Джен подносит ко рту чашку с чаем, и ее слова разгоняют пар:
– Более чем.
– Ты уверена? – спрашиваю я, придвигаясь ближе к столу, чтобы все рассмотреть. – Что тебе можно есть, кроме хумуса?
Джен показывает на ничтожные варианты, потому что на самом деле я не звонила и не предупреждала отель, что среди нас есть веганка, – возможно, сделала бы это, будь и правда таковая среди нас.
– Оливки, морковка, наан, хумус.
– В наане яйцо, а в хумусе фета, – информирую я ее.
– Как мило с твоей стороны так заботиться обо мне. – Джен сверкает зубастой улыбкой. – Но я ранее заказала в номер вегетарианский кебаб. – Она отставляет чай на низкий столик и обхватывает колени руками. – Стеф придет?
– В любую минуту.
Вижу, как Лорен обменивается взглядом с Лизой за моим плечом.
– Наверное, стоит сходить за ней, – говорит она и поднимается, крепко держа стакан с водой. В этой воде много лайма.
Меньше всего мне нужно, чтобы вторая команда операторов последовала наверх за Лорен, которая может накинуться на Стефани: «Ты в депрессии, потому что твой муж, вероятно, трахает сестру Бретт?» Встаю и предлагаю пойти с ней.
– Бретт, – останавливает меня Келли, потянув за платье, – вообще-то, мы хотели с тобой кое-что обсудить.
С мгновение смотрю на Лорен, но что мне делать? Я не могу разорваться. Нехотя возвращаюсь на свое место на полу, наблюдая, как Лорен выплывает из комнаты, ее платье подметает черно-белый пол, а за ней следует оператор.
– Мы тут разговаривали, – продолжает Келли, убирает волосы за ухо и смотрит на Джен, чтобы было понятно, с кем она разговаривала, – и подумали, что по возвращении можно будет устроить девичник в доме Джен Хэмптонс.
Я показываю на себя обглоданной ножкой ягненка, оглядываюсь через плечо, словно она могла обращаться не ко мне.
Келли раздражается из-за моего напускного замешательства.
– Да, для тебя. Джен сказала, что с удовольствием проведет последний летний уик-энд в доме перед его продажей.
– И мне кажется, важно продолжать подпитывать эту хорошую энергию между нами, – добавляет Джен. – Удовольствие от друзей создает стены, не пропускающие враждебность.
Господи ты боже мой, держите меня семеро. Мы обе знаем, что это хитрый ход. В конце каждого сезона всегда есть «последняя гулянка» – событие, которое сводит женщин вместе, чтобы они поцеловались и пообнимались, прежде чем на воссоединении разорвать друг друга на куски. Это я предложила Лизе устроить девичник, просто не думала, что именно Джен выступит в роли хозяйки.
– Из стриптизеров закажешь парней или девушек? – спрашивает Лайла, мигом краснея и прикрывая рот в ожидании, что Келли ее отругает.
– Никаких стриптизеров. – Келли приобнимает дочь и целует ее в лоб, пока та ерзает. Тогда сестра что-то шепчет ей на ухо, и Лайла успокаивается.
Мы принимаемся за еду и без опасений обсуждаем погоду, людей и смену часовых поясов, я проговариваю завтрашний план. Автобусы уезжают в семь: один для нас, другой для велосипедов. Деревня Агергур находится в двадцати одной миле отсюда, но из-за того, что последние десять миль – грунтовая дорога на краю коварного горного хребта, уйдет еще один час.
Официанты подходят убрать наши тарелки и выносят кофе и чай. Лайла не дает им забрать свою тарелку. На ней хлеб, соус и мясо, к которым она не притронулась.
– Я отложила это для Лорен и Стефани, – объясняет она, и восхищенный «ах» от Джен, возможно, обвел бы меня вокруг пальца, не заметь я, как она сегодня посмотрела на мою сестру.
Я попыталась застать Келли одну перед ужином, чтобы поделиться своими подозрениями насчет того, что Джен ей не подруга, что она лишь продвигает байку, будто Келли переспала с Винсом. Еще я надеялась наконец получить от нее окончательный ответ, спала она на самом деле с Винсом или нет – потому что это мне до сих пор неизвестно, – но Келли не отходила от Джен с того момента, как мы приехали, а я слишком параноидальна, чтобы облачать все это в текстовое сообщение.
– А вот и мы! – оповещает Лорен.
Когда я поднимаю голову, в дверях стоит только Лорен, держа в руке тот же стакан с водой. Но потом из-за нее выходит Стефани, мокрые волосы убраны в пучок на затылке, а косметики на лице даже больше, чем обычно.
– Извините, – просит Стеф, что для нее несвойственно.
Я освобождаю место на своей подушке.
– Все нормально. У нас здесь все по-простому. Лайла отложила вам поесть.
– Ты такая душка! – восклицает Лорен.
Стефани что-то бормочет, чего мне не расслышать, и, игнорируя освобожденное для нее место, садится рядом с Келли, по другую сторону стола – напротив меня и Лайлы.
Келли поворачивается к ней, что довольно провокационно, когда сидишь с кем-то плечом к плечу, разделяя одну ярко-розовую подушку.
– Что ты сказала?
Стефани тянется к оливке и тихо, грозно повторяет:
– Я сказала, ее очень хорошо воспитали.
Келли в сомнениях поджимает губы. Я уверена, Стеф сказала «натренировали», а не «воспитали».
– Что пьешь? – Стеф делает глоток моего вина. – М-м-м, – смыкает губы. Показывает на бокал и грубо говорит стоящему в углу официанту: – Принесите мне бокал такого же.
Стефани тянется к наану. Вместо того чтобы разломать на небольшие куски, складывает его и отправляет в рот, как тако.
– М-м-м, – стонет она. – Спасибо, что не ешь углеводы, Лор. Это божественно. – Тянется еще к одному кусочку, хотя ее челюсть еще ходит вверх-вниз, как у жующего табак игрока в бейсбол.
– Я ем углеводы, – посмеиваясь, протестует Лорен.
– Л. О. Л, – по буквам произносит Стефани, и мне видно всю еду у нее во рту, когда звучит «О». Она осматривает стол, взгляд ее больших глаз рассредоточен, зелень прилипла к густому слою блеска на губах. – Как у всех прошел день?
Вопрос насмешливо любопытный, явно не требует ответа, и мы все замираем, не зная, что делать с этой версией Джоан Кроуфорд перед нами.
Прочищаю горло и принимаю удар на себя.
– Ну мы с Лорен ездили на новых велосипедах в…
– Лорен занималась физической активностью? – Стефани тянется к моему вину. – Ты же не против, да? – спрашивает она с жуткой улыбкой. Я жестом даю понять, что она может угощаться.
– Так эти новые велосипеды ездят сами, – оборонительно смеется Лорен.
– Я хочу попробовать! – задорно объявляет Стефани. Официант возвращается с вином. – Сэр, – обращается она к нему формально, когда он ставит перед ней бокал, – вы не могли бы сходить в подвал, на склад, в гробницу мумии или куда еще и поискать наши велосипеды? Вы поймете, что они наши, потому что это велосипеды SPOKE. Самые красивые велосипеды во всем мире. Они заняли первое место в конкурсе красоты велосипедов города Омаха в 2009 году. Они превзошли товары Кристи Никельбокер, а она прокатилась на катере со всеми судьями, включая церковницу весом триста семь фунтов, которая находится с ней в родстве.
