– Да, да. Всё в порядке. Это мой… э… товарищ. Мы поговорим немного.
– Ну… как знаете. – Лида ещё раз с обидой посмотрела на меня и вышла. Мшанин включил маленькую настольную лампу. Посмотрел на диванчик.
– Спит Пётр Андреич, – успокоил я его. – Утомил господин Маркес его молодой здоровый организм.
– Зачем вы пришли? – Мшанин заёрзал в кресле, потянулся. – Я только задремал! Выпил две таблетки мелатонина, посмотрел идиотское ток-шоу и попытался уснуть… Господи, времени-то всего полдвенадцатого! Я десять минут как уснул! Знаете, как плохо просыпаться в быстрой фазе сна?
– Почему не брали трубку? – ответил я вопросом.
– Слушайте, Симонов, я что, на идиота похож? Я выключил телефон, вынул батарею. Мне не нужно, чтобы меня отследили.
– Мы беспокоились.
– Офис не на меня, про эту сторону моей жизни никто не знает. Я сегодня первый раз пришёл сюда не как посетитель, а с доверенностью на право работы. Днём здесь сидит совершенно другой человек и принимает заказы…
Мшанин, покряхтывая, встал, ещё раз поглядел на диванчик, убедившись, что с отпрыском всё в порядке. Дошёл до маленького столика в углу, включил капсульную кофе-машину. Поглядел на меня неприязненно, но всё же спросил:
– Будете кофе?
– Буду.
Пока машинка тихо урчала, прокачивая кипяток сквозь капсулу с кофе, Мшанин, позёвывая, сказал:
– Нет, мне даже отчасти приятно, что вы обо мне беспокоитесь. Драный Лис и московский майор волнуются о моей судьбе… Но что бы мне угрожало?
– Сами же выключили телефон.
– Перестраховка, – пожал плечами Мшанин. – Я вам всё уже рассказал. Я Библиотекарь. Я добываю книжки. Большей частью честно. Этот заказ взял у женщины по имени Маша. Как я понимаю, она вам знакома, так? Пусть даже вас заманили в ловушку с моей помощью, зачем меня похищать или убивать? Я всё, что знал, уже рассказал. Никто не убивает бесцельно, месть – привилегия девятнадцатого века… Ищите эту сволочь. Я уже купил билеты, мы утром с сыном улетаем на отдых в Крым.
Я кивнул, принимая из его рук чашку с кофе. Сказал:
– Отчасти вы правы. Но вы живой свидетель, вам Маша заказывала книги. В том числе и по устройству вентиляции в поезде.
Мшанин мрачно посмотрел на меня. Детали происшествия пока широко не распространились, смертельное отравление могло быть вызвано чем угодно. Но полагаю, Библиотекарь был достаточно умён, чтобы задуматься и о такой версии. Он спросил:
– Как там Драный Лис?
– Всё в порядке. Он же кваzи. Поблагодарил за помощь.
– Я думал, он вас с дерьмом смешает за нападение. – Мшанин покачал головой. – Так Драный Лис действительно испытал приступ помешательства?
– Да.
– Кто-то разработал оружие против кваzи, – сказал Мшанин. – К гадалке не ходи. Возможность свести кваzи с ума, чтобы он набросился на людей… Какой кошмар. Что творится в мире, я в ужасе!
– Давайте я вас провожу в Пулково, – сказал я. – Понимаю, тут большое здание, охрана… Но сейчас ночь. Только в аэропорту это не имеет особого значения. Да и охрана там более жёсткая. Подремлете на лавочке…
– Мы можем пойти в бизнес-зал, – ворчливо сказал Мшанин. – Нет, искренне благодарю за предложение помощи, но, право же, не стоит.
Я выжидающе смотрел на него.
– Хорошо, хорошо, – сдался Мшанин. – Всё равно уже не уснуть. Петя!
Юноша заворочался. Я встал, подошёл к двери. Приоткрыл её, выглянул в коридор.
Увидел высокий женский силуэт, мелькнувший в конце коридора. То ли услышав звук открываемой двери, то ли почувствовав мой взгляд, женщина обернулась – и мы с Машей посмотрели друг на друга. Потом она бросилась бежать в сторону лифтов.
Я опустил глаза.
Под дверью офиса стояла прозрачная пластиковая коробка с суси и сасими. Рядом – двухлитровая бутылка колы. Причём диетической, тьфу, мерзость. Но больше всего мне не понравился мобильник, прикрученный к бутылке колы скотчем.
Я захлопнул дверь, метнулся внутрь. Заорал:
– Ложитесь! За диван! Бомба!
Едва проснувшийся мальчик Петя отреагировал на удивление адекватно – соскочил с дивана, отодвинул его от стены и съёжился между диваном и стенкой. А вот Мшанин уставился на меня с изрядным сомнением.
– Это же «Лахта-центр»! Сюда бомбу не пронести, здесь датчики на входах!
Воротца анализаторов на входе и впрямь были, и, как я помнил, вполне себе работающие, а не отключённые по лени охранников. Но…
– Это газовая бомба, – сказал я. – Там яд. Как в поезде. Тут есть самоспасатели? Окно можно открыть?
Мшанин замотал головой.
– Пистолет! – потребовал я.
Мшанин не стал спорить и протянул мне оружие Бедренца.
– Звони охране, – сказал я, снимая пистолет с предохранителя. – Скажи, что тут, предположительно, химическая бомба. У них должны быть изолирующие противогазы.
– Зачем оружие? – спросил Мшанин, хватая трубку. – В газ стрелять будете, что ли?
– Если бомба взорвётся, я выстрелю в окно. Сквозняком всё будет высасывать в коридор.
– Или затягивать в комнату!
– Как повезёт, – признался я. – Звони!
Глава восьмая. Дочь капитана
Бедренец смотрел на меня с искренним удивлением.
– Денис, ты хоть понимаешь, что ты идиот?
– Михаил…
– Ты открываешь дверь, видишь на пороге бомбу и удаляющуюся преступницу. Да, я понимаю, что обезьяньи инстинкты требуют немедленно убегать. Желательно даже прятаться. Но делать это в комнате с единственным выходом, на пороге которой лежит бомба? Почему ты не перепрыгнул через эти тухлые сасими и не кинулся за Машей? Шансов уйти из зоны поражения было больше на порядок. На два порядка!
Мы сидели в служебном помещении охраны – просторном зале с экранами, демонстрирующими пустые коридоры и офисы. Газпромовские полицейские, и живые, и кваzи, носились туда-сюда как ошпаренные. Видимо, происшествие и впрямь было нерядовое.
Бомбу унесли через пять минут после того, как Мшанин позвонил в охрану. Пришли двое кваzи, даже без противогазов – да и на что им противогазы, на них яды практически не действуют. Сейчас творение японской кухни вместе с интернациональной «колой» было надёжно закрыто в герметичном стальном контейнере (мобильник на всякий случай срезали и унесли на проверку). В такие контейнеры, «бомбоящики», прячут подозрительные объекты на станциях метро и в других общественных местах, они способны выдержать взрыв трёх килограммов тротила и абсолютно герметичны. У охраны такая бронированная капсула, как выяснилась, тоже имелась.
Нас троих доставили вниз, усадили на диван и укутали в дурацкие пластиковые одеяла из теплоотражающей плёнки. Все мои попытки объяснить, что я не в шоке, не замёрз, работаю в спецслужбе и должен преследовать преступника, разбивались о непреклонную заботу охранников. На мне поправляли одеяльце, успокаивали и просили не нервничать.
