— Я бы выпил чаю, не против? — заявил он вместо
приветствия и демонстративно вытер ноги о мокрую тряпку.
Тряпку, кстати, уже сменили. Эта, вторая, была голубой и
такой же девственно чистой, как и первая.
— На кухню? — коротко спросил Стас у хозяина
квартиры.
Тот стоял в коридоре со скептическим выражением на лице, а
его помощница топталась рядом. На старшего лейтенанта она смотрела с опаской,
как на огромную собаку, хозяин которой поклялся, что она добрая.
На этот раз оперативник вел себя гораздо свободнее, если не
сказать наглее, чем в первый раз. Войдя в кухню, он уселся на прежнее место,
повернулся боком к столу, спиной оперся о подоконник и весело спросил:
— Ну что? — Глядя, как Майя наливает в чайник
воды, добавил: — Появилась задачка для ваших мозгов, Сильвестр.
Отчество «Семенович» он проглотил прямо на ходу, но его
обладатель даже глазом не моргнул.
— Тут такое дело…
Стас полез в карман за своим блокнотом. Обложка прогнулась,
как старый матрас, потому что на блокноте постоянно сидели. Он выудил откуда‑то
из середины фотографию, которую и бросил на стол. Вращаясь, фотография
просвистела, словно фигурист по льду, и остановилась прямо перед Сильвестром.
Тот сощурился, но в руки ее не взял. Майя, которая как раз ставила перед Стасом
чайную пару, изо всех сил вытянула шею. Челка выпала из‑за уха, и до
старшего лейтенанта донесся тонкий, слабый запах ее волос.
— Не понимаю, что это такое, — признался
Сильвестр, отодвинув от себя снимок указательным пальцем.
— Это я сам сфотографировал, специально для вас.
Рубашка и штаны. Мужские, — пояснил старший лейтенант, нюхая чайный
пакетик, который ему положили в пустую чашку. От пакетика не пахло ни жасмином,
ни мятой, нечего было и рассчитывать. — Мы проверили мусорные баки во
дворе вашего дома…
— Искали сумку с канифолью? — с едва заметной
усмешкой поинтересовался Сильвестр.
Искали. А вы как думаете! Сумку не нашли, а обнаружили вот
это. Штаны и рубашка свернуты в комок, засунуты в пакет и завязаны. Одежда
испачкана, но мне сказали, что она дорогая.
— Вижу, что испачкана. И вижу, что дорогая. А что это
на ней такое черное?
— Немного крови. И, по‑моему, битум. У меня,
конечно, не такой нюх, как у некоторых…
Майя хотела спросить, при чем здесь нюх, ведь находку
наверняка отдали на экспертизу, — но, взглянув на босса, решила
промолчать.
— Вы как‑то связываете этот тюк с убийством на
нашей лестнице? — спросил Сильвестр, явно не желавший отказываться от
собственной версии. — И считаете, что я с полплевка скажу, кто носил эти
шмотки?
Стас подарил ему вымученную улыбочку:
— Дело в том, что на шмотки оказалось слишком много
претендентов. Форменный маразм. Когда барахлишко вытащили, тут же набежали
любопытствующие из местных жителей.
— И вы их не разогнали? — с иронией спросил
Сильвестр.
— Зачем же? Рядовые граждане всегда знают что‑то
такое, чего не пробьешь по базе данных.
— Полагаю, граждане опознали одежду и указали на
хозяина.
— Так точно. Только мнения разделились. Одна группа
товарищей, состоящая из местных пенсионерок, уверяет, что штаны и рубашка
принадлежат Антону Янову, который проживает в вашем подъезде на третьем этаже.
— Квартира номер девять, — проявил осведомленность
Сильвестр.
Майя сразу же сообразила, о ком они говорят. Жесткий тип,
одет с иголочки. Когда сбегает вниз по лестнице, крутит на пальце ключи от
машины. Еще ни разу не ответил на ее отчетливое «Здрасьте!». С его женой она
несколько раз останавливалась поболтать возле почтовых ящиков.
Старший лейтенант тем временем продолжал:
— Вторая группа товарищей, так сказать, подрастающее
поколение, утверждает, что комплект носил Петр Жабин, жилец того же подъезда.
Вашего подъезда. Подъезда, где нашли тело.
— Девятый этаж, квартира номер тридцать два.
— Вижу, вы в курсе.
Возможно, Майя знала Жабина в лицо, но уж точно не по
фамилии.
— А вы с ними самими разговаривали? Я имею в виду, с
Яновым и Жабиным?
— В том‑то и фишка, что каждый без колебаний
признал, что комплект принадлежит ему. Однако ни один, ни другой не
представляют, почему одежда грязная и как она оказалась в мусорном баке.
Майя подошла к столу с кипятком, и Стас на секунду замолчал,
позволяя прозрачной струе без помех упасть в чашку.
— Вы просили их поискать одежду в шкафу?
— Ни один не смог найти ни штанов, ни рубашки.
— Странно, — пожал плечами Сильвестр. —
Одинаковая одежда у двух мужчин из одного подъезда?
Может быть, они купили ее в соседнем супермаркете? — предположила
Майя, не в силах больше сдерживаться. — Рубашка такая приметная, наверняка
известной фирмы. Кстати, недавно я забыла в магазине кошелек, прямо на кассе.
Возвращаюсь туда с вытаращенными глазами, и старший по залу говорит, что да,
какой‑то кошелек ему сдали кассиры. Но прежде чем вернуть его мне, он
потребовал подробно описать, как тот выглядит и сколько в нем денег.
— Я понял вашу мысль. Это и есть самое забавное, —
сказал Стас, повернувшись к ней. — Оба предполагаемых владельца так точно
описывают найденные в мусорном баке вещи, что просто диву даешься. Например,
Янов заявил, что нагрудный карман на рубашке надорван и снаружи болтается
зеленая нитка. И это оказалось правдой. Однако Жабин тоже знал про нитку. И еще
он припомнил, что в левом кармане штанов — дырка.
— И это тоже оказалось правдой, — ухмыльнулся
Сильвестр. — Какой отсюда вывод?
— Кто‑то из них врет, — сказал Стас, беря
чашку.
— Ответ неверный.
— Серьезно?
— Вывод следующий: оба эти парня носили одну и туже
одежду. Ваша задача выяснить — почему.
— Может быть, они родственники? — снова подала
голос Майя. Себе она тоже налила чашку чая и теперь прихлебывала его, стоя у
разделочного стола. — Я, например, иногда надеваю куртку старшего брата,
когда идет дождь, а мне нужно срочно выскочить на улицу.
— Или они друзья, — включился в игру старший
лейтенант, явно ощущавший в присутствии зеленоглазой помощницы Сильвестра
душевный подъем. — Жабин решил пойти на свидание, и Янов дал ему напрокат
свой выходной прикид.
— Тогда зачем это скрывать?
— Я знаю! — выпалила Майя. — Янов дал штаны с
рубашкой Жабину напрокат… На свидание, — добавила она, мельком улыбнувшись
старшему лейтенанту. — Но по дороге тот упал в битум, испугался гнева
хозяина и выбросил вещи в мусорный бак. И не хочет признаваться, потому что ему
неудобно.
