от вашего крика, деточка, чуть в обморок не упала, – поведала старушка. – В моём возрасте нельзя так нервничать. Тут недолго и окочуриться.
– Яна, вы оделись? – поинтересовалась Нина Алексеевна.
– Почти.
– Одевайтесь как следует, не забудьте тёплые вещи, а затем проводите даму к её шкафу.
– А тёплые вещи зачем, тут же жара, как в тропиках?
– Мы не знаем, что произошло, ведь могут не только свет отключить, но и отопление. Потом все вместе будем пробираться к выходу.
– Только меня подождите, не бросайте, – заволновалась старушка. – Меня Марта Ефимовна зовут.
– Хорошо, Марта Ефимовна, не волнуйтесь. Мы все подождём, пока вы оденетесь.
– Дай тебе бог здоровья!
– А меня Оля зовут, – донеслось из темноты. Наверное, это была любительница макияжа, больше некому.
– Очень приятно, я – Нина Алексеевна, роскошная платиновая блондинка с длинными волосами – Яна, а эффектная брюнетка, похожая на роковую женщину – Маша. Мы все на зарядку одновременно ходим уже почти полгода. Успели перезнакомиться.
– Спасибо за комплимент, – раздался голос Яны. – А Нина Алексеевна тоже красивая. Она яркая блондинка с очень короткой стильной стрижкой.
– Сю-сю-сю, – язвительно прокомментировала Маша. – Петушка хвалит кукуха за то, что хвалит он петушку. Никогда бы не подумала, что у роскошных платиновых блондинок могут быть синие волосы.
– Не синие, а платиновые, – с обидой в голосе пояснила Яна. – Такой оттенок.
– Какие же это платиновые, когда синие? В крайнем случае голубые. Тоже мне Мальвина. А чего это я, по-вашему, на роковую женщину похожа?
– Ну, героини с вашей внешностью обычно выхватывают пистолет быстрее Джеймса Бонда или, на худой конец, подсыпают яд герою в виски, – пояснила Нина Алексеевна. – Плюс язык ядовитый, так что можно и без яда обойтись.
– Смерть мужчинам, – захихикала Яна.
– Мы дошли, и даже шкаф открыли, – сообщила Марта Ефимовна. – Слава богу.
– Хорошо. Теперь, Марта Ефимовна, оденьтесь. Потом всем предлагаю идти к моему шкафу, номер пятнадцать, – распорядилась Нина Алексеевна.
– Почему это к вашему? – возмутилась Маша.
– Потому что мой ближе всех находится к выходу. Всё равно мимо него идти. Все соберёмся и пойдём.
– А вдруг в душе кто-то остался? – забеспокоилась Яна.
– Ага, иди проверь! Знаешь, как в воде электричеством долбануть может! Ты вон Марту Ефимовну в полотенце увидела, чуть нам всем мозг своим воплем не вынесла. А уж если мертвеца какого-нибудь зловещего обнаружишь. У-У-У! – продолжала злобствовать Маша.
– Маша, прекратите панику нагонять, – укоризненно заметила Нина Алексеевна.
– А что? Явно ведь случилось страшное. А когда случается страшное, то обязательно показывают, как электрические провода в воде шипят, аж искры бегут. Там в бассейне, небось, все пловцы уже кверху брюхом плавают. Как мёртвые рыбы.
– Не обязательно, – раздался бодрый девичий голос старушки Марты Ефимовны. – Если случилось короткое замыкание, то просто вылетели предохранители, упало УЗО и всё отключилось. Это я вам как бывший инженер-электрик говорю.
– Но ведь должно же быть аварийное освещение? Надпись «Выход» и всё такое.
– А оно и было, но быстро отключилось, тоже, наверное, предохранители выбило. Это ж вам не военный объект и не химический завод, чтоб аварийное освещение от третьего независимого источника делать. Дизель-генераторы и всё такое. Хотя если глобальное повреждение, то никакой дизель-генератор не спасёт.
– Марта Ефимовна, а починить это можно?
– Конечно, можно. Починить можно всё. Знать бы только, что на самом деле случилось.
– Сейчас найдём выход и всё узнаем.
Наконец все собрались у шкафчика Нины Алексеевны.
– Все свои вещи взяли, ничего не забыли? – поинтересовалась она. – Возвращаться не будем. Двигаем.
– Раненых не ждём, – добавила Маша. – Тяжелораненых пристреливаем на месте.
Процессия направилась в сторону выхода из раздевалки, подсвечивая путь телефонами.
Благополучно миновали зеркала, в которых Маша не упустила случая показать всем страшную рожу, подсветив телефоном лицо снизу, прошли стойку с фенами, кулер, аппарат для чистки обуви и уткнулись в дверь.
Шедшая впереди Нина Алексеевна решительно толкнула её наружу, но дверь не поддалась.
