Семен потянулся.
– Вы же знаете, у меня серьезные проблемы, – не стал увиливать он. – Психологические. Не справляюсь с чувством вины, так сказать.
– Не юродствуй, Семен, – холодно произнес Лактин. – Совсем берегов не видишь, по лезвию ходишь…
Выдержав короткую паузу, он сказал:
– Три месяца тебе даю, Капков. Не образумишься – уволю.
Следователь понятливо кивнул, словно только и ждал этих слов. Сунув руку во внутренний карман пиджака, он вынул смятый листок бумаги.
– Отлично, Павел Петрович, – проговорил он с невозмутимым выражением лица. – Вот заявление. Ставьте автограф, только число впишите. Сегодня, кстати, какое?
Лактин фыркнул.
– Разбежался… Мумию эту определишь, а там хоть в сторожа иди! Или в курьеры, машина у тебя имеется…
– Я месяц уже не сплю, – тусклым голосом произнес Семен, убирая замусоленное заявление обратно в карман. – С ума скоро сойду. Отпусти, а?
Лактин покачал головой.
– Послушай, Капков. Ты, наверное, ждешь, что я тебя переубеждать буду? Что я тебе скажу, мол, твоей вины нет? Ну не нашел убийцу-изувера, не расстраивайся! Пусть он погуляет еще, молоденьких девочек помучает, а мы пока побухаем, да? Нет, не скажу. Это ты облажался, Семен, и тебе жить с этим грузом.
– А я и живу.
– Ты смерти ищешь, – вздохнул Лактин. – В общем, так. Приводи себя в порядок и принимайся за работу. И хватит пить, цирроз не за горами.
Не дожидаясь ответа Капкова, подполковник вышел из камеры, крикнув дежурному:
– Выпускайте его отсюда к чертям!
Капков устало облокотился на прохладно-шершавую стену и прикрыл глаза.
* * *
– Ну? Еще какие-то вопросы? – нетерпеливо спросила Катя.
Она, одетая в джинсы и легкую футболку, сидела на подоконнике, поджав к подбородку стройные ноги.
– Какая аптечка тут у тебя, – сказал Антон, кивая оперативнику, который со скучающим видом разглядывал беспорядок, царивший в комнате девушки.
– Аптечка как аптечка, – пробурчала Катя. – Первый раз аптечку увидели?
– Респиридон, – продолжал следователь. – Реланиум… Рецепты есть на это богатство?
– Есть рецепты! – сказала она, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться. – Я не принимаю эти лекартсва, ясно? Потому что я давно здорова! Зачем этот бессмысленный допрос? Я же вам говорю, у меня сестра пропала! Ее искать надо!
Рыжеволосый опер с озадаченным видом почесал шевелюру:
– Пока не похоже, что здесь кто-то еще был вчера. Мы осмотрели посуду, мусор и прочие следы…
– Не было тут сестры никакой, – вмешалась соседка. Враждебно посмотрев на насупленную Катю, женщина добавила:
– Опять дряни своей наглоталась… И шумела всю ночь.
Катя глубоко вздохнула, мысленно приказывая отключить свои эмоции хоть на десять минут и держать себя в руках.
– Вы же должны были видеть, как Лариса по лестнице спускалась. Вы постоянно в «глазок» смотрите, когда кто-то приходит, я знаю!
– Не твоего ума дело, на кого и когда я в «глазок» смотрю, – хладнокровно парировала соседка, и Катя отвернулась, обреченно глядя в окно.
Оперативник остановился у полки с фотографией родителей Кати. Протянув руку, он взял фото, рассматривая его внимательнее.
Метнув холодный взгляд на полицейского, девушка сказала:
– На место поставь.
В комнату неслышно вошел Капков.
– День добрый, – поздоровался он, улыбнувшись краем рта. – Опять вы? На вас еще и соседи жалуются?
Женщина из соседней квартиры фыркнула, не преминув воспользоваться возможностью «пропесочить» юную и шумную соседку:
– Да она же сумасшедшая! Сожжет нас всех когда-нибудь, вот увидите! Никакого житья нет с такими!
– Да пошла ты, – сквозь зубы процедила Катя.
– В котором часу к вам приходила сестра? – поинтересовался Капков.
– Часа в четыре, под утро уже, – немного подумав, ответила она.
Капков и Морозов переглянулись.
– Зачем она пришла так поздно? – удивился Семен.
– Навестить приехала, – с раздражением ответила Катя. – Сестра ведь. Мы разговаривали, потом поссорились, и она ушла. Только не надо меня спрашивать почему!
– Почему? – с невинным выражением лица полюбопытствовал Капков, словно не расслышав последней фразы Кати.
– Потому что мы с ней разные, – не глядя на следователя, ответила она.
– Понятно, – протянул Семен. – Фотография сестры у вас есть?
– Нет. Хотя подождите…
Соскочив с подоконника, Катя оглядела коробки на полу и шагнула к одной из них. Порывшись внутри, она вытащила мятый конверт, из которого извлекла фото.
– Вот, – сказала она, Капков с нескрываемым интересом взглянул на изображение. С карточки на него смотрела… Катя. Разве что черты лица помягче, и волосы собраны в длинный хвост.
– Но… это же вы на фотографии, – недоуменно произнес он, взглянув на Катю.
Она с легкой грустью улыбнулась.
– А какая разница? Мы близняшки… У вас, случаем, сигареты не будет?
Капков посмотрел на Антона, тот многозначительно ухмыльнулся.
Капков снова внимательно посмотрел на фотографию. Опер достал из кармана сигаретную пачку и протянул ее Кате.
– Вы мне верите? – вдруг спросила девушка. Она в упор смотрела на следователя, держа в руке пачку сигарет.
Семен оторвал взгляд от фото.
– Следствие в своих действиях обязано руководствоваться фактами, – мягко произнес он.
– О боже… – выдохнула Катя, выбивая из пачки сигарету. – Не ломайте мне мозг своими профессиональными терминами! Просто скажите, верите или нет?!
– Я хочу помочь вам. Но чтобы это сделать, вы тоже не должны ничего скрывать.
Катя щелкнула зажигалкой и, затянувшись, выпустила кольцо дыма, которое тут же развеяла рукой:
– Значит, не верите.
Когда они вышли из подъезда, небо затянуло рыхло-сумеречными облаками, заморосил дождь.
– Красивая девка, – внезапно произнес Антон, и Капков с удивлением отметил, что на этот раз голос его помощника звучал без иронии и ехидства.
– Жаль, только с головой не дружит, – продолжал Морозов. – Семен, как ты думаешь, к ней сестра вчера приходила? И есть ли она вообще у нее?
Капков медлил с ответом. В отличие от Антона, он не считал, что эта девушка страдает какими-то психическими отклонениями, хотя некоторые закидоны у нее имелись… Но странное дело, когда Катя, едва справляясь с эмоциями, рассказывала о своей сестре, он ни на секунду не усомнился в правдивости ее слов. Просто…
