– Вот уж легок на помине! Посмотри, кто только что вошел. – Кармел улыбнулась кому-то за спиной Пэм. – Привет, незнакомец, каким ветром тебя сюда занесло?
– Я могу вам обеим задать тот же вопрос.
Голова Пэм резко повернулась, и Джек сказал:
– Привет, любимая. Не ожидал тебя здесь встретить. Был уверен, что ты где-то пьешь кофе.
Джуд
Она спустилась вниз по лестнице и подошла к регистрационной стойке, чувствовала она себя при этом крайне мерзко. Казалось, что левая сторона ее рта увеличилась вдвое, а когда она потрогала ее рукой, то возникло ощущение, что она прикоснулась к чьей-то чужой безжизненной плоти.
Анестезия скоро должна отойти, у нее уже начали появляться легкие болезненные ощущения в том месте, где врач сверлил и тыкал в течение последних двадцати минут.
Джуд позвонила Ма и попросила ее принести домой немного лекарства.
Она подписала бланк, который эта наглая корова положила перед ней. Джуд просто вывело из себя то, что в этом шикарном месте они зачем-то собирают и хранят медицинские карты пациентов. Когда она закончила писать «Джуд О’Ди», причем писала она умышленно медленно, чтобы заставить эту стерву немного подождать, то подняла голову и спросила:
– Какое-нибудь обезболивающее есть?
– Подождите. – Секретарша выдвинула ящик стола и достала упаковку из двух таблеток. – Панадол подойдет?
– Нормально. – Джуд взяла таблетки и развернулась к выходу.
– Если хотите выпить их сейчас, то вода вон там. – Секретарша показала на фонтанчик в стороне от ее стола.
Джуд не остановилась.
– Все в порядке, я выпью их дома.
Чем дольше она тут проторчит, тем больше вероятность того, что эта сучка заметит, что Джуд не вернула ее шикарную ручку.
В автобусе она сидела и смотрела в окно, стараясь не обращать внимания на усиливающуюся боль в челюсти. Точно не получится выйти погулять сегодня вечером с Кэтлин. Это неважно, совсем скоро пятница. Сегодня вечером она посмотрит телик с Ма, притворится, что решила стать послушной маленькой девочкой.
Или найдет чем заняться. Она подумала про пятницу и почувствовала прилив возбуждения.
Джуд почти добралась до дома, когда обнаружила, что подвеска пропала; она потрогала шею рукой, а там ничего не оказалось. Тихо ругаясь, она обшарила пол автобуса вокруг себя. Подвеска могла свалиться где угодно, можно было бы, конечно, вернуться в стоматологическую клинику, но у Джуд не было никакого желания в ближайшее время возвращаться туда.
Она просто пожала плечами. Легко пришло, легко ушло. Скоро Ма найдет ей другую подвеску. Люди постоянно что-то теряют в супермаркете.
Следующая остановка была ее. Джуд встала и пошла в сторону выхода.
Бернард
Шон быстро резал морковь, нож с огромной скоростью летал вверх-вниз.
Бернард наблюдал за тем, как по другую сторону от ножа ложились тонкие одинаковые дольки.
– Мне нравится, как ты ее режешь, прямо как шеф-повар.
Шон бросил взгляд на Бернарда.
– Что значит как шеф-повар? Я и есть шеф-повар.
Он расправился с морковью и бросил дольки в кастрюлю.
– Ну разумеется. – Бернард прекратил натирать пармезан. – Столько хватит?
Шон посмотрел на небольшую горку.
– Конечно. – Он вытащил из связки овощей пастернак и начал его чистить. – Ну, удалось повеселиться сегодня?
Бернард открыл холодильник и достал пластиковую упаковку макарон.
– Почти. Все было как обычно. Кроме одного… – он подцепил уголок пластиковой крышки и снял ее – …одного мерзкого телефонного звонка. – Из-под столешницы Бернард достал кастрюлю и налил туда воду. – Наши друзья решили выйти на связь новым способом.
Шон смотрел на него.
– Что они сказали?
– А, какую-то чушь про то, что придут за мной. – Бернард включил конфорку, на которой стояла кастрюля. Он уже начал сожалеть о том, что рассказал про звонок, надо было просто оставить все как есть. Бернард снова открыл холодильник и потянулся за бутылкой вина. – В любом случае ничего запоминающегося.
– Господи. – Шон покачал головой. – Что за больной урод? Ты в порядке?
Бернард вкрутил штопор и начал осторожно доставать пробку.
– Я в порядке, хотя, честно говоря, после звонка меня немного потряхивало. – Он тихо рассмеялся, смутившись. – Сейчас, когда я говорю об этом вслух, все кажется нелепым. Просто какой-то дебил, которому нечем заняться.
– Надо было мне позвонить. Ты знаешь, я бы примчался. – Шон снова покачал головой. – Ты сообщил полицейским?
Бернард наполнил бокал и дал его Шону.
– Нет. Может, и нужно было это сделать, но я сомневаюсь, что от них была бы какая-то помощь.
– Наверное, ты прав. – Шон сделал маленький глоток вина. – Мммм. Это, похоже, неплохое. – А затем принялся нарезать маленькими кубиками пастернак. – Когда привезут эти камеры наружного наблюдения?
Бернард поднял бокал и отпил глоток. Во вкусе вина чувствовались нотки ароматного прохладного крыжовника.
– Они сказали, что в конце недели. Я могу завтра позвонить и уточнить. – Он добавил соль в кипящую воду и положил туда макароны. – Кладу все, так?
Первое, что он сделает утром, – это позвонит и уточнит.
Мэй
Она сказала:
– О, мне так жаль, – а затем, через несколько секунд: – Ничего, все в порядке, мы справимся, – а потом: – Хорошо, передай ей, чтобы поправлялась, и… – Снова тишина, и в конце: – Договорились, Джек, большое спасибо.
Она вернулась на кухню.
– Звонил муж Пэм.
Филип поднял глаза.
– Да?
Мэй снова взяла вилку и начала разламывать картошку.
– Она завтра не придет. Ей нездоровится.
– А-а. – Он глотнул молока. – Все верно. Думаю, мы справимся.
Мэй кивнула.
– Я в любом случае приду домой после того, как закончу работу в саду Пэдди.
Она всегда оставляла вторую половину четверга свободной для своих личных дел. Бедная Пэм, она действительно неважно выглядела сегодня утром. Мэй чувствовала, что нужно что-то сказать, чтобы нарушить тишину.
– Кстати, – она начала резать рыбную палочку, – а что бы ты хотел на свой день рождения?
Выражение смятения на его лице выглядело крайне комично.
– Ничего не нужно. Ты же знаешь, я не любитель вечеринок.
Именно это Мэй и ожидала от него услышать.
– Хорошо.
Ей стало интересно, понравится ли ему подарок, который она выбрала. Было очень сложно определиться с тем, что же ему купить. На Рождество она попыталась угадать с тапками, но, как только отец достал подарок из коробки, Мэй поняла, что ему не понравился их бледный цвет. Даже несмотря на то что отец ничего не сказал – и часто их носил, – она была уверена, что промахнулась. Может, на этот раз она попадет в цель.
