Регби-клуб школы Спасителя. Представитель родительского совета: Мэри Смит-Салливан
Это она! Тот самый номер. То же имя. Боже мой, а я ведь до конца не верила в существование этой женщины. Смогу ли я узнать что-нибудь о ней? Скажем, где она работает?
С бешено стучащим сердцем забиваю «Мэри Смит-Салливан» в строку поиска на LinkedIn. И…
Вот она! Мэри Смит-Салливан, «Эйвори Милтон», партнер. Специализация: неприкосновенность частной жизни, распространение порочащих сведений и другие судебные процессы, связанные со средствами массовой информации.
Хм, выглядит она лет на пятьдесят, с короткой стрижкой, в твидовом футляровидном пиджаке, практически без макияжа. Она улыбается, но не тепло и приветливо, а скорее по-деловому, типа «я должна улыбаться на этой фотографии».
Это ее Дэн заваливал секретными сообщениями? У него не может быть романа с ней! В смысле… это было бы ненормально!
Все еще непонимающе смотрю на страницу, как будто от этого что-то изменится. Наконец беру телефон и дрожащими пальцами набираю номер конторы «Эйвори Милтон». «Здравствуйте, чем я могу вам помочь?» – приветствуют меня на том конце провода.
– Я бы хотела записаться на прием к миз[45] Смит-Салливан, – сразу же выпаливаю я. – На сегодня. Как можно раньше, пожалуйста.
«Эйвори Милтон» оказалась небольшой адвокатской конторой на Чансери-лейн (неудивительно, правда?[46]) с офисом на четырнадцатом этаже многоэтажки. Оказавшись внутри, я едва не упала в обморок: офис освещен океаном света из огромного окна от пола до потолка, демонстрирующего впечатляющий вид на Лондон. Люди что, совсем с ума посходили, ставить такие страшные окна!
Но каким-то образом мне удается доковылять до стойки регистрации, получить пропуск посетителя. Теперь сижу в комнате ожидания, стараясь ни в коем случае не смотреть в окно, иначе нервы сдадут раньше времени.
Притворяюсь, что читаю журнал, а сама внимательно осматриваюсь. Изучаю унылые диванчики для посетителей цвета серой глины, шагающих туда-сюда людей в таких же невзрачных серых костюмах, даже вода в кулере и то кажется какой-то сероватой… Смотрю на все это и не понимаю – какое отношение Дэн имеет к этому месту? Скоростью обслуживания клиентов в этой конторе я тоже не впечатлена – мне пришлось прождать по меньшей мере полчаса.
– Миссис Тильда?
Грудь мою сдавливает плохое предчувствие, когда ко мне приближается женщина. Это она! С той же короткой стрижкой, что и на фотографии в профессиональной соцсети. На ней сегодня темно-синий пиджак и рубашка в синюю полоску от Zara. Дорогие туфли. Обручальное кольцо.
– Я Мэри Смит-Салливан, – улыбается она равнодушно-профессиональной улыбкой и протягивает мне ухоженную руку. – Прошу прощения, что заставила вас так долго ждать. Как поживаете?
– О, здрасьте. – Слова застревают у меня в горле, так что я выдаю какой-то непонятный писк. – Да, это я. Хорошо, спасибо. А вы?
Миссис Тильда – это мой псевдоним. Не слишком надежный, знаю, но я так волновалась, записываясь на прием, что голова совершенно не работала. Когда у меня на другом конце провода попросили: «Будьте добры назвать ваше имя», я запаниковала и выпалила: «Тильда… Эм… Миссис Пенелопа Тильда».
Пенелопа Тильда? О чем я только думала? Ни одна мать в здравом уме не назовет свою дочь Пенелопой. А это я еще только висела на проводе, а не встречалась с Мэри Смит-Салливан лицом к лицу. Пока мы шагаем по нейтрально-белому, почти больничному, коридору, Мэри искоса окидывает меня оценивающим взглядом. Я не сказала по телефону, почему мне нужно встретиться именно с ней. Я просто продолжала повторять в трубку: «Это очень срочно! И строго конфиденциально!», пока оператор на другом конце провода не сдался и не сказал: «Конечно, миссис Тильда. Я запишу вас на два тридцать».
Мэри Смит-Салливан приглашает меня в довольно просторный офис (с маленьким окном, спасибо, господи), я усаживаюсь на стул, обитый голубой тканью. Миссис Смит-Салливан молча наливает нам по стакану воды. Невыносимая, угнетающая тишина.
– Итак, миссис Тильда? – Она усаживается за свой стол и смотрит мне в глаза, выдав одну из своих профессиональных улыбок. – Чем я могу вам помочь?
Все как по сценарию. И улыбка, и слова. Что ж, у меня тоже есть свои строки, как у героини мыльной оперы: «Я хочу знать, почему мой муж писал тебе, сучка!» (Не забыть при этом броситься на нее и вцепиться ей в волосы!) Но жизнь не сериал. А я сильная! Я смогу обойти без «сучки»!
– Миссис Тильда? – вежливо кивает мне.
– Я хочу знать… – умолкаю и сглатываю. Черт! Я обещала себе, что голос мой будет твердым, стальным. Вот только он уже предательски дрожит.
Так, Сильви. Не спеши. Хорошо все обдумай.
Вот только времени на раздумья нет. Консультация этой женщины наверняка стоит тысячу фунтов в час, и она выставит мне счет, даже если она любовница Дэна. В особенности потому, что она любовница Дэна. Даже не представляю, как смогу это себе позволить. И почему я заранее не узнала цены? Так, стоп! О чем только думаю? Любовнице моего мужа еще и деньги платить?!
Быстрее, Сильви, говори!
Делаю глубокий вдох, собираюсь с мыслями и невольно бросаю взгляд на окошко в двери ее кабинета… И едва не падаю в обморок!
С обратной стороны рельефного стекла вижу до боли знакомую тень. Там моя мама!
Приближается к кабинету в своем розовом костюме, что-то взволнованно рассказывая толстому парню в полосатой рубашке.
Какого черта моя мать здесь делает?
Ноги сами ведут меня к двери кабинета. Как сумасшедшая дергаю ручку двери, вылетаю из офиса и подбегаю к маме. При виде меня мама с толстяком будто приросли к месту.
Она в ужасе. Ошарашенно глядит на меня, затем выдавливает из себя:
– Так это ты.
– Это я? – перевожу взгляд с нее на толстяка в полосочку и обратно. – Что значит «так это ты»? Конечно, это я! Мама, что ты здесь делаешь?
– Это я позвонила вашей матери, Сильви, – слышу за своей спиной спокойный голос Мэри Смит-Салливан.
– Вы знаете меня? – удивленно поворачиваюсь к ней.
– Я поняла, что это вы, как только увидела вас в комнате ожидания. Я видела ваши фотографии, но ваши волосы – совершенно уникальны. Меня не обмануло даже фальшивое имя, – пожимает плечами она. – Я вас сразу узнала.
– Родная, но почему ты здесь? – Мама с укором смотрит на меня, повторяя мой собственный вопрос. – Что привело тебя сюда?
– Я хотела знать… – растерянно бормочу я, скользя взглядом по маминому лицу. Затем поворачиваюсь к Мэри и твердым голосом произношу: – Я хочу знать, зачем мой муж писал вам.
Наконец я произнесла свои слова, но они потеряли весь свой яд. Все утратило смысл. Как будто я играю в пьесе, не зная своей роли. Забавить, однако, я никого не хочу, и исправить это будет отнюдь не легко.
