В общем, многих дэлаверцев и мэрилендцев откровенно коробило от осознания того, что их вчерашние рабы не просто одним фактом своего одномоментного и внекомпенсационного освобождения причинили солидные финансовые потери, но и стали представлять угрозу. Какую? Став не просто свободными неграми, а ещё и солдатами федеральной армии, вчерашние рабы становились опасностью, которую нельзя было не учитывать. Кто мог поклясться, что определённой их части не придёт в голову дезертировать с оружием в руках? А уж если в наверняка предстоящих федеральной армии сражениях эти самые «свободные полки» будут разбиты… Кто помешает им под шумок наведаться на земли бывших хозяев с вполне понятными целями пожечь и пограбить, пользуясь не просто наличием оружия, но и большим численным превосходством? Так что причины опасаться были отнюдь не слабые.
Министр Мэллори, равно как и Бьюкенен с Сэммсом, об этом могли лишь догадываться, мне же всё это было известно из вполне достоверных источников. И мои собеседники знали о том, что бросать слова в пустоту – не моё амплуа.
– Неужели Грант хочет перейти в наступление? И позволит ли ему это Линкольн?
– Не в наступление, министр. То есть не в полной мере наступление, – поправил я самого себя. – Сейчас в Вашингтоне больше всего хотят отодвинуть наши войска подальше от Потомака, чтобы их столица не находилась в пределах одного рывка наших армий. Как доносят наши люди, их самые смелые мечты не простираются дальше линии Винчестер – Форт – Ройал – Калпеппер – Фредериксберг. Но готовы удовлетвориться и выходом на линию Винчестер – Форт – Ройал – Манассас. Только тогда они будут чувствовать себя в относительной безопасности. Ведь для Линкольна допустить бои на улицах Вашингтона означает величайший позор и крушение почти всех надежд хоть на сколько-нибудь приемлемое завершение войны. Это будет уже не проигрыш, а абсолютный разгром, почти что капитуляция на любых условиях, диктуемых победителем.
– Понятно, – посуровел Мэллори. – Я лично буду контролировать ремонт пострадавших в бою броненосцев и достройку двух способных подняться по Потомаку. Была задержка с поставками броневых листов, но теперь у нас есть «Роанок» – то, что от него осталось. Это ускорит работы. Орудия тоже используем. Но сейчас я хотел бы спросить о поставках необходимых для флота материалов, особенно о требующихся для этого финансах.
Ну, всё, пошло-поехало. Министр Мэллори сел на любимого конька, а именно на тему о недостаточном финансировании военного флота. Я его хорошо понимал. Хотя Дэвис и отдал приказ своему министру финансов, Кристоферу Меммингеру, финансировать постройку новых кораблей, но требующиеся на это суммы… Стивену Мэллори их снова не хватало. Обычное и привычное дело. Следовало заметить, что никакого воровства и в помине не наблюдалось, особенно после того, как несколько особо хитрозадых личностей были показательно повешены и болтались в таком виде пару суток, пугая особо впечатлительные натуры своим откровенно препоганым видом и привлекая охочих до бесплатной кормёжки ворон.
Просто… для максимальной скорости постройки и качества оной требовались дополнительные финансовые вливания. И их источник был министру хорошо известен. Ну да, в качестве финансового донора вновь рассматривалась моя персона. Деньги не вымогались, просто Мэллори смотрел так проникновенно, что поневоле вспоминались персонажи вроде котика из «Шрэка» и прочие крайне внушительные персоны. А если серьёзно, то представители флота уже привыкли, что, случись какая-то проблема, можно обратиться за помощью к Виктору Станичу.
