Книга Мир без конца, страница 233. Автор книги Кен Фоллетт

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мир без конца»

Cтраница 233

— Ладно, тогда я заберу в Вигли этого паренька. А если родители захотят его вернуть, то придут туда, где им полагается быть.

Гвенде показалось, что она сейчас сойдет с ума. Сэм в руках Ральфа, который может уехать в любой момент. Она изо всех сил сдерживалась, чтобы не закричать, и решила, что если Фитцджеральд развернет лошадь, она бросится на него и попытается стащить с седла. Молодая крестьянка сделала шаг вперед, но тут позади Ральфа и Алана увидела быков. Гарри Пахарь подогнал их с другого конца деревни. Восемь мощных животных остановились перед церковью, тупо осматриваясь и не зная, куда идти дальше. Теперь всадники очутились в ловушке-треугольнике: между сельчанами, быками и каменной церковью. Гвенда поняла, что Гарри пытался таким образом не дать рыцарю увести ее с Вулфриком. Его тактика сработала. Карл буркнул:

— Отпустите ребенка, сэр Ральф, и ступайте с миром.

Беда в том, подумала батрачка, что лорду теперь трудно отступить, не потеряв лица. Ему нужно что-то предпринять, чтобы не остаться в дураках, — для горделивого рыцаря это самое главное. Они только и твердили про честь, но когда это их устраивало, могли совершать самые позорные поступки. В действительности надутые глупцы лелеяли только свою спесь. Такие скорее умрут, чем уступят.

На несколько секунд все замерли: рыцарь с ребенком на коне, мятежные сельчане, мощные быки. Затем Тенч опустил Сэма на землю. На глазах у Гвенды выступили слезы. Сэм бросился к матери, обхватил за пояс и разрыдался. Крестьяне облегченно вздохнули, мужчины опустили лопаты и мотыги. Ральф пришпорил лошадь и крикнул:

— Ну, пошла!

Лошадь встала на дыбы. Фитцджеральд привстал в стременах и двинулся прямо на людей, за ним — Алан. Сельчане бросились кто куда, но натыкались друг на друга и падали на грязную землю, карабкаясь прямо по телам. Каким-то чудом их не потоптали лошади. Уезжая, ловцы крестьян громко смеялись, как будто все было лишь удачной шуткой. Но лорду наверняка стыдно, а это означало, что он непременно вернется.

68

Эрлкасл не изменился. Мерфин вспомнил, что двенадцать лет назад граф хотел поручить ему снести старую крепость и построить новый современный дворец, более уместный в мирной стране, но он отказался, отдав предпочтение постройке нового моста в Кингсбридже. Похоже, с тех пор о новом дворце никто не помышлял, за стеной в форме восьмерки и двумя подъемными мостами в верхнем дворе высилась старомодная башня. Ее обитатели напоминали испуганных кроликов в глубине норы, не догадывающихся, что им больше не угрожает лисица. Вероятно, Эрлкасл не изменился со времен леди Алины и Джека Строителя.

Мерфин приехал вместе с Керис, которую пригласила леди Филиппа. Заболел граф Уильям, и Филиппа решила, что у него чума. Аббатиса расстроилась. Она думала, чума отступила — за последние шесть недель в Кингсбридже никто не умер.

Выехали немедленно. Однако гонцу потребовалось два дня, чтобы добраться из Эрлкасла до Кингсбриджа, еще два дня они сами потратили на дорогу, так что, не исключено, — граф уже умер или при смерти.

— Единственное, что я смогу сделать, это дать ему маковый настой, чтобы облегчить предсмертную агонию, — говорила целительница по пути.

— Ты делаешь больше, — ответил Мерфин. — Твое присутствие помогает людям. Ты спокойна, уверенна, говоришь понятные больным веши — про опухоли, растерянность и боль — и не пытаешься пустить пыль в глаза умными словами про соки, отчего они еще больше теряются и пугаются. Когда ты рядом, люди чувствуют, что сделано все возможное, а именно это и нужно.

