Пара годовалых поросят, преспокойно перекапывавших мясистыми носами хозяйские грядки, радостно бросилась впереди погони, возбужденным хрюканьем указывая Михаилу дорогу, которая внезапно закончилась невысоким покосившимся забором.
Взбешенный Николай, прихватив попавшийся под руку увесистый лом, догонял нарушителя границ. Так как времени на раздумье у быка не было, он забодал возникшую преграду, подцепив на мощные рога пролет забора.
Процессия вырвалась на свободу в то самое время, когда Васька только свернул с главной дороги в тот же переулок. Он быстро направил машину в сторону. Молодые люди с недоумением и любопытством смотрели на происходящее, а когда мимо «Нивы» проскочил бык в раме, чудом не зацепив машину, Васька облегченно вздохнул, порадовавшись его величеству случаю.
Мгновенно переменившаяся в лице Ольга закрыла ладонями наполнившиеся слезами глаза. Васька непонимающе смотрел на девушку и пытался выяснить, что произошло.
— Пожалуйста, поедем отсюда, я потом все объясню.
Когда он остановился вновь и, заглушив двигатель, дотронулся мозолистой рукой до волос девушки, она вдруг уткнулась Ваське в плечо, всхлипывая, выдавила:
— Это был мой отец!
И как всегда бывает с людьми в тяжелые минуты жизни, рассказала о давно наболевшем. Так Василий узнал, что ее родители алкоголики, что последние годы жизни в доме были невыносимы из-за пьяных оргий, а два года учебы в училище были лучом света в кромешной тьме.
— Я вообще не хотела возвращаться домой, а сейчас уже точно не вернусь. Родных нет, подруги поразъехались. Что мне остается делать? — Как бы отвечая на свой вопрос, сказала: — Поеду назад, в город, может быть, там найду хоть какую-то работу...
Постепенно успокаиваясь, она отвернула припухшее лицо и, подсушивая слезы белоснежным платком, добавила:
— Ты извини меня, расплакалась как рева-корова, навялила свои проблемы. — Немного помолчав, попросила: — Вася, увези меня назад на вокзал, я тебе заплачу!
Васька, покачав головой, усмехнулся, но сразу ничего не ответил. Он долго смотрел вперед, обдумывая сказанное. Он всегда так делал: слушал, обдумывал, а лишь потом отвечал.
Ольга понравилась ему: ее внешность, чистота, скромность, приятная улыбка привлекли за непродолжительное время знакомства. Может быть, это та, кого он ищет? Та, о ком он думал во время своих скитаний по тайге, чей загадочный образ выплывал в сознании долгими вечерами, та единственная, кто сможет его осчастливить, кто будет его ждать?..
К тому же стечение таких неожиданных обстоятельств, действовавших в его пользу... «Может быть, стоит рискнуть, попробовать? Ведь если я с ней расстанусь сейчас, то больше не увижу никогда...»
— Увезти назад до вокзала — не проблема, — начал он, медленно переведя взгляд на ожидающие его глаза. — Но что ты сейчас там будешь делать? Поезд пойдет только через сутки, и тебе придется куковать около двадцати часов.
Ольга уныло опустила глаза и тяжело вздохнула.
— Поедешь ко мне домой?
— К тебе — это куда?
— В соседний поселок. Я там живу.
— А жена?
— Нет у меня никакой жены. — И уже с грустью: — «Ни жены, ни детей, ни коня...» Это я так, слова из песенки. Подождешь поезда, а утром поедешь. Обещаю, что все будет нормально, как ты там говоришь: «Без рук и без ног»... Вечером посидим, поговорим, к тому же ты мне обещала встречу сегодня вечером! Так как?
Она молчала, подчиняясь безысходности положения, и только лишь шумно вздохнула, когда Васька плавно тронул машину с места.
4
— Проходи, осматривайся, будь как дома! Налево за кухней — твоя комната. А я пойду машину загоню, — сказал Васька и, как всегда проворно перебирая ногами, выскочил на улицу.
Медленно шагая по прихожей, Оля с любопытством посмотрела в дверной проем, ведущий на кухню, и оценила взглядом утварь в холостяцком обиходе.
Кроме холодильника «Бирюса», видавшего еще мамаево побоище, двух деревянных самодельных столов хрущевских времен и двухконфорочной газовой плиты, не было ничего. Но для себя девушка отметила, что все находится в идеальной чистоте.
Раздвинув отутюженные шелковые шторки, Ольга прошла в предложенную ей комнату. Старательно заправленная двуспальная кровать, на покрывале которой не было ни одной складочки, с двумя белоснежными, уложенными по старинке, «квадратиками», подушками, так и манила к себе, предлагая блаженный отдых.
На небольшом столе темной полировки стояли и лежали немногочисленные вещи: зеркало, электробритва, шампуни, флаконы с одеколоном.
Прислушиваясь к звукам работающей во дворе машины, Оля заглянула в гостиную, где все находилось на своих местах и блестело чистотой и аккуратностью.
«Небогато живут охотники, — думала она, — но зато так все чисто! Даже не верится, что у него нет женщины!»
Заслышав приближающиеся шаги, поспешила в свою комнату и, прикрыв за собой шторки, принялась вскрывать одну из своих сумок, доставая необходимую одежду.
Он сразу же прошмыгнул на кухню, забрякал крышками кастрюль, «прогрохотал» сковородкой и, щелкнув дверкой холодильника, принялся за приготовление коронной холостяцкой еды — глазуньи. Разбивая на шипящую маслом чугунную посудину яйца, громко, чтобы ей было слышно, спросил:
— Баню растопить?
— Нет, не стоит беспокоиться, — ответила она где-то рядом, уже переодевшись и появившись в кухонном проеме.
Блузку заменила простенькая футболка, плотно обтянув ее кошачью фигуру с тонкой талией и многообещающей грудью. Взамен юбки появились спортивные эластиковые штаны, выделяющие ее стройные ноги и упругие бедра.
Закалывая за маленькие ушки пряди волос, Оля приподняла руки кверху, вытянулась всем телом, еще больше подчеркивая свою статность.
Вывалившееся из Васькиных рук яйцо плюхнулось на носок ботинка и, издав чмокающий поцелуй, желтой слизью потекло на пол. Окаменевшей челюстью он пробормотал про дырявые руки, горячую сковородку, не сводя с девушки глаз, чем вновь вогнал Ольгу в краску.
— Давай я похозяйничаю!
Через каких-то полчаса они уже сидели за столом, заставленным нехитрыми закусками, для чего Оля выпотрошила одну из своих сумок и, достав из нее редкие в этих краях помидоры и разные другие деликатесы, с грустью пояснила:
— Маме везла...
Он же торжественным охотничьим жестом достал бутылку водки, и, поставив на стол, кивнул на нее:
— Как ты смотришь на это?
Оля неопределенно качнула головой, подняв палец, попросила подождать. Удалившись в комнату, порылась в своих сумках и, возвратившись, передала ему «Амаретто».
Васька удивленно чмокнул губами, разлил по стопкам.
— За знакомство! — просто, с улыбкой сказал он и посмотрел на нее прямым взглядом, от которого она вновь покраснела.
