– И все-таки первое время особо не прыгай, – сказала она, разрешив Блямсу встать.
Тот блямкнул в ответ, и Забияка глянула на Плюха:
– Толмач-то в той пещере остался…
– Туда Гор с Дедом пошли за нашими съестными запасами; я попросил, чтобы и переводчик забрали.
– И этот, значит, тоже не потерялся, – буркнула Илона.
Разведчик понял, конечно же, что она имеет в виду Каткова и не удержался:
– Ёхи-блохи! Неужели ты и правда хотела бы, чтобы он погиб?
– Не передергивай! Я такого не говорила. Но мог бы и в другую сторону пойти, а не за нас цепляться.
Плюху очень хотелось возразить подруге и уточнить, что Дед «зацепился» как раз не за них, выбрав в свое время компанию ученых, но благоразумно промолчал. Не хватало еще ссориться на ровном месте.
Девушка уже принялась помогать Грибку с новыми пострадавшими – Сысоевым и Тетериным. Сам же Плюх направился к Злыдню с Игуменом, сколачивающим лежанки.
– Нужна помощь? – спросил он. – Кстати, Игумен, там новые раненые; думаю, там ты нужнее. – Когда тот ушел, спросил у Злыдня: – Сколько уже лежанок?
– Десять, – вытер со лба пот сталкер. – Сколько всего-то требуется? Я уже сбился со счету, веришь-нет?
Выглядел Злыдень угрюмым, но Плюх понимал, что на самом деле тот безмерно рад. Такое пополнение! Теперь сталкер стал лидером самой большой, наверное, во всей Учебке группировки. Про себя разведчик отметил, что насчет лидерства вопрос как раз спорный, и подумал, что на эту тему нужно будет еще с тем же Злыднем переговорить. Но сейчас стоял другой вопрос – более будничный, но тоже весьма важный.
– Десять сделали плюс четыре, что уже были? – уточнил косморазведчик. – Или всего десять?
– Всего, конечно! Что мы тебе, мебельная фабрика?
– Ладно, сейчас доделаем, если нужно, – миролюбиво сказал Плюх. – Давай посчитаем, сколько нас. Вас было четверо – ты, Брюль, Колыч и Грибок. И лежанки у вас уже были.
– Потом добавился Беспалый, – сказал Злыдень. – Колыч ему на первую ночь свою лежанку уступил.
– Да, добавился Беспалый и теперь еще его коллеги – профессор Сысоев и доцент Тетерин. Итого три. Плюс с ними Дед – он сейчас с Гором ушел к нашей пещере. Четыре. Плюс мы с Забиякой – шесть. К нам примкнули Гор с Игуменом – итого стало восемь. А шесть лежанок вы уже сделали, так что нужно сколотить еще две. Давай я этим и займусь. А ты отдыхай пока.
– Хреново ты считаешь, – хмыкнул Злыдень. – А этот, зеленый ваш? Три лежанки надо делать. А всего нас теперь, стало быть, тринадцать. Чертова дюжина! Знатно.
– Блямсу лежанку не надо, – сказал косморазведчик. – Достаточно постелить свежей травы или веток, но с этим он и сам справится.
– А он точно безопасный? – спросил, понизив голос, Злыдень.
– Абсолютно, – кивнул Плюх и, вспомнив их первую встречу с Игуменом и Гором, досадливо вздохнул.
– Что не так? – насторожился Злыдень.
– Игумен его подстрелил, – признался Егор. – Только не вспоминай при нем. Это вышло случайно. Ночью. Он его за хищника принял. Одного из тех, что в той Зоне были.
– А этот откуда?
– Я его привез с другой планеты, – начал косморазведчик, но махнул рукой. – Это очень долгая история. Но он разумен, и я могу поручиться за него как за себя самого. Он безопасен. Разумеется, если не угрожать ему или кому-то из его близких, но тут и любой из нас стал бы защищаться, не так ли?
– У него тут есть близкие? – удивился Злыдень. – Много? Где они?
– Вот один, – с улыбкой ткнул себя в грудь Плюх. – А Забияка вторая. С учеными он тоже подружился, но настоящая его семья – все-таки мы. Думаю, он поладит и с вами. Главное, чтобы Гор не забыл принести устройство-переводчик. Потому что нас-то Блямс и так прекрасно понимает, а вот его ни за что не понять, даже зная язык – скорость речи куда быстрее нашей.
Разведчик принялся за сколачивание недостающих лежанок. И тут на тему, о которой он недавно думал, как раз и заговорил Злыдень:
– А вот скажи, Плюх, как нам теперь быть? Кто у нас теперь главный?
– Мы же пока у вас в гостях, – пожал плечами Егор. – Значит, ты и есть главный.
– Я главный со своими. Но вам же, коли вы гости, я приказывать не могу, разве только попросить.
– Ну и попросишь, а кто откажет?
– Нет, так не годится. Вот я попрошу Игумена, а у него главный ты. И он побежит к тебе спрашивать? А если ты скажешь «нет»? Ему придется отказывать мне.
– Погоди-погоди, – поднял руки косморазведчик. – Что-то не то ты говоришь. Во-первых, я Игумену не командир. Я вообще не командир… У нас была Забияка за старшего. Но это еще до Игумена с Гором… И без Деда… – Плюх замолчал, понимая, что и сам уже запутался. А потом тряхнул головой: – Давай так. Когда Гор с Дедом вернутся, а Юлий Алексеевич немного очухается, соберемся и скажем всем, что пока мы живем здесь, все должны слушаться тебя.
– Нет, – мотнул вдруг головой Злыдень.
– Почему?..
– Потому что я не хочу командовать такой большой группой. Я вообще командовать не люблю, веришь-нет? Ну ладно еще, когда трое-четверо, а когда столько!..
– Хорошо, – сказал Плюх. – Когда профессору станет лучше, мы уйдем.
– Уйдут они! – вскинулся Злыдень. – А ты у других спросил, хотят ли они уходить?
– Но если хозяева против… – недоумевающе насупился разведчик.
– Да кто тебе сказал, что хозяева против? Вот уж тебе точно командиром быть нельзя – фантазируешь много, а командир должен лишь факты учитывать. Короче, собраться точно будет нужно, а вопросов уже как минимум два назрело. Первый: остаются ли все здесь; и второй: кто нами будет командовать. Лично я считаю, что командиром должна стать Забияка.
Плюх от неожиданности выронил молоток. Тот, кувыркнувшись, попал по колену. Разведчик коротко взвыл.
– А чем она тебе так не нравится? – неправильно истолковал этот вопль Злыдень.
– Она мне очень нравится, – морщась, потер ушибленное место Плюх. – Чтобы не было недомолвок и сплетен, сразу скажу: мы с ней любим друг друга.
– А!.. Значит, ты просто ее жалеешь. Или… Может, ревнуешь?..
– Ёхи-блохи! – рассердился разведчик. – Мне просто больно!
– Больно?.. – заморгал сталкер. – Но ведь ты сказал, что вы оба любите… Не, правильно меня батя учил: любить – только душу травить.
– Да мне больно не из-за любви, а из-за молотка! Я его уронил! Не видел, что ли?
– А… Какая связь?..
– Вот! – ткнул в него пальцем Плюх. – Тебе тоже нельзя быть командиром. Потому что ты ищешь связи там, где их нет. И быть не может!
– Я и сказал, что не хочу командовать.