— Надеюсь, ты прав.

А зодчий между тем значительно преуменьшал ее заслуги. Он не раз наблюдал, как монахиня за несколько минут успокаивала истеричных мужчин и женщин, превращая их в разумных людей, способных справиться с тем, что может произойти. Во время эпидемии врожденные способности снискали настоятельнице почти сверхъестественную репутацию. На много миль вокруг знали, что она и ее монахини, рискуя жизнью, продолжают ухаживать за больными, в то время как братья бежали. Ее считали чуть ли не святой.

В замке царило уныние. Слуги выполняли ежедневные обязанности: носили дрова и воду, кормили лошадей, ухаживали за оружием, пекли хлеб и рубили мясо. Писари же, воины, гонцы слонялись без дела, ожидая вестей о больном.

Когда Мерфин и Керис пересекали второй мост, грачи прогалдели издевательское «добро пожаловать». Отец мастера сэр Джеральд всегда утверждал, что является прямым потомком Джека и сына Алины графа Томаса. Осторожно ступая по ведущим в большой зал неровным ступеням, вытоптанным тысячами башмаков, Мостник думал о том, что его предки, возможно, тоже ходили по этим древним камням. Данное обстоятельство было ему интересно, но не важно — в отличие от Ральфа, одержимого возрождением былой фамильной славы.

Керис шла впереди, ее покачивающиеся бедра вызывали у него улыбку. Зодчий огорчался, что не может быть с ней каждый день, но оттого редкие возможности были еще ярче. Вчера после обеда они несколько часов провели на лесной поляне, а рядом, не обращая на них никакого внимания, паслись лошади.

Странные отношения, но и она странная женщина: настоятельница, сомневающаяся в некоторых церковных догматах; прирожденная целительница, отрицающая традиционную медицину; монахиня, не отвергающая возлюбленного. Для нормальных отношений, думал Мерфин, нужно выбирать нормальных женщин.

В зале было полно людей. Кто-то разбрасывал свежую солому, кто-то разжигал огонь, кто-то накрывал стол к обеду, а кто-то просто ждал. У лестницы, ведущей в графские покои, сидела хорошо одетая высокая девушка лет пятнадцати. Она встала и подошла к ним величественной походкой. Мерфин понял, что это дочь леди Филиппы. Ее фигура, как и у матери, напоминала песочные часы.

— Я леди Одила, — несколько высокомерно, точно как Филиппа, представилась она, но красные глаза опухли от слез. — Вы, наверно, мать Керис. Спасибо, что приехали к отцу.

— Я олдермен Кингсбриджа Мерфин Мостник. Как себя чувствует граф Уильям?

— Очень плох, как и оба брата. Мать просит леди настоятельницу немедленно пройти к ним.

— Разумеется, — откликнулась Керис.

Одила пошла вверх по лестнице. Монахиня достала из кошелька льняную тряпку, повязала на лицо и двинулась следом. Мерфин уселся на лавку. Примирившись с редкими моментами близости с Керис, мастер внимательно осмотрел замок, прикидывая, где они будут спать. Видимо, все спали и ели в этом большом зале. Лестница скорее всего вела на верхний этаж, где располагались покои графа и графини. Современные замки имели анфилады спален для хозяев и гостей, но здесь, судя по всему, такой роскоши не было. Значит, они улягутся сегодня ночью здесь на полу, и, чтобы избежать скандала, им останется только спать.

Через какое-то время сверху спустилась леди Филиппа. Мерфину всегда казалось, что она ходит как королева, понимая, что на нее обращены все взоры. Ее горделивую походку лишь подчеркивала привлекательная округлость губ и высокая грудь. Однако сегодня ее обычно чистое лицо пошло пятнами, а глаза покраснели. Модная прическа растрепалась, локоны в прелестном беспорядке выбивались из-под чепца. Зодчий встал и выжидательно посмотрел на хозяйку.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация