– Ада, ты как? – обеспокоенно спросил он, пытаясь понять, все ли со мной хорошо.
Сам демон, кстати, выглядел неважнецки: в царапинах, ссадинах, волосы немного обгорели, одежда в прорехах и подпалинах, кое-где видна запекшаяся кровь. Но стоит на ногах весьма уверенно, да и меня держит спокойно.
А еще – даже в таком виде он неожиданно весьма хорош собой.
«Нашла о чем думать в подобный момент, – скептически заметил разум. – Может, прямо сейчас еще кубики на его прессе посчитаем?»
«Я – за! – тут же оживилось либидо. – Вели ему раздеваться!»
Фейрос явно по выражению моего лица заподозрил что-то нехорошее.
– Ада? – осторожно уточнил он.
– Жива, – кратко сообщила я. – Кажется, даже могу стоять.
– Учитывая, что я тебя держу, это очень сомнительное утверждение, – заметил он.
– А вы меня к дереву прислоните, – тут же нашлась я. – Сразу и руки освободите, и…
– Моим рукам все нравится, – отрезал Фейрос таким голосом, что у меня резко пропали все слова.
И дыхание перехватило. И сердце застучало часто-часто. И…
– Да целуйтесь уже! – не выдержал Сеня.
Мы вздрогнули и оба уставились на искусителя, рассевшегося прямо на песке и с невозмутимым видом делающего из него куличики.
– Ну а что? – тут же возмутился он. – Мне выговор обещал Тот-что-стучит-со-Дна сделать, если у вас все не сложится и не появятся дети!
– У тебя есть бес, – моргнув, выдал Фейрос, на удивление пораженный не словами беси, а вообще фактом его наличия.
– Оу, хорошо, что ты заметил, – невинно отозвалась я. – Сейчас это особенно важно?
– Я раньше его не видел, – донесся ответ, который, видимо, все должен был объяснить, но… почему-то не объяснял.
– И?
– Теперь я должен видеть все, что с тобой происходит. И всех, кто находится рядом, – непререкаемым тоном заявил Фейрос.
– Ты еще на плечо закинь, скажи: «Ар-р-р, моя» – и отнеси в пещеру! – возмутилась я.
– Ар-р-р… что? – обескураженно уточнил он.
– Ой, все! – махнула я рукой. – Отпусти!
– Эй-эй-эй! Ты точно головой не ударилась? – нахмурился Фейрос, прижимая меня к себе. – А то что-то мне не нравится происходящее.
– Матильда на нас не кинется? – нетерпеливо перебила я.
После этого вопроса меня наконец-то поставили на ноги. Голова немножко закружилась, но в целом было терпимо. Да и, несмотря на мой язвительный тон, сидеть у него на руках было уж совсем по-свински. Тут бы разобраться хорошенько, сколько ран у нас обоих и как их по-быстренькому обработать.
– Не кинется, – хмуро сказал Фейрос, задумчиво глядя на меня. – Мне удалось сковать ее магическими путами и вышвырнуть в наше пространство. Там братья подхватят. Да и Корвус уже прибыл, тоже не откажется от такого подарка.
Я осмотрелась по сторонам, увидела невдалеке поваленное бревно, схватила Фейроса за руку и потянула за собой. В ногах правды нет, лучше посидеть. К тому же он явно сейчас настроен умничать. Или хотя бы делать вид, что ему все нипочем и только что он не дрался с огненной тварью, а потом бывшей любовницей, которая очень изобретательна в плане мести.
– Ада, что ты делаешь? – потребовал ответа Фейрос, глядя, как я деловито стаскиваю с него рубашку и осматриваю плечи, спину и грудь.
– А на что это похоже? – с каменным лицом уточнила я. – Хочу домогаться вас, господин Эрайрос. Прямо на этом бревне.
– Кто из нас еще бревно! – возмутился он.
– Я сказала – на бревне, а не что бревно кто-то из нас, – заметила я. – Но я понимаю, вы были в бою, поэтому сейчас несколько рассеянны и не совсем при памяти.
Фейрос устало прикрыл глаза и вздохнул:
– Знаешь, сейчас я понимаю, что Матильда была не таким уж плохим вариантом. Язвила она намного меньше тебя.
– Это поначалу, – утешила я, – а потом, если не забыли, она перешла к убийствам.
Так, рубашка рвется полосами, хорошо. Вот тут надо перемотать предплечье, под ребрами и с левой кистью тоже проблемы.
– Хватит мне уже выкать, – поморщился он. – Такое впечатление, что ты ничего не знаешь и не стояла совсем недавно у меня на балконе.
Мои пальцы замерли над его предплечьем. Я медленно подняла глаза и посмотрела на Фейроса. Без очков он, кстати, моложе. И красивый, действительно красивый. Вроде бы и невероятно холодный, но все равно глаз нельзя отвести. И хочется провести пальцами по щеке, спуститься на скулу, а потом…
Но сказанное им снова заставило волну паники плеснуться внутри. То есть у меня даже подслушать нормально не получилось?
– Не смотри на меня так, Ада, – тихо и как-то устало сказал он. – Я все же очень многое умею чувствовать. Как демон Седьмого круга, я обладаю возможностью не только входить в чужие сны и управлять сознанием, но и ощущать любую сверхъестественную сущность рядом. Я только предполагаю, как тебе удалось воспользоваться созданной мной маской-артефактом, но точно сказать не могу.
– То есть все это на балконе было спектаклем для меня? – медленно спросила я, опуская руки и не осознавая, что вцепилась пальцами в полосу ткани.
– Нет, – покачал головой Фейрос. – Не было. Можешь смеяться, но я сказал чистую правду. Причины ты слышала сама. А еще… Я действительно поначалу вел себя как полный…
– Мудофель, – любезно подсказал устроившийся между нами Сеня.
– Ну-у-у, – неуверенно протянул он, – возможно…
– Да точно говорю! – упер в бока лапки искуситель.
– Вы мне тут еще подеритесь, – мрачно сказала я.
А потом, предоставив мужчинам… хорошо, самцам пререкаться дальше, принялась перевязывать раны Фейроса. Через некоторое время оба притихли. Женское молчание – это очень нехороший признак. Оно может предвещать что угодно. От приготовленного ужина при свечах до локального конца света.
– Пока я не узнаю, что тут происходило, какие еще претензии ко мне у Матильды и чем это все светит, ни о какой там предназначенности говорить не будем, – твердо сказала я.
В голубых глазах Фейроса мелькнуло разочарование. Такое… хорошо прикрытое, на грани, умело спрятанное за маской равнодушия, но… Все же разочарование. И, как ни странно, боль. Не такая ярко выраженная, как хотелось бы, но заметная.
– Хорошо, Ада. Как скажешь, – сказал он ледяным тоном.
А потом медленно поднялся и взял меня за руку. Я молча встала, понимая, что рассчитывала несколько на иную реакцию, но, кажется, прогадала. Будет мне наука. Сеня, повесив уши, неохотно поплелся за нами. Кажется, выговор ему светил немалый. Но как-то убедить двух упрямцев, демона и человека, он уже был не в состоянии.
– А может… – неуверенно начала я.
