Спустя несколько дней до нее опять дозвонился Макс, и Марина рассказала ему о результатах. Он словно с цепи сорвался: требовал, чтобы его пустили в долину, утверждал, мол, уверен в том, что никакой кражи не было и кинжал все еще там, ничего не хотел слышать и через каждую фразу упрекал Марину в том, что она сама себе враг. Марина не выдержала и бросила трубку, пополнив черный список очередным номером.
Но через неделю Макс умудрился вновь до нее дозвониться, воспользовавшись доверчивостью кого-то из общих знакомых из числа ее факультетских однокашников. Смирнов заявил, что, раз она не желает помочь ни ему, ни самой себе, он отправляется в долину сам. Разрешения на посещение запретной зоны у него нет, поэтому он пойдет туда пешком, якобы для этого у него все подготовлено, так что он обязательно дойдет. И если успеет найти кинжал прежде, чем Древнее Зло доберется до него самого, то прикончит монстра и избавится от галлюцинаций. Но без воздействия волшебной заколки Марина будет страдать всю жизнь, поэтому, если она хочет избавиться от убивающих психику глюков, то пусть приезжает в долину сама или ищет Макса где-то в Хабаровске. Потому что сам он в Москву не вернется, ибо ее охрана в прошлый раз заявила, что если еще раз о нем услышит, то без лишнего шума закопает в каком-нибудь глухом подмосковном заповеднике. И он в это верит, потому что сами по себе охранники такого бы никогда не сказали, это сто процентов был приказ ее отца. Пересылать заколку в Москву Смирнов не собирается, потому что шаманы требуют, чтобы кинжал всегда находился в долине. Так что, либо Марина едет в долину, либо мучается до самой смерти или сумасшествия, смотря что наступит раньше.
Это послужило последней каплей, и Марина окончательно вышла из себя. Она немедленно рассказала отцу обо всем, включая утверждения Смирнова о том, что следствие ничего и никого не нашло, и отец ей солгал. Отец воспылал праведным гневом и принял меры. Макса выловили и отправили на медицинское освидетельствование. Там выяснилось то, что было и так ясно: Смирнов сошел с ума, у него параноидальная шизофрения и прочий букет тяжелых повреждений психики, половина из которых имеет агрессивную форму. Макса заперли в психушке для социально опасных больных и с тех пор пытаются лечить, но до сих пор безрезультатно.
Для самой Марины вся эта история с его появлением имела долгие и очень болезненные последствия. На нервной почве галлюцинации усилились, ночные кошмары стали почти непрерывными, и она сама едва не угодила в психушку. Несколько месяцев Марина чуть ли не бредила той заколкой, и психиатры утверждали, что это нормально. Измученная психика пытается ухватиться за любой, даже самый абсурдный способ вылечиться, и именно это является хорошим показателем. Раз стремление избавиться от болезни не покинуло пациента, значит, он на пути к выздоровлению. И хотя саму заколку так и не нашли, со временем ударная терапия дала результат. Год Марина почти не выходила из дома, по полдня с ней работали врачи, и отец позаботился о том, чтобы университетские преподаватели и репетиторы обучали ее на дому. После той жуткой резни в универ она впервые вернулась только с началом выпускных экзаменов. Экзамены она сдала хорошо, очень даже неплохо защитила диплом и даже побывала на выпускном. Правда, только на официальной части, которая проходила в светлое время суток.
Из-за всей этой истории с лечением психики возникли проблемы с замужеством, идиотские слухи отпугивали от нее потенциальных женихов. Тогда отец предложил выход: пожить несколько лет за границей, в цивилизованной стране, заодно поработать по специальности и получить опыт, который в дальнейшем пригодится при управлении семейным бизнесом. За это время слухи забудутся, время сделает свое дело. Не исключено, что Марина заинтересуется кем-нибудь из детей отцовских заграничных партнеров, что тоже вариант, и, быть может, даже более интересный. Марина согласилась сразу.
