Через пару дней около дома появился Филин и властным свистом вызвал Алексея.
— Грифт ждет тебя, — и, приблизившись, шепнул: — Должок пора возвращать! Череп и кости!
— Попроси за меня, Филя, пусть еще немного подождет.
— Двадцатый век и дураков нет! Когда я проигрывал, то и хрюкал сам, и мяукал, а вы все хохотали. За меня никто не отдувался!
— Ну, ты же понимаешь, что нет сейчас у меня ни копья…
— Вот сам расскажешь и сам попросишь насчет отсрочки.
Разговор с Грифтом, к удивлению Алексея, был коротким. Тот хорошо понимал безвыходное состояние, в которое попал Алеша. Зато Филин и Киян, словно сторожевые псы, стояли по обеим сторонам виновного и были готовы по первому знаку Грифта кинуться на Алексея. Киян, как бы между прочим, поигрывал остроконечным «перышком» — отполированной до блеска финкой.
Грифт, не докурив дорогую, с длинным мундштуком папиросу, сунул ее Филину, и тот с благодарностью принял дымящийся окурок.
— Конечно же я могу еще немного подождать, хотя рублики каждому завсегда нужны, — сказал Грифт, кривя физиономию, словно он надкусил кисло-прекислое яблоко. — Но как можно поверить малознакомому человеку, а? Как узнать, твердое ли у него слово?
Алексей стоял, виновато опустив голову. Как доказать, что долг он обязательно вернет? Да и поверят ли ему? Он был на грани отчаяния, ибо знал, что в ближайшее время таких денег не соберет…
— Может, его как-нибудь проверим, а? — предложил Киян. — Парень он вроде свойский. А вдруг у него на самом деле слово — закон?
Алексей с благодарностью посмотрел на Кияна. Ухватился за его предложение, как утопающий за конец веревки, сброшенной с лодки.
— Испытайте, ребята!.. Докажу! Череп и кости!
Грифт задумался. Филин и Киян почтительно выжидали. Алексей с надеждой смотрел то на Грифта, то на Кияна и Филина.
— А что, орлы? Он парень гвоздик, только никуда не лезет, поскольку с обеих сторон тупой, — сказал Грифт, и все дружно засмеялись.
— Что же ему предложить на пробу? — подсуетился Филин. — В море нырнуть?
От предложения Филина у Алексея похолодела спина. Море-то еще холодное. Заболеть можно запросто.
— Нырнуть в море любой фраер сможет. Тут ума большого не надо, — сказал Грифт, показывая, что само испытание должно быть более серьезным. — Парень-то он смелый… А мы должны испытать его ум и твердость воли. Чтоб видно было само дело. Сказал слово и выполнил!
Киян и Филин примолкли, Алексей внутренне насторожился. С таким подходом к испытанию его воли он был согласен, но…
— Я вот что предлагаю, — сказал Грифт, задумчиво хмуря брови, как бы соображая о важном мероприятии. — Слушай меня внимательно, Капитан!
— Слушаю, — поспешно произнес Алексей.
— Скажи нам честно, как на духу. Сможешь ли ты вот так запросто к своим знакомым в гости сходить?
— Хоть сейчас! — выпалил Алексей, удивляясь легкости испытания.
— Ты не спеши с ответом, помозгуй. Надо не просто сходить и чаек попить с вареньем да конфетами, а выполнить наше задание, — сказал Грифт.
— Какое такое задание? — осторожно спросил Алексей.
— Да ничего особенного. Пустяк! — улыбнулся Грифт.. — Но это испытание на твердость твой воли и твоего слова. По нашему заданию обойти все комнаты. Хватит ли у тебя на это духу?
— Хватит! — не задумываясь, выпалил Алексей.
— Тогда вот что, дорогуша. Сейчас мы тебе наметим объект, — лицо у Грифа стало жестким, хотя он и старался придать ему мягкость. — Ты вчера у Клуба моряков с кем встречался? Что за чувиха?
Филин и Киян притихли.
— Вчера? У Клуба моряков? — Алексей радостно улыбнулся. — То Лара была.
— Давно ее знаешь?
— В одном классе учились, а потом, когда они переехали, она в другую школу перешла.
— Как ее фамилия?
— Шнайдер. У нее папа был художник.
— А где живет, знаешь?
— Конечно! Недалеко от Клуба моряков, на Черноморской.
— Вот и выбрали объект для твоего испытания. К ним и пойдешь, Капитан. И смотри у меня, язык держи за зубами, а глаза раскрой пошире. — Грифт сделал паузу и уже иным, приказным тоном продолжал: — А теперь слушай! Обойдешь всю квартиру, все комнаты и запомнишь, что и где стоит, какие картины у них на стенах висят. Усек?
— Ага, — ответил Алексей.
— И пойдешь сегодня. Сейчас же! Киян тебя проводит. — Грифт дал ему такой подзатыльник, что Алексей еле устоял на ногах. — Топай! И помни: череп и кости!
Алексей, еще мгновение назад радовавшийся приятному исходу дела, со страхом понял, что Грифт шутить не любит и добра от него ждать не следует. И еще он поклялся себе, что, как только расплатится с долгом, навсегда порвет с этой компанией.
3
Дом, в котором жила Лара Шнайдер, стоял за высоким забором, на тихой, тенистой улице, по обеим сторонам которой росли старые акации. Калитка открывалась просто: надо потянуть за узелок шпагата и изнутри поднимется защелка. А вход в дом шел через застекленную веранду, похожую на большой аквариум. В углу, между забором и верандой, был отгорожен железной сеткой крохотный участок. Там квохтали куры. Алексей вспомнил, что отец Лары любил пить сырые яйца.
— Топай, Капитан! — Киян толкнул Алексея в спину. — И смотри, чтоб все чин по чину!
Лара была дома одна. Мать ее еще не пришла с работы. Девочка радостно захлопала в ладоши и объявила, что напоит гостя чаем, и не простым, а зеленым.
— Зеленый пьют в Средней Азии, — сказал в ответ Алексей, показывая свои познания в этой области.
— Да… — Лара погрустнела и закусила губу.
Алексей сразу понял свою оплошность.
— Прости, Лара. Я нечаянно, не хотел напоминать…
— А я никогда и не забываю… Второй год, как мы одни с мамой.
— Мы без папы уже пятый…
Алексей знал отца Лары, они раньше жили почти рядом, на одной улице. Известный художник Шнайдер рисовал его отца, прославленного бригадира грузчиков порта. А потом художнику дали эту большую квартиру, но долго он в ней не пожил. Уехал в творческую командировку в Среднюю Азию, присылал письма и рисунки из Ташкента, Самарканда, Бухары, Хивы… А потом пришло известие, что умер от укуса змеи.
Чай пили на кухне. Потом Лара показала Алексею свою комнату, комнату мамы, кабинет отца и они расположились в гостиной. Лара завела патефон, поставила пластинку, и полились плавные звуки модного танго «Брызги шампанского».
— Тебе нравится? — спросила Лара.
— Да, — кивнул Алексей.
— А мне очень, очень нравится!
Алексей оглядывал стены, на которых висели картины. Большие и маленькие. Попытался запомнить. На одной — горы и море. На другой — лес и речка. На третьей — море и парусный корабль. На четвертой — улица и дома… Картин было много. Они были во всех комнатах. Алексей растерялся. Как их запомнить все?
