– Восхитительно, – прошептала мисс Петтигрю. – Я имею в виду – вот так знать о событиях изнутри. Я-то всегда наблюдаю за ними снаружи.
– Да уж, – согласилась мисс Лафосс. – Ник всегда оказывается внутри любых событий.
Упоминание о Нике как будто снова приблизило его присутствие. Мисс Лафосс встала и принялась протирать какую-то безделушку на каминной полке, наполовину отвернувшись от мисс Петтигрю. Ее обычно открытое, улыбчивое лицо омрачилось.
– Вы же видели, – сказала она глухим голосом. – Он приходит и берет.
– Да, – согласилась мисс Петтигрю. – Есть такие мужчины.
– Это не объяснить.
– Несомненно.
– По крайней мере, другому мужчине. Просто не найти слов.
– Я женщина, – сказала мисс Петтигрю, – мне понятно и без них.
Мисс Лафосс оперлась на каминную полку и прикрыла лицо рукой. Ее голос приобрел безнадежные нотки.
– От него ничего хорошего ждать не приходится, и я это знаю, и хочу от него избавиться. Все те три недели, пока его не было, я была полна решимости порвать с ним, как только он вернется. Я даже попросила вас помочь мне остаться твердой. Но вы видели, что получилось. Как только он вошел, на меня навалилась беспомощность. Если бы не вы, я согласилась бы на все – и на сегодняшнюю ночь, и на все, что он еще предложил бы. Но в следующий раз вас рядом может и не оказаться.
Мисс Петтигрю поняла, что тут необходима твердая рука. Она постепенно вживалась в свою новую роль и начала даже находить в ней определенный азарт.
– Сядьте, пожалуйста, – сказала она. – Сейчас, оглядываясь назад, я не понимаю, почему я так себя вела. Я действовала машинально, не раздумывая. Он – личность очень… подавляющая. Вам было страшно. Мне было страшно. Но что-то делать было необходимо, и я делала. Возможно, это было глупо и безрассудно. Возможно, стоило дать ему узнать о существовании Фила, принести Фила в жертву его гневу, и тогда об этом вам уже не пришлось бы больше беспокоиться. Не представляю, почему я упустила эту возможность.
– Я так этому рада, – прошептала мисс Лафосс.
– Сядьте же.
Мисс Лафосс подчинилась.
– Вы нуждаетесь в хорошей лекции.
– Вполне возможно.
– Если вы не возражаете, – продолжала мисс Петтигрю, – я стану говорить, а вы – слушать.
– Разумеется. Прошу вас.
– Сейчас вам себя очень жалко. Вы сердитесь, что вам выпало полюбить человека, который недостоин вашей любви. Вам кажется, что это несправедливо, и из-за того, что вам приходится так страдать, вы жалеете себя.
– Похоже на то, – призналась мисс Лафосс.
– Мне в жизни перепало немало неприятных событий. Надеюсь, что с вами никогда ничего подобного не случится. Впрочем, мне кажется, что вам это не грозит, потому что вы не боитесь, в отличие от меня. Но я точно знаю, что верный способ пасть окончательно – это начать себя жалеть.
– Наверное, вы правы.
– Я несомненно права. Надо смотреть в лицо обстоятельствам. Я так и делала. Моим оружием было тупое терпение. Другого у меня не было. Для прямой борьбы у меня недостаточно смелости. Люди всегда наводили на меня ужас.
Мисс Лафосс недоверчиво посмотрела на нее.
– Так и есть, – подтвердила мисс Петтигрю. – Сегодняшние события – исключение. Никогда раньше я не вела себя подобным образом.
– Но я не умею тупо терпеть.
– Разумеется, – согласилась мисс Петтигрю. – Вы бы не выдержали рано или поздно, и все закончилось бы очень плохо. Но у вас есть смелость, которой у меня нет.
– Вы в самом деле так думаете?
– Да. Так вот, смелость, – сказала мисс Петтигрю твердо. – Пора ее применить в деле.
– А…
– Он ушел.
– Да.
– Когда он вышел за дверь, вам показалось, что он унес с собой весь мир.
– Как вы точно все понимаете!
– А сейчас, чувствуете ли вы в точности то же самое сейчас?
– Ну… Нет, наверное. Сейчас нет. Не так сильно. Если подумать – нет, не чувствую.
– То есть его здесь нет, и вы способны это выдержать.
– В общем, да.
– И завтра настанет довольно скоро.
– Ну… да, наверное. Я как-нибудь дождусь.
– Вот видите, – горячо сказала мисс Петтигрю. – Мысль о его отсутствии ужасна, пока он здесь. А когда его нет, вы вполне можете без него обойтись. Пожалуйста, помните об этом – что какой бы невыносимой разлука ни казалась… умоляю, обещайте мне, что в будущем всякий раз, когда он станет от вас чего-то требовать, вы отсрочите свое согласие, выждете, пока пройдет четверть часа после его ухода, и примете решение, только когда его чары успеют развеяться.
– Нелегкое обещание, – ответила мисс Лафосс. – Но я его даю. Я знаю, что это нужно мне самой. Не знаю, как я могу отблагодарить вас за все, что вы сделали сегодня для меня. Вы спасли меня дважды. Я же никогда в жизни не отказывала Нику ни в чем. Я даже не представляла, что это возможно, как бы мне этого ни хотелось. Но вот это случилось, и знаете что? Со мной все в порядке. Я неплохо себя чувствую. Если я смогла сделать это один раз, то почему и не другой? Мне кажется, я смогу и в другой тоже. Мне… Я чувствую себя прекрасно. Свободно. Может быть, я и в самом деле способна ему противостоять?
– Так-то лучше, – удовлетворенно сказала мисс Петтигрю.
Она откинулась на спинку стула. Мисс Лафосс тоже уселась поудобнее и погрузилась в раздумья. Часы на каминной полке мерно тикали. Постепенно этот звук проник в мысли мисс Петтигрю. Она повернула голову и стала смотреть, как секундная стрелка совершает круг за кругом. Теперь ее здесь больше ничего не удерживало. Правила вежливости требовали, чтобы она удалилась. Необходимо было признаться в цели своего визита. Расстаться с ложным чувством близости к мисс Лафосс, вернуться в обличье скромной просительницы и выслушать отказ, к которому ее приготовил весь ее прежний опыт.
Она слишком много узнала о личных делах мисс Лафосс. Жизнь довольно грубо, но достаточно убедительно объяснила ей, что это поставило бы хозяйку в невозможное, невыносимое положение. Горькое, безнадежное чувство заполнило ее. Впрочем, теперь уже ничего не поделаешь. Наконец настала пора объясниться, и завершить таким образом свое волшебное приключение.
Она никак не могла себя заставить заговорить. Никогда, ни в одном другом месте ей не хотелось остаться больше, чем здесь и сейчас. Покинуть этот беззаботный уголок, радостный и, несмотря на краткие бури, счастливый, где к ней были так добры и нуждались в ее помощи. Как жить теперь, не зная, что станет с Филом и сумеют ли чары Ника взять такую уязвимую крепость, какой была сейчас мисс Лафосс, и кто, в конце концов, такой Майкл и как он выглядит? Слезы разочарования и одиночества защипали ее глаза.
