Я молча стоял, когда Кларк, хмурясь на падающие сверху капли, обдумывала сказанное мной. Сначала мне не давала покоя мысль: зачем кому-то понадобилось тащить тело в протоку вместо того, чтобы утопить в море? Но понять рассуждения преступника было нетрудно. Форт расположен недалеко от берега, и велик шанс, что труп выбросит на сушу. Привязать груз – еще один вариант. Но море вокруг мелкое, и нет гарантии, что во время отлива тело не покажется из-под воды.
В протоке тело могли вообще никогда не найти. А если бы и нашли, не связали бы с морским фортом. Уничтожать все следы обитания в башне не было необходимости – достаточно было устранить те, которые выдавали личность убитого. Так и было сделано, если не считать потерявшейся крышки от объектива и капли крови в ржавчине. Из места преступления башня превратилась в брошенный лагерь. Кому придет в голову подозревать, что здесь бывали Эмма Дерби и Марк Чэпл?
И никакой связи с Лео Уиллерсом.
Я посмотрел на дом на мысу за морем. С этой точки, в отличие от вида из окна башни, он показался съежившимся, потерявшим очертания за завесой дождя.
– Они ведь шантажировали Уиллерса?
Если бы я не настолько устал, то почувствовал бы, как что-то ушло из внезапной неподвижности Кларк.
– Почему вы так сказали?
Я был слишком измотан для игр.
– А зачем еще им все это понадобилось? Если бы они хотели просто встречаться, могли бы уединяться в эллинге. Какая необходимость плыть в морской порт? Допустим, Чэплу нравилась пиратская радиостанция, но не настолько же, чтобы обустраивать здесь лагерь. Башня стоит напротив дома Уиллерса. Они приплывали сюда не ради потехи. Они за ним шпионили.
Лишь такое объяснение имело реальный смысл. Эмма фотографировала длиннофокусным объективом, Чэпл стащил с работы видеокамеру – все это указывало на одно: парочка пользовалась фортом, чтобы издалека наблюдать за домом Лео. А он их за это убил.
Лицо старшего следователя превратилось в маску.
– Что они могли увидеть такого, чтобы его шантажировать?
На этом месте мои рассуждения давали трещину. Даже несмотря на все свои амбиции, Уиллерс мне не казался подходящим субъектом для шантажа. Складывалось впечатление, что он культивировал собственную дурную репутацию, бравировал своими неблаговидными поступками, а не стыдился их.
– Не знаю, – признался я. – Он уничтожил все фотографии и видео с их камер. А во время ограбления пропали все резервные копии.
– Ограбления? – Это явно стало для нее новостью. Видимо, о такой мелочовке начальству не сообщали.
– У Трасков украли все компьютеры. И не только у них. Примерно в то же время по округе прокатилась волна краж.
– Когда это было? – резко спросила Спарк.
– Вскоре после того, как пропала Эмма Дерби. – Усталость настолько навалилась на меня, что я почувствовал, как отключается мозг. – И вот вам задачка: зачем понадобились другие кражи? Не затем ли, чтобы скрыть истинную цель первой?
Кларк пропустила вопрос мимо ушей.
– У нее были другие резервные копии?
– Насколько мне известно, нет. Ее сестра Рэйчел мне сказала, что у них нет пароля к ее облачному хранилищу.
А если Эмма сделала какое-то количество отпечатков на бумаге, то не хранила бы дома, где их мог найти муж. Скорее всего, они находились в башне форта, откуда их изъял Уиллерс вместе с фотоаппаратом и камерой.
Кларк пришло в голову явно нечто подобное.
– Проклятье!
До этого момента я словно онемел. После того, как убили Ланди, находился, словно в мыльном пузыре, и наблюдал события оттуда, не ощущая к ним своей причастности. Но вот пузырь лопнул.
– Вы не сможете дальше сохранять это в тайне, – резко сказал я. – Люди должны узнать, что Уиллерс жив.
Кларк посмотрела на продуваемое ветром водное пространство.
– Все не так просто.
– Почему? Что еще ему нужно натворить? – Мне было все равно, насколько влиятелен сэр Стивен. Даже такой человек больше не сможет затыкать рот правде. – Теперь речь идет не только об Эмме Дерби. Убиты – это только то, что мы знаем – трое, нет, четверо, и среди них полицейский.
– Вы полагаете, мне нужно об этом напоминать? – огрызнулась Кларк. Наши повышенные голоса привлекли внимание двух констеблей на верхнем мостике. – Я знала Боба Ланди пятнадцать лет! Присутствовала при крещении его внучки. Так что не сомневайтесь ни минуты, что я переверну и ад и небеса, чтобы поймать того, кто его убил. Но это был не Лео Уиллерс.
Я во все глаза уставился на нее и запоздало вспомнил телефонный звонок Ланди. Он сказал, что нужно возвращаться и что мы поняли все не так. Все вообще.
– Откуда вам известно? – Я чувствовал, как улетучивается мой гнев.
Кларк секунду не сводила с меня глаз, затем удрученно покачала головой.
– Оттуда, что Лео Уиллерс все утро находился под стражей.
Глава 28
В то утро женщина толкнула тяжелую стеклянную дверь и вошла в здание полицейского управления. Молодой констебль за конторкой, окинув ее взглядом, оценил положительно, но не вполне профессионально: привлекательная, хорошо одета. И жестом дал понять, что скоро займется ее вопросом. Женщина покорно ждала, но разговор продолжался, и полицейский заметил в даме признаки нервозности. И нетерпения. Она так крепко впилась в наплечный ремешок сумки, что побелела рука. Длинными пальцами другой руки она выбивала по тыльной стороне ладони отрывистый ритм.
Молодой констебль в конце концов закончил разговор и повернулся к ней. Женщина была обворожительной: лет тридцати пяти, высокий модельный рост, густые, почти черные волосы, отличная фигура. Одежда прекрасного пошива и явно дорогая. Констебль не разбирался в духах, но решил, что ее ему нравятся. Склонившись на конторку, он лучезарно улыбнулся и спросил, чем может помочь.
Голос женщины его поразил – он был низким, вкрадчивым. Женщина сказала, что желает говорить либо со старшим следователем Кларк, либо с инспектором Ланди. Только с ними и ни с кем другим, добавила она с легким вызовом. Подробнее что-либо объяснять отказалась, только повторила: либо с Кларк, либо с Ланди. На этот раз ее слова прозвучали не просьбой, и улыбка констебля померкла. Он перестал склоняться к конторке.
Он понял, что в ней было что-то отдаленно знакомое. Вернувшись к официальному тону дежурного, он взял ручку и попросил назвать фамилию. Когда она произнесла, полицейский решил, что ослышался. Некоторое время таращился, разинув рот.
А затем схватил телефонную трубку.
С Ланди связаться не удалось – он ехал на встречу со мной, – и потребовалось некоторое время, чтобы сообщение попало к нему. С Кларк же повезло – она была в управлении и готовилась к короткому совещанию по бюджету. Уже в запарке и в плохом настроении, узнав от сержанта, что ее спрашивают в приемной, ответила характерно для себя – категорично и кратко. Затем ей назвали фамилию посетительницы.
