Захлопнула дверь за собой.
Я понял ее.
Она лишь хотела до меня донести, что сдалась ему без боя. А ей хотелось подвига. Чтобы он эти сто шагов добивался ее. Чтобы каждый шаг, приближающий его к ней, был его маленькой победой или поражением. Она получила эмоции, но вдруг ей захотелось большего. Она ведь женщина и вправе потребовать этого. Но только перед поцелуем. После него – она готова сдаться в плен.
Я отметил в дневнике еще одну важную деталь: «Не каждой женщине нужен поцелуй без подвига. Даже если она до беспамятства влюблена».
Именно это я прочитал в тех глазах.
Немного наблюдений из собственной кожи.
Вопрос – почему?
Почему, когда мы целуемся с человеком, к которому испытываем симпатию, влечение души, мы впадаем в состояние, подобное райскому блаженству. Именно таким мы представляем себе рай. Испытывая самые сильные чувства, мы перестаем принадлежать этому миру. Мы принадлежим человеку, которого целуем, мы ныряем в его глубину, добровольно отдаем себя в плен. Мы через него приходим к себе, проделываем тот путь, что без любви занимает месяцы, годы, мы приходим к нему и познаем свою суть. Почему внутри нашего тела происходит полет? Почему это чувство влюбленности в другого человека пробуждает в нас самих любовь к себе? Почему мы готовы сворачивать горы только из-за сладости губ человека или из-за отсутствия их? Почему мы испытываем слабость, когда нам не хватает любви, а именно – тех ощущений, которые она несет в себе. И почему нам всем не хватает нужных губ? Почему поцелуй – это вовсе не легкомыслие, а ключ к моей душе?
Последний вопрос – это вопрос к самому себе.
Мужской ряд начал оживленно перешептываться между собой. Всех интересовал вопрос: что это было?
– Продолжим? – спросил я у ведущего.
Участник под номером 5 все это время смиренно стоял и ждал, когда, наконец, ведущий обратится к нему. Эксперимент затянулся, я посмотрел на часы – прошло чуть больше часа с его начала. Нужно все это закончить, мы обязаны довести до конца.
На женщин выступление девушки под номером 7 произвело особое впечатление. Я подслушал их разговор, когда мы с ведущим объявили перерыв и вышли в гостиную пить кофе.
– А действительно, если я ему так сильно нравлюсь, пусть докажет, что все его чувства ко мне – самые искренние. Я только тогда соглашусь на его поцелуй, иначе потеряю свое лицо, – заявила девушка под номером 2 девушке под номером 3.
Эксперимент был на грани срыва. Я совершенно не тот смысл вкладывал в эту идею. Мой метод заключался в том, что человек знакомится с другим человеком не через разговор, а через поцелуй. Он целует его вместо всех на свете слов. Он познает человека только через его губы. Вот в чем идея моего эксперимента. Пусть человек, поцеловав другого человека, ощутит в себе страсть к жизни. Я хочу пробудить его для чего-то совершенно нового. Сумасшедшего. Чтобы весь его мир перевернулся и наполнился новыми яркими красками. Чтобы он вновь почувствовал вкус. Я не отвечаю за последствия этого опыта, но я в ответе за тот момент, который люди называют счастьем.
После десятиминутного перерыва все вернулись и заняли свои места. Участник под номером 5 встал.
Ведущий продолжил свое выступление.
– Девушка под номером 2. Встаньте, пожалуйста.
Бледнолицая шатенка с красивыми, пухлыми губами встала.
– У вас стопроцентное попадание. Можете пройти в комнату номер один.
Но девушка ясно дала понять ведущему, что не сдвинется с места. Она скрестила руки на груди и всем своим видом смело заявила, что настроена решительно.
– Пусть сначала докажет мне, что я ему нравлюсь.
Девушки одобрительно закивали, проявив женскую солидарность с участницей под номером 2. Ведущий посмотрел на меня вопросительно: «Что будем делать теперь?» Да-а-а-а, нужно было импровизировать. Но только я открыл рот, чтобы напомнить о правилах, как мужчина под номером 5 сдвинулся со своего места и уверенным шагом направился к ней. Девушка не растерялась и продолжала держать свою линию обороны без тени сомнения на лице. Он остановился напротив нее и посмотрел ей прямо в глаза.
– Я пришел сегодня на этот эксперимент, чтобы поцеловать самую красивую девушку в этой комнате. Я даже не надеялся, что такая, как ты, ухоженная, роскошная (осмотрел ее всю), самонадеянная… в итоге остановит свой выбор на мне. Для меня это большая честь.
С почтением поклонился ей.
От этого она испытала мимолетную неловкость, но тут же взяла себя в руки.
– Но, видишь ли, самая роскошная женщина, я понял секунду назад, что самый лучший мужчина в этой комнате – я! Ты же выбрала меня, а не другого из десяти, стоящих перед тобой, значит, для тебя я самый лучший мужчина. А о вкусах спорить не будем. Влюблен ли я в тебя? Да. Знаю ли я твою душу? Нет. Я хочу ее познать хотя бы на секунду. Я прошу тебя, чтобы ты закрыла глаза…
Он замолчал. Зеленоглазая девушка преодолела свою гордыню. Он сделал шаг и поцеловал ее, левой рукой придерживая ее за талию, а правой прижимая к себе ее плечи. Он целовал ее открыто, при всех, все смотрели на эту чудную пару, как на огонь или воду, бесконечно. Они целовали друг друга искренне, по-настоящему, будто никого больше не было в этой комнате, кроме них.
«Да-а-а-а, ну и дела», – возбужденно воскликнуло мое внутреннее «я». Мне не хотелось прерывать их поцелуй каким-то не вовремя сказанным словом. Для них сейчас каждое слово будет лишним. Это понимали все присутствующие. Никто не издал ни единого звука. Ни малейшего шороха.
Его губы медленно отпустили ее. Она стояла с закрытыми глазами, будто лишилась зрения, он подхватил ее под руку, чтобы она не упала.
– Пойдем, милая, со мной.
Он повел ее к выходу. Я не стал останавливать их и задавать свои дурацкие вопросы. Это было ни к чему. То, что я сейчас увидел, стоило того, чтобы написать о них целый рассказ. Когда закрылась дверь снаружи, внутри стало как-то пусто без них. Все переглянулись между собой. Возможно, и они успели привязаться к этой паре.
Сделал в дневнике короткую запись: «Если женщиной овладела гордыня, только мужчине под силу ее усмирить».
Я одобряюще кивнул ведущему. Продолжаем.
– Участник под номером 6. Встаньте, пожалуйста!
Немного отвлечемся. Это все пришло еще из моего далекого детства, когда мы собирались на природе всем классом, садились в круг и крутили стеклянную бутылку из-под вина. Нам уже тогда хотелось быть, как взрослые. Целовать намеренно тех, в кого мы были тайно влюблены. Но мы не знали тогда, что взрослые настолько боятся своих истинных чувств и желаний, что проживают большую часть своей жизни в пустоте, в одиночестве. Их боязнь быть отверженными не позволяет им в полной мере ощутить это счастье. Я думал, что взрослые ничего не боятся. Я ошибся, они боятся куда сильнее детей.
