– Ой, расскажи, что еще у тебя было! – нетерпеливо воскликнула Лепава.
– Украшения были, – задумчиво улыбнулась Найдана, вспоминая, как примеряла на себя сокровища из сундука. – Перстни разные, наручи, гривны, серьги да бусы разноцветные. Некоторые таким дивным цветом переливчатым! Батюшка с торгов привозил.
– Ой, ладно заливать-то! – захохотала Полада. – Перстни у нее были! Еще скажи, что был кокошник, расшитый этим, как его, жемчугом!
Найдана улыбнулась и замолкла, снова уткнувшись в вышивку. Был у нее такой кокошник, но разве ж доказать теперь? А бить себя кулаком в грудь, крича: «Да! Именно такой кокошник! Расшитый жемчугом и лентами!» – это же смешно. Смешно и глупо.
Глава 9. Неожиданная встреча
С тех пор жизнь Найданы вроде как будто даже наладилась. Точнее, стала спокойной, размеренной. Днем она вместе со всеми работала в поле или помогала заготовлять сено на зиму для коров, вязала березовые и осиновые веники для коз, ходила вместе с младшими детьми по грибы да ягоды. Между делом то травку какую целебную приберет, то корешок, то коры. Целебные-то она теперь на дух различать стала: понюхает какой корешок и сразу понимает, есть ли в нем сила. Прав был Ведагор, когда говорил, что придет к ней это умение.
Найдана уже привычно вплетала каждое утро красную ленту в косу, даже не задумываясь, что она означает. Ее суженый больше не показывался и не давал о себе весточки. Оно и понятно, он же сказал ей тогда при прощании, что придет, когда она позовет его. А звать Найдана была не готова. Иногда ей вдруг казалось, что всю эту историю она просто выдумала. Может, это сон был? Или Зугарха мороку напустила? Может, и не было никакого Радомира? И зря она носит в косе эту красную ленту…
В деревне жили дружно. Все вместе работали, вместе и кормились. Не было больше такого, что один неслыханно богател, а остальные от голоду пояса потуже затягивали. Все помогали друг другу. Уж на что у Найданы своей коровы не было, а без молока она никогда не оставалась, достаточно было спросить у кого-нибудь. Все знали, что приключись какая хворь – не нужно будет за тридевять земель искать знахаря, Найдана никому не откажет. И дар-то был у нее необыкновенный: она стариков могла лечить. Никому не подвластно исцелять людей старше себя, а у нее получалось.
Три месяца прошло, уж урожай был весь собран, хозяйки занялись пряжей. Кто-то прял лен, кто-то овчину – об этом договаривались сразу. Бабы и девки собирались в избе и за веселыми разговорами и песнями пряли куделю. Матери учили своих подрастающих дочерей работе, которой стыдно не знать. Вон, уж и пятилетняя сестра Полады кое-как спряла свою первую ниточку. И, несмотря на то что та получилась толстая и растрепанная, мать девчушки была очень счастлива, а Полада и Лепава скорее достали из укладок свои первые ниточки и долго веселились, удивляясь, как же неумело у них когда-то выходило. Найдана молча улыбалась, глядя на эту веселую суматоху. Своей первой ниточкой она похвастать не могла, ведь та сгорела вместе со всем приданным в родительской избе.
Иногда Найдане хотелось побыть одной, вдали от этого шумного веселья. Семейного веселья… Как бы хорошо к ней ни относились жители деревни, они никогда не смогут заменить ей семью. И тогда Найдана брала охапку шерсти и шла в свою избу, чтоб в тишине спокойно делать работу, отдавшись воспоминаниям, которым никто не сможет помешать.
В тусклом свете лучины Найдана сидела с прялкой в углу возле маленького оконца, от которого совсем не было проку. Чтоб волосы не мешали, она повязала голову платком, прикрыв лоб и завязав углы платка сзади под косой.
Ловко вытягивая пальцами куделю, Найдана задумчиво скручивала ее в тонкую нить и наматывала на веретено. Она умела прясть уже давно, и руки, казалось, делали это сами, даже смотреть не приходилось. Одной рукой вытягиваешь и скручиваешь шерсть, а второй крутишь веретено и подматываешь на него готовую нить – разве есть что-то легче? Не зря девочек учат этому сызмальства.
Вдруг какой-то шум с улицы заставил ее остановиться. Послышались крики. Найдана насторожилась и прислушалась. Шум приближался. Теперь она явно расслышала, как кто-то выкрикивал ее имя. Вряд ли ей следовало чего-то бояться, ведь ни с кем в деревне она не враждовала, но мало ли. Помнится, когда она раньше жила с родителями, тоже никому ничего плохого не делала, а ее в той деревне убить хотели. Люди очень чувствительны к магии…
Найдана отложила веретено и замерла, глядя на дверь. Она не сомневалась, что та вот-вот распахнется.
– Сюда, сюда, скорее!
– Здесь исцелят твое дитя.
Дверь открылась и вместе с прохладным осенним воздухом в избу ввалилась толпа людей. Найдана знала всех, за исключением одного высокого светловолосого парня, державшего на руках маленького ребенка, безжизненно свесившего ручки и ножки. Впрочем… Найдана присмотрелась, и сердце ее вдруг забилось сильнее: она знала этого парня. Нет, он стал взрослее и шире в плечах, да и усы теперь пробивались над губой, но эти светлые волнистые волосы и эти серые глаза… Пересвет заметно возмужал и уже не так сильно походил на свою мать Ладу, как в детстве. А кто это дитя?..
Торопливо натянув платок на лоб так, чтоб и глаз почти не было видно, Найдана подошла ближе. Проходя мимо очага, дотронулась пальцами до закопченного камня и невзначай прикоснулась к лицу, оставив черный след. Меньше всего она хотела, чтоб Пересвет узнал ее. Ведь когда-то она сбежала из их деревни и думала, что уже никогда больше не увидит ее обитателей, с которыми связаны такие грустные воспоминания. С тех пор прошло уже три зимы, столько всего произошло и в ее жизни, и, должно быть, в жизни Пересвета. Вряд ли он вспомнит девчонку, с которой в детстве ходил в лес по грибы и ягоды. Да она и сама уже не думала ни о нем, ни об остальных жителях той деревни. Но почему появление парня так взволновало ее?
– Что тут у вас? – спросила Найдана, стараясь совладать с волнением в голосе, и начала осматривать ребенка.
– Мор на поселение напал, – с тревогой в голосе пояснил Пересвет.
– Что за мор-то? – спросила Найдана, продолжая внимательно осматривать дитя у него на руках.
– Да не знаю… Старики говорили, что давно такого не было, уж больше дюжины зим. А тут, как косой всех косило. Будто сама Морена в деревне поселилась. Как с одного конца поселения пошло, так пока до другого докатилось, все избы опустели. Кто-то сразу из деревни ушел, не дожидаясь погибели, а кто остался, так тех уж нет никого… Вот только я да сестра…
– Как косой, говоришь? – спросила Найдана. – И вас не побоялись запустить в ворота?
Народ, казалось, только сейчас задумался о возможной опасности. Люди искоса поглядывали на пришедших и отодвигались от них подальше.
– Выйдите все!.. – твердо сказала Найдана толпившимся зевакам, и те не посмели ослушаться, наоборот, повиновались даже с облегчением.
– Положи ее сюда, – Найдана указала на лавку, где она спала сама.
– Это опасно? – с тревогой спросил Пересвет.