Это было более чем хорошо. Флот и армия, армия и флот – две основные силы, на которые должен опираться любой человек, желающий менять сложившуюся систему. И если в армии были Борегар с присными и военный министр Лерой Уокер, то флот – это министр Стивен Мэллори и перспективные командиры вроде Фрэнклина Бьюкенена и особенно Рафаэля Сэммса. Бьюкенен ведь, при всём моем к нему уважении, лишь грамотный исполнитель. Зато Сэммс – это чрезвычайно перспективная личность. К слову сказать, представления на повышение обоих в звании уже были подготовлены, а одно даже подписано – Сэммса, с коммандера до кэптена. Для того чтобы сделать контр-адмиралом Бьюкенена, требовалось согласие президента Дэвиса как главкома. И тут ещё большой вопрос, когда утвердит и утвердит ли вообще… до момента добровольного своего или не очень ухода.
М-да, Дэвис. Продолжая курс на конфронтацию, он успел недавно ещё раз взбесить Борегара. Каким образом? Временно отложив моё повышение в звании. Мотивировал это тем, что для юного возраста Виктора Станича звание полковника и так очень весомо. Мне-то было плевать по большому счёту, всё равно Дэвис скоро должен потерять всякое влияние. А вот Пьера это откровенно взбесило! Как и многих других офицеров Потомакской, Теннесийской армий и не только. Фронтовые офицеры очень не любят, когда одного из их среды показательно затирают, обходя заслуженными наградами. Ведь если с одним так поступают, то подобное может и на других перекинуться. Я это понимал, а вот Дэвис, похоже, не очень. Что ж, тем хуже для него и лучше для моих планов.
Насчёт просьбы Мэллори, то тут обещал посодействовать финансово, куда уж деться от чаяний флотских. Благо и взятая группами О’Галлахана добыча пока ещё имелась, и из Калифорнии вскоре должны были доставить первую действительно серьезную партию золота. А во время войны и тратить стоит именно что на войну. Любая жмотистость здесь по тебе же и ударит, причём больно и сильно, в самый неожиданный момент.
Можно было и покидать министерство. Разве что ещё с полчасика посидеть, послушать. Ну, и аккуратно так обозначить, что у меня тоже дел много имеется. Решено, так и сделаю.
* * *
Приехав домой, я думал отдохнуть в компании сестёр и, возможно, кого-то из близких друзей. Отдых необходим при любых раскладах, иначе и работоспособность падает, и нервы ни к чёрту. Да и экстренных дел вроде как не намечалось.
Ага, прямо щ-щаз! Стоило мне увидеть озабоченные лица самого близкого круга в составе Джонни, Вильяма и Марии… Любопытная мордашка Вайноны, которую выгонять из комнаты бесполезно, напоминала о не до конца восстановившемся здоровье и необходимости соблюдать постельный режим. Елена тоже была, но она-то не выглядела очень уж озабоченной. Скорее так, для порядку, разделяла общее настроение, и не более того. Ей куда больше был интересен Вилли, роман с которым явно перешёл в самую серьёзную стадию. И да, русскому языку она его даже сейчас учила!
Впрочем, не о том речь. Понимая, что меня лучше не томить ожиданием пакостных новостей, Джонни прямо с порога, когда ещё и присесть-то не успел, озадачил неприятным известием. Неприятным в плане внутренних событий, точнее даже связанных с аппаратными интригами нынешней власти.
– Дэвис решил показать, что у него ещё есть власть. Он… назначил Джуду Бенджамина министром финансов! Объявят через два, может, три дня.
После такого вот афронта мне только и оставалось, что сделать несколько шагов до ближайшего кресла и плюхнуться в него, всеми силами стараясь удержать рвущийся наружу многоэтажный мат. Нынешний… точнее уже прошлый министр, Кристофер Меммингер, конечно, звёзд с неба не хватал, но был вполне пригоден. Более того, вменяемой альтернативы как-то не просматривалось. Главное же, Меммингер был подчёркнуто нейтрален ко всем аппаратным играм вокруг и около. Теперь же ему выделили пинка под зад и посадили на его место не то что непрофессионала, а откровенно лишнего и даже вредного с учётом последних событий человека. Ведь мистер Бенджамин настолько сильно связан с английскими деловыми кругами, что просто-таки совсем ой!