Сменить обстановку хотелось до нервного визга, и предложение было более чем кстати. В конце концов к тому времени почти от всех галлюцинаций удалось избавиться. Единственная проблема – боязнь темноты. Ее врачам победить так и не удалось. В темноте, полумраке и даже в любой достаточно темной тени в каком-нибудь углу Марине видятся мертвые сокурсники с обезображенными мучительной смертью лицами и собственными внутренностями в руках. Решить эту проблему удалось только одним способом: с тех пор Марина никогда не присутствует там, где темно. Она избегает ночных клубов, театров, кинотеатров, прочих мест с отсутствующим или приглушенным освещением, всегда возвращается домой засветло, чтобы не оказаться на улице в темное время суток, и спит только при включенном свете. Жизнь очень нервная, но зато жизнь.
Порешав сопутствующие вопросы, отец отправил ее в Швейцарию, и его влиятельные заграничные партнеры нашли ей место в женевской штаб-квартире ООН. Должность среднего уровня, не топ, но для начала очень даже недурно. Смена обстановки вкупе с качественными европейскими антидепрессантами себя оправдала. Марине стало легче. За пару лет она свыклась с образом жизни, исключающим темноту, и даже стала нормально есть, избавившись от смертельной худобы. Отец посчитал это хорошим знаком и начал подыскивать ей женихов из заграничной молодежи соответствующего статуса. Это все испортило. Пока общение не выходило за рамки общения, все было хорошо, и ее мелкие странности не отпугивали потенциального жениха. Но как только они съехались, чтобы пожить вместе, начался ад. Он то не понимал, что свет в присутствии Марины должен гореть всегда, особенно во время сна, то просто забывал об этом, и измученная психика быстро напомнила ей, что изуродованные ходячие мертвецы и их булькающие сипящие голоса никуда из ее жизни не делись.
Через неделю полуживая от ужасов Марина убежала от сожителя, и тот даже не перезвонил ей, потому что последние пару дней глядел на ее с неприкрытым опасением. Год Марина наотрез отказывалась от любых отцовских кандидатов, потом ей исполнилось двадцать четыре, и мысль о замужестве стала посещать ее все чаще. Она дважды пыталась завести отношения самостоятельно, выбирая партнеров против воли отца сугубо по собственным симпатиям. Но все закончилось так же, как в первый раз. Стоило только кому-то выключить свет, когда она уснет, или просто выключить его по привычке где угодно, а она вошла и увидела темноту, ад мгновенно возвращался в ее жизнь.
Особенно жестоко галлюцинации вспороли ее несчастную психику однажды, когда бойфренд повез ее в Монтрё, смотреть знаменитый Шильонский замок. Все происходило ярким солнечным днем, и Марина опрометчиво решилась на экскурсию. Но оказалось, что внутри старинного замка освещение имеется не везде, и некоторые переходы и казематы погружены если не во мрак, то в полумрак уж точно. Этого оказалось достаточно для ураганной вспышки галлюцинаций. Из замка Марина выбегала с душераздирающими воплями. Будучи не в себе, она бежала куда глаза глядят и вместо выхода очутилась в каком-то еще более мрачном каземате. Оттуда ее выносили вшестером, предварительно связав по рукам и ногам, потому что Марина принимала сотрудников замка-музея за мертвецов, вцепляющихся в нее окровавленными пальцами, и пыталась царапаться и лягаться.
Попытки наладить личную жизнь окончательно умерли, зато с того момента в ее сознании все сильнее росла уверенность в том, что галлюцинации не закончатся никогда и ее несчастная психика будет подвергаться жестокой пытке всегда, едва где-то поблизости появится темнота. Полгода Марина восстанавливалась от душевных травм, выходя из квартиры только на работу и к психотерапевту. Потом ей на глаза попалось какое-то телешоу про экстрасенсов, медиумов и прочих борцов с нечистой силой. За последующие два года Марина чуть ли не профессионально вникла в суть вопроса и отсеяла до неприличия огромное количество шарлатанов и мошенников всех мастей и рангов. Наконец ей удалось познакомиться с женщиной-профессором из одного швейцарского НИИ, которая профессионально изучала паранормальные явления, и с женщиной-медиумом, профессионально зарабатывающей на услугах предоставления связи с миром мертвых. Причем обе женщины друг друга знали, и первая считала вторую шарлатанкой и мошенницей.
