– Ой, да брось. Ему всего девятнадцать. Я в возрасте Кирсти встречалась с двадцатилетним парнем.
– Да. Но мы же его не знаем.
– Грэхем, мы были у него дома! Познакомились с его тетей! Это больше, чем получает большинство родителей, когда их ребенок начинает отношения.
Отношения?
Мама посмотрела на часы, и в этот момент возле входной двери послышался смех и стук. Папа Грея открыл дверь – за ней были Кирсти, Марк и уродливый медведь.
– Заходи! Заходи! – пригласил Тони.
Марк с любопытством огляделся:
– Вы не против? Я столько раз проходил мимо этих домиков и ни разу не был внутри.
– Разумеется! – Тони раскрыл дверь пошире и жестом пригласил Марка войти: – Пожалуйста.
– Ух ты! Прямо как кукольный домик. Такой маленький!
– Ну, – ответил Тони, – эти дома строили для маленьких людей. В XVI веке, когда его строили, мы все бы показались великанами!
Марку приходилось наклонять голову, чтобы переходить из комнаты в комнату. Грей с любопытством наблюдал за ним. Потом он повернулся и посмотрел на Кирсти. Ее лицо порозовело – похоже, от смущения.
– А там? – спросил Марк, заглядывая на лестницу.
– Спальни, – ответил Тони. – Хочешь посмотреть?
Марк с улыбкой повернулся к нему:
– Нет, спасибо. Я примерно представляю.
– Хочешь пива? Или еще чего-нибудь?
– Нет, – Марк глянул на часы. – Спасибо. Я лучше пойду. Я обещал Китти убраться на кухне после ужина. И даже не предупредил ее, что пойду гулять! – Он засмеялся, но это прозвучало, как грубый лай. – Но, может, увидимся завтра на пляже? Прогноз хороший.
– Завтра вряд ли, – ответил Тони. – У нас запланирована поездка.
Марк на мгновение помрачнел, во взгляде тучкой пробежало недовольство. Но потом он взял себя в руки и сказал:
– Вот как! Здорово! Куда поедете?
– Пока не знаем. Может, в Робин Худс Бэй. Может, в замок. Посмотрим.
Марк пожал плечами и вздохнул:
– Ну, ладно. Значит, в другой раз.
– Да, конечно. Ты нормально доберешься? – он показал рукой в сторону большого дома на побережье. – Может, тебя подвезти?
– Тони, – вмешалась мама, – не стоит. Ты уже выпил пива.
– Ой, не глупи. Я выпил-то совсем чуть-чуть. Два часа назад.
– Нет, правда, я дойду пешком. Я делал так сотни раз. В любую погоду. В любое время. Но спасибо. Вы очень милы.
Последовала минута хороших манер и поцелуев в щеку, и наконец он ушел.
– Итак, – спросил Грей на следующее утро сестру за тарелкой хлопьев, – о чем вы говорили весь вечер? Ты и Марк?
– Почему ты произносишь его имя так, будто оно выдуманное?
Он пожал плечами:
– Не знаю. У меня вообще такое ощущение, что он выдуманный. И работает по сценарию.
Она вздохнула:
– О чем ты вообще? Не понимаю.
– Не бери в голову, – ответил Грей, чувствуя, что не сможет этого объяснить. – Короче, о чем вы говорили?
– Ничего особенного. Про школу, про семью, всякое такое.
– Он тебе все еще нравится?
Она краснеет и опускает взгляд в миску с хлопьями.
– Может быть. Он ничего.
– Ты ведь понимаешь, что не обязана видеться с ним снова? Что можешь ответить ему «нет», если он попросит увидеть тебя?
– А может, он и не попросит.
– Что-нибудь произошло? – спрашивает Грей, заинтригованный, станет ли она ему лгать. – Может, вы целовались?
– А тебе-то какое дело? – огрызается сестра.
– Я твой брат, – отвечает он с большим нажимом, чем собирался.
– Я твой брат, – передразнивает она низким голосом, подергивая плечами. И начинает хихикать.
– Да. Ну… Просто не хочу, чтобы ты наделала глупостей.
Она закатила глаза и встала.
– Ты просто завидуешь. Потому что я целовалась, а ты нет.
Это был невинный подкол. Она не хотела его задеть. Но задела. Грей сам не знал, почему еще ни разу не целовался, если учесть, сколько времени он проводил с девушками. У него уже было множество голливудских моментов, когда казалось – все вот-вот случится, но в последнюю секунду девушка отворачивалась, или кто-нибудь заходил, или он не выдерживал и обращал все в шутку. Он знал, что нравился некоторым девушкам. Ему рассказывали. Но они его никогда не привлекали. Печальные, толстощекие девушки, которые отчаянно ловят его взгляд за обедом в столовой.
Он обнимал девушек, и они сидели у него на коленях. Держал их за руку, целовал в щеку, шутил, сплетничал и катал на велосипеде. Но почему-то не мог пересечь границу физической близости. Он бы засомневался, не гей ли он, если бы не был уверен в обратном.
– Отвали, – обиженно бросил он сестре. – Что ты вообще знаешь?
Она проигнорировала его слова и ушла прочь.
Когда шесть часов спустя они вернулись из особняка Следмер-Хауз, Марк сидел возле их коттеджа, глядя на послеполуденное солнце, в белоснежной рубашке и выцветших джинсах. Он держал букет розовых роз.
Грей заметил, что Кирсти слегка напряглась.
– Добрый день, – поздоровался Марк, направившись к ним навстречу. – Я только пришел.
– Ну, тебе повезло, – заметил Тони.
– Держи, – Марк вручил Кирсти розы. – Поставь к себе в комнату. Для красоты.
– Ой, спасибо, – застенчиво поблагодарила она.
Повисла неловкая пауза, пустота, которую, по логике, следовало прервать приглашением войти. Но приглашения не последовало.
– Как провели день? – спросил Марк.
– Отлично, – сказал Тони. – Были там уже сотню раз, но каждый раз – с удовольствием.
– А я – никогда, – отозвался Марк тоном, дающим понять, что его это и не интересует.
– А ты чем занимался? – спросила Пэм. – Был на пляже?
Марк покачал головой:
– Нет. Не сегодня.
Обычное беспечное очарование покинуло его. Кирсти вела себя совсем не так, как ему хотелось бы.
Грей отвернулся и отправился ко входу в коттедж. Он явно почувствовал, что сестру по какой-то непонятной причине нужно было спасать из этой ситуации и сделать это должен был он.
– Папа, дай ключи, – попросил он.
Тони передал ему ключи и улыбнулся Марку:
– Ну что, увидимся на пляже?
Марк посмотрел на Кирсти, которая уходила с букетом в руке.
– Я хотел спросить… Кирсти, ты не хочешь сходить со мной в кино? Сегодня?
