– На месте, – удовлетворенно произнес Логинов, глуша мотор. – Отлично, до темноты часа полтора, успеем дойти. А завтра с утра начнем осмотр.
Мы выгрузились, мне торжественно вручили котелок и одну из пенок.
– Тропинка крутая и узкая, пойдешь впереди, – предупредил он. – Не заблудишься, там нет развилок и дорога одна. За фруктами уже завтра утром спущусь сам. В лесу еще светло, но на всякий случай, держи, – Логинов протянул мне фонарик.
Я сунула его за пояс шорт, поправила свой маленький рюкзак на плечах и, подхватив пенку и котелок, вопросительно глянула на спутника:
– Не боишься тут оставлять машину?
Вокруг стояли пять домов с белеными стенами и черепичными крышами, из трубы одного шел ленивый дымок, и в воздухе едва уловимо пахло жареным мясом. Деревенька стояла в большом распадке, выходившем на запад, и тут сумерки еще не спустились, зато обзор на полыхающий всеми оттенками оранжевого и красного закат открывался отличный. И золотистая полоска моря, как тонкая огненная нить на горизонте… Я слегка выпала из реальности, засмотревшись, очарование момента захватило с головой и вселило умиротворение в душу. И тишина, но не пустая, а насыщенная и плотная, перемежающаяся звуками природы. Сверчки здесь, кажется, пели особенно громко и вдохновенно, но это не раздражало, а наоборот, настраивало на романтический лад.
– Не боюсь, – уверенно заявил Логинов, кивнув на тропинку, начинавшуюся между кустарником за последним домом. – Кроме сигнализации, на ней еще кое-какие сюрпризы, да и местные тут в основном крестьяне, им такой монстр на фиг не сдался. – Он усмехнулся и подмигнул. – Пойдем, пока светло.
И мы пошли. Лес начинался чуть выше по склону, и там уже царила вечерняя прохлада и сумрак, правда, пока еще пробивалось солнце сквозь листву буковых деревьев. Тропинка в самом деле оказалась крутой и извилистой, с выступающими узловатыми корнями и стертыми, опасно скользкими камнями. Внизу, в глубоком овраге, шумела невидимая горная речка. Разговаривать, понятное дело, при таком подъеме было совершенно неудобно, и мы шли молча. Где-то минут через сорок тропа стала более пологой, круто завернула вбок, и речка превратилась в широкий ручей с перекатами на крупных валунах. Еще спустя какое-то время стали попадаться первые предвестники древних развалин: тропинка раздалась до удобной дороги, вымощенной ноздреватым потемневшим известняком, по бокам среди деревьев виднелись груды камней, отдаленно напоминавшие остатки каких-то строений.
– Не устала? – спросил Логинов, поравнявшись со мной. – Можем отдохнуть, хотя тут идти осталось всего ничего.
– Норм. – Я мотнула головой, в самом деле особо не чувствуя усталости. – По марш-броскам нас гоняли качественно, – добавила с усмешкой, вспомнив учебу в школе.
– Ну и отлично, тогда поднажмем. – Он вернул мне усмешку, блеснув глазами.
Наконец дорога сделала плавный изгиб, уходя за довольно крутой утес, заросший кустами и деревьями, речка с мерным шумом спадала с небольшого уступа в естественный, довольно глубокий бассейн. А под утесом находилась широкая поляна с кострищем и поставленными вокруг бревнами для сидения.
– Привал. – Логинов шумно выдохнул и снял рюкзак, оглядевшись. – Здесь переночуем, а завтра пойдем в город. Он в десяти минутах ходьбы отсюда. С палаткой справишься? – деловито осведомился Роман. – Я пока займусь костром и мясом.
Такое распределение меня вполне устраивало, и я на полном автомате сотворила парочку огненных шаров, подвесив их в воздухе, – сумерки уже сгустились, и скоро должно окончательно стемнеть. К моменту, как Логинов развел костер, палатка уже стояла, вода в котелке набрана, а я сидела на бревне и наблюдала за своим невольным напарником. Точные, уверенные движения, сосредоточенное лицо, огненные блики, играющие на рельефных бицепсах, – от Логинова исходили волны силы и той самой харизмы, внушающей незаметное спокойствие вопреки всем внутренним страхам. Это спокойствие проникало исподволь в каждую клеточку, растекалось по самым мелким капиллярам и наполняло тело теплом. Логинову хотелось довериться…
Я прерывисто вздохнула и поспешно отвела взгляд, уставившись на язычки пламени занимавшегося костра. Успела заметить, как Роман коротко посмотрел на меня и наверняка тоже ощутил мое пристальное внимание, и щеки потеплели. Я уловила тихое хмыканье, но никаких ехидных реплик не услышала, а Логинов занялся мангалом и шашлыками. Чтобы отвлечься и тоже поучаствовать в приготовлении ужина, я занялась нарезкой овощей и столом – таковой тут тоже имелся, вполне добротно сколоченный из широкой доски и круглого полена. А потом взялась нанизывать мясо, то и дело сглатывая слюну. Если уж маринад пах так потрясающе, представляю, какими вкусными будут шашлыки в уже готовом виде!
Так, в уютной тишине, наполненной треском костра, пением сверчков и шумом невидимой в темноте речки, мы приготовили наш ужин и, сложив шампуры на одноразовую тарелку, уселись за стол. Уплетая сочное, нежное, в меру пряное, с едва уловимым сладковатым привкусом, мясо и заедая его огурцами и помидорами, я жмурилась от удовольствия и ловила чистый кайф. Все-таки единение с природой – отличный способ постигнуть свой дзен и перестать дергаться по пустякам. И сидящий рядом Логинов совсем не напрягал своим присутствием. А вот после шашлыков, когда Роман все так же молча открыл бутылку местного вина и разлил по одноразовым стаканчикам, меня охватило странное предчувствие, от которого кожу закололи сотни невидимых иголочек. В воздухе повисло ожидание чего-то важного, что должно случиться этим вечером… Важного для нас обоих.
Я пригубила белое вино с приятным цветочным привкусом, повернула голову и пристально посмотрела на Логинова.
– Так кто ты, Рома? – тихо спросила, неизвестно почему уверенная, что сейчас точно получу ответ на этот вопрос.
В янтарных глазах блеснули огненные всполохи, а может, это отблески костра. Мой спутник чуть прищурился и тоже негромко произнес:
– Откровенность за откровенность, Элис. Ты взамен расскажешь, как стала огненной ведьмой.
На несколько мгновений дыхание пресеклось, я с трудом пыталась протолкнуть в легкие ставший вязким и плотным воздух. За пять лет в прошлое я если и возвращалась, то изредка и не углубляясь в смакование подробностей. Сначала в школе не до того было, потом ушла в работу, берясь за любое мало-мальски пахнущее магией дело. Предпочла запихать тот день в самый дальний и пыльный угол памяти, запретив себе испытывать что-то, кроме злости и холодной ненависти. Но не тоску и боль, ни в коем случае.
Конечно, я могла отказаться от условия Логинова. Он ведь в самом деле не обязан делиться со мной подробностями своей жизни, точно так же, как я не обязана исповедоваться ему. Но… С его стороны это было честное предложение. И мое любопытство ведь не даст покоя. Ладно, в конце концов, никто не требует от меня рассказа в красках, обойдусь парой общих слов, и все. Набрав воздуха, как перед прыжком в ледяную воду, я коротко кивнула:
– Хорошо, согласна.
Логинов одарил еще одним пристальным взглядом и повернул голову к костру. Поставил локти на колени, наклонился вперед и сказал всего три слова:
