Вечером того дня, когда случилась беда, Липа решила выбросить ковер, который лежал в комнате. Он был запачкан кровью, отдавать его в химчистку Олимпиада не хотела, она понимала: Але не надо видеть чистый палас, он все равно напомнит ей про ужас. Маркина позвала рабочего, тот стал скатывать ковер и вдруг воскликнул:
– Серьга ваша валяется! Держите!
Липа взяла украшение и сразу поняла: оно ей не принадлежит. Но она где-то видела серьгу. Тут появилась Аля, она воскликнула:
– В таких сережках приходила к нам Светлана Федоровна. Боже! Вот кто нас ограбил и чуть не убил мою доченьку!
Следователь навел справки о Шереметовой. Выяснилась неприятная правда. Мать Алексея была вся опутана долгами. Кредит на кредите. Она наняла адвоката, хотела получить часть наследства Алексея, но потом ей пришлось отказаться от услуг законника, потребовалось много средств на его оплату. Вот почему юрист перестал трезвонить Але: Светлана Федоровна ему задолжала. В последнее время госпожу Шереметову терроризировали коллекторы из банка «ГТЭКС», требовали немедленно вернуть миллион, в противном случае грозились отнять квартиру. Светлане звонили по двадцать раз в день, приезжали домой. Соседи по лестничной площадке, услышав брань и увидев, как в дверь квартиры Шереметовой бьет ногами мужик, вызвали полицию. Коллектор сбежал. Но на следующий день в подъезде и на деревьях во дворе кто-то расклеил фото Светланы Федоровны с подписью «Воровка. Берет и не отдает деньги».
И вдруг! Через день после ограбления Зиновьевой мать ее покойного мужа вернула банку «ГТЭКС» всю сумму. Следователь пригласил даму в отделение и стал задавать ей вопросы.
– Да, – ответила Шереметова, – я отдала миллион.
– Где вы его взяли? – поинтересовался дознаватель.
– Вы не поверите, – усмехнулась Шереметова, – мне их в почтовый ящик бросили. С запиской: «Погаси кредит».
– Можете показать записку? – попросил хозяин кабинета.
– Я ее выбросила, – ответила Светлана.
Следователь поморщился.
– Могли бы придумать историю, хоть как-то похожую на правду. Полагаю, дело обстояло иначе: вы следили за домом Зиновьевой, выбрали день, когда девочка ушла на занятия, мать уехала, и Олимпиада тоже укатила. Вы вошли в коттедж, обшарили все, нашли миллион с лишним, и тут появилась девочка, которая вернулась домой в неурочный час. Что делать? Вы схватили кочергу и ударили Свету. Вам повезло. Коттедж стоит на отшибе, он окружен большим участком. Преступницу никто не заметил. Это могло сойти вам с рук. Но вы потеряли серьгу. Вот она.
– Нет, нет, нет, – твердила Шереметова, – нет!
– Украшение не ваше? – прищурился полицейский. – Не советую лгать. Наш эксперт непременно найдет на застежке следы ДНК, невидимые глазу частички кожи.
– Серьга моя, – подтвердила мать Алексея, – действительно я уронила ее у Зиновьевой, но намного раньше. В тот день, когда приходила беседовать с ней о моей законной части наследства.
– Почему же вы не потребовали вернуть украшение? – поинтересовался следак.
– Бижутерия дешевая, – объяснила Шереметова, – не хотелось еще раз встречаться с глупой, дурно воспитанной бабой, которая согласилась жить с убийцей Лерочки из-за его денег! Ненавижу! Пусть они сдохнут: и мать! И девчонка! И подруга их! Все! Все! Гадины! На золоте едят! Деньгами, которые в крови Валерочки испачканы, пользуются. Их убить надо! Всех!
Глава 6
Я прервала рассказ, взяла чашку с чаем и залпом ее осушила.
– Жуть, – оценила историю Маша, – Шереметова решила обокрасть Алевтину и ударила свою внучку? После такого побоишься от себя ребенка на метр отпустить.
– Именно так и поступила Алевтина, – пояснила я, – она накрепко привязала Зяму к себе. Девочка повсюду ходила только с матерью, она ничего не помнит о нападении.
– Как так? – удивилась Маша.
Я развела руками.
– Когда Зяма пришла в себя, стало ясно: ее память словно ластиком стерли. Девочка рассказала следователю, что пришла из школы, открыла дверь… далее провал. После травмы у Зямы возникли головокружения, проблема с координацией движений. Нападение Шереметовой поставило крест на мечте девочки стать балериной. Но сейчас она все равно занимается в академии танца, овладевает профессией хореографа. Алевтина не нуждалась в деньгах, она пообещала дочке организовать для нее балетную студию. Девочка получит аттестат и будет учить малышей танцу.
– Как жаль Зяму! – ахнула Маша. – Надеюсь, бабку надолго засунули за решетку, такого монстра нельзя оставлять на свободе.
– Шереметовой стало плохо во время допроса в полиции. Она злобно кричала, попыталась исцарапать следователя, упала… – вздохнула я, – пока «Скорая» ехала, она скончалась. Липа была так потрясена этой историей, что до сих пор помнит почти наизусть, что у Шереметовой спрашивали в полиции и как она отвечала. Следователь дал Але почитать запись допроса, а та попросила, чтобы это сделала Липа, потому что Зиновьева очень тяжело переживала случившееся с Зямой. Вот такая история.
– Кошмар, – выдохнула Маша, – родная бабушка! Из-за денег! В голове не укладывается. Сама выгнала сына! А потом примчалась за наследством!
– Светлана Федоровна дочь обожала, – напомнила я, – мать никак не хотела принять правду: произошел несчастный случай! Ей нужно было найти виновного в гибели Леры. И он оказался под рукой. Нелюбимый сын, лентяй, который целыми днями мастерит что-то в своей комнате, занимается, по мнению Светланы Федоровны, ерундой. Гордиться таким сыном трудно. А что отвечать на вопросы друзей и соседей, когда те интересуются:
– Как Леша? Куда поступил? Где учится? Или он работает?
Стыдно же признаться:
– Он балбесничает, дома сидит.
Алексей вызывал у матери одни негативные эмоции и чувство собственного бессилия. Думаю, она сына давно терпеть не могла, еще с тех пор, когда он на второй год пару раз оставался.
– О проблемном мальчике обычно заботятся больше, чем об отличнике, – возразила Манюня, – ему особое внимание требуется.
– Думаю, настоящая мать всех одинаково любит, – возразила я, – и больных детей, и здоровых, и умных, и несообразительных, и послушных, и хулиганов. На то она и мама. Более того, такая женщина хорошо относится и к чужим отпрыскам. Для женщины, которая на самом деле любит своего сына, нет чужих плохих детей. Но не все такие. К сожалению, многие гордятся только своим ребенком, они говорят знакомым и незнакомым: «Мой Ванечка в четыре месяца сам ест с ножом и вилкой, играет на скрипке, знает английский. Вашему Пете два года, а он до сих пор таблицы Брадиса не выучил? М-да! Может, вам его к детскому психологу отвести? Налицо умственное отставание».
Маша ухмыльнулась.
– Одно время я пыталась читать форумы мамаш. Надеялась найти там полезные советы. Ну, например, какой стульчик Дунечке лучше купить? Однако я быстро сообразила, что в интернете просто ярмарка тщеславия. Хвастаются приобретением самых дорогих товаров, годовалые девочки у них все, как одна, модели с мировым именем, ходят в Париже по подиумам. Нормальные адекватные матери в Сети редкость, часто у них закрытые аккаунты, они общаются только со своими.
