Чертово место не находилось. Вадик обошел с обеих сторон и Четырнадцатую, и Семнадцатую улицы, но ресторана там не было. Он даже поспрашивал прохожих – никто о нем не слышал. На секунду ему показалось, что это какой-то глупый розыгрыш. Он чувствовал себя идиотом, и тут пришло сообщение от Вики: “Ты где? Я уже тут”. “Я не могу найти”, – написал Вадик. “Это прямо с южной стороны площади”. Он вернулся туда, но не увидел ни одного ресторана. Только Burlington Coat Factory, Forever 21 и огромный Whole Foods.
И тут до него дошло. Whole Foods! Вот про что говорила Вика. Она не собиралась встречаться с ним в темном романтичном местечке. Просто имела в виду чертов салат-бар в чертовом супермаркете.
Он сразу увидел ее. Вика стояла у прилавка с маленьким бумажным контейнером в руках. На ней был невзрачный брючный костюм, и выглядела она устало в холодном резком свете флюоресцентных ламп. Она как будто не так уж и обрадовалась Вадику.
– Привет, – поздоровался он, наклоняясь обнять ее. Тоскливый больничный запах перекрывал аромат духов.
– Ты прямо с работы?
– Да, взяла смену на выходные, раз Эрика все равно нет. Возьми чего-нибудь, я умираю с голоду.
В ее контейнере уже был сырой шпинат и немалая горка креветок, которые она, похоже, выудила из чана с паэльей.
– Все еще ешь по своей формуле? – спросил Вадик.
Она не сразу поняла, о чем он. Вымученно улыбнулась.
– Ну да, что-то вроде того.
Восемь лет назад, когда Вадик только приехал, Вика поделилась с ним парой своих рецептов выживания, шестью годами позже он проделал то же для Регины. Одной из таких находок было умение правильно выбирать еду в салат-баре.
– Если хочешь поесть максимально выгодно, бери то, что стоит дороже и весит меньше. Не бери мясо с косточкой, например куриные ножки, от костей лишний вес. Не увлекайся заправкой для салата, она тяжелая и неполезная; никаких подливок; выбирай креветки из блюд с пастой и осьминога из салата с нутом и осьминогом; в жарком не бери морковь и картошку.
Вадик быстро кинул немного салата в контейнер и пошел за Викой к кассе.
Они сели за столик у окна с видом на площадь. Казалось, окрестные дома совсем ее сплющили.
– Whole Foods просто отличный, да? – сказала Вика. – Такой большой выбор, лучший салат-бар в городе.
Вадик понял, что она совершенно не собиралась набиваться ему в девушки. Более того, было очевидно, что ей это даже в голову не приходило. Он почувствовал облегчение, но и некоторый укол досады.
Вадику вдруг подумалось, что в романе с Викой есть своя непреложная сюжетная логика. Молодой человек порывает с прошлым, уезжает, узнает новую страну, переживает разные приключения, преодолевает неудачи, и все это только для того, чтобы, совершив полный круг, вернуться к женщине, которую он любил в прежней жизни. Он представил, как излагает эту теорию Регине, и видел, как она с восторженной улыбкой одобрительно кивает: “Да, Вадик, конечно! Именно так оно и должно быть!”
Но женщина, которую он любил в прошлом, даже не смотрела на него. Вика все накалывала и накалывала на вилку листья шпината, как будто хотела проверить, сколько наберется за один раз.
– А теперь скажи прямо. Как он? – спросила она.
Только накануне вечером Сергей признался Вадику, что впервые за долгие годы он наконец смог вообразить свое будущее. До этого, стоило попробовать что-то представить, ему казалось, он открывает дверь, а за ней только темный зловонный туман. А теперь начали прорисовываться какие-то смутные, но все же обнадеживающие очертания.
Вадик не мог пересказать это Вике. Он вздохнул и отвел взгляд.
– Даже так? – Вика положила на стол вилку и провела кончиками пальцев по зубцам.
– Я же правильно поступила, да? – спросила она. – Последние месяцы был просто ад. Ты просто не представляешь. Он заходил в дом, и я тут же начинала вскипать, потому что он либо неплотно закрыл дверь, либо слишком сильно хлопнул, либо не там поставил ботинки. Или, знаешь, я заглядывала ему в глаза, а он смотрел так зло, как будто меня не выносит. И тогда я приходила в бешенство, в такое бешенство, что старалась нарочно сделать что-нибудь такое, чтобы он еще больше меня возненавидел.
Она все говорила, ковыряя свой салат, и все взглядывала на Вадика, словно моля о помощи. Ей нужно было услышать, что она не совершила ужасной ошибки. От всех этих переживаний она постройнела и помолодела. Стала меньше похожа на американскую Вику, больше на ту, что он помнил по их прежней жизни в России.
Раньше ему была незнакома ностальгия по прошлому, а теперь вдруг поймал себя на том, что тоскует не только по той Вике, но и по университетским временам, и по московской жизни.
Вадику захотелось взять Викину руку и прижать к своему лицу, к губам. Он вспомнил, как от ее кожи пахнет сладкими пирогами, и отвел глаза, боясь, что она прочтет его мысли.
С минуту-другую они ели в полной тишине. Потом Вика сказала:
– Окей. Мне нужен твой совет.
Вадик кивнул.
– Я все думаю про “Виртуальную могилу”.
– Ага.
– Понимаешь, Сергей из тех, кто легко сдается. А я нет.
У Вадика не хватило духу признаться, что Сергей трудится над приложением как заведенный, ведь тогда стало бы понятно, что он не так уж страдает по Вике.
– Боб нам отказал, потому что идея представала слишком мрачной, – продолжала Вика. – Как я и предвидела. Я всегда хотела сделать ее более жизнеутверждающей и оптимистичной. У меня была пара отличных соображений, но Сергей упирался. Так что теперь я переработаю ее на свой лад. Может, это даже не приложение будет, а такой сервис для людей, которые хотят оставить какое-то онлайн-наследие. Я подумываю написать бизнес-заявку и потом, может, обращусь с ней к кому-то на работе. Но надо сделать идею более удобоваримой. Никакого Федорова! Что думаешь?
– О да, однозначно, – согласился Вадик. – Никакого Федорова!
Он задумался, правильно ли поступает, поощряя Вику с “Виртуальной могилой”, если над ней вовсю работает Сергей. Но суть в том, что ни у Вики, ни у Сергея не было шансов. Тогда чего бы и не попробовать? В конце концов, это отвлечет Вику.
Вика улыбнулась. Она до сих пор улыбалась, не разжимая губ, – привычка, сохранившаяся со времен кривых зубов. Вадик совсем позабыл, до чего всегда любил эту ее улыбку.
– Хочешь, сходим музыку послушаем? – спросил он, когда они дочиста выскребли свои бумажные контейнеры. – Здесь есть несколько отличных местечек.
– Не, – ответила Вика. – Меня дома ждет холодная бутылка совиньона. Я собираюсь выпить ее всю под “Привет, любовь!”. Сто лет об этом мечтала!
Вадик поморщился. Мысль о Вике на “Привет, любовь!” была оскорбительна. Отвратительна. Невыносима.
– Что такое?
