Спокойно – это главное. Темно, тепло и спокойно. И безопасно. Поэтому можно лечь, закрыть глаза и ни о чем не думать.
Сон оказался недолгим. По крайней мере, так показалось Мэй. Ее растолкал Люк. Он держал в одной руке плошку с горящим фитильком, и слабый желтый свет отражался в темных, больших глазах парня. Приложив палец к губам, он молча потянул Мэй за собой, и ладонь его была жесткой и горячей.
Спать хотелось так, что глаза открывались с трудом, а голова казалась тяжелой и чужой. Потому Мэй скинула с себя руку Люка и прошептала:
– Что еще? Утро, что ли?
– Ты должна опустить яйцо дракона в Живой металл. Мы не будем ждать до Праздника Посвящения, времени у нас нет. Пошли. Ты теперь одна из нас…
– Нет. – Мэй нахмурилась и не сдвинулась с места. – Я не одна из вас. Я не воюю… со своими… не хочу воевать…
– Я понял. Ты особенная, все так считают. Тем более, Мэй, ты должна вывести дракона. Пошли. – И Люк взял ее за руку и помог подняться.
Наскоро выпив не успевшего загустеть кинеля и кинув в рот кусок лепешки, Мэй сполоснула лицо водой, натянула на ноги льёсы и пошлепала за Люком. Вниз, через множество крутых каменных ступенек, минуя один пролет за другим, преодолевая темноту и звуки тихого говора, потрескивания дров и редкого детского плача. Вниз, к тому месту, где находились драконы.
3
Драконы в большом зале одновременно открыли глаза. Разноцветные точки – источники света – заставили огромный зал ожить, заполнили его странным, призрачным свечением. Разумные светила, понимающие, неотрывно следящие за Мэй и за Люком.
Странная дрожь охватила руки, шею, плечи. Холод заставил сжаться, но Мэй тут же распрямила плечи. Она ведь не боится! Это точно, она не боится! Тогда и не стоит горбиться и трястись. Это всего лишь драконы. Только драконы – привычные, простые и понятные. Ведь столько раз довелось летать на Енси…
Люк нес в руках драконью плату. Синий шар вспыхивал крошечными искрами, словно бы его снедало нетерпение и желание возродиться. Мэй зачем-то оглянулась назад, но большие каменные ворота Башни были задвинуты, и засовы закрыты. Потому за спиной лишь потрескивала пара факелов, освещающих огромные засовы, сделанные из Живого металла и сами собой двигающиеся в пазах. Мэй уже слышала о том, что Башенные двери имеют запоры, понимающие человеческую речь. Теперь это не удивляло. Казалось, что так и должно было быть.
Никто их с Люком не сопровождал. В зале с драконами людей не было вообще. Ни одного человека. Ни воина, ни женщин, ни детей. Только машины, пристально разглядывающие Мэй, словно им хотелось задать какой-то вопрос, но они не решались.
Люк неожиданно повернул вправо, перепрыгнул через длинный хвост одного из драконов и проскочил в огромную полукруглую арку. Мэй последовала за ним и оказалась на подвесном мосту.
Когда-то в школе рассказывали об уникальных технологиях прошлого. О роботах, умеющих строить дома, готовить еду, убирать улицы. О роботах-птицах, умеющих летать и перевозить в себе людей. О роботах-рыбах, таких больших, что в них помещалось больше сотни людей.
Рассказывали и о подвесных мостах, выполненных из Живого металла и умеющих двигаться. Мэй еще видела нарисованные картинки с такими мостами в своих учебниках.
И вот сейчас она оказалась на точно таком же строении. Его основы уходили глубоко вниз, в бесконечную темноту, огромную и пугающую. А сам настил висел в воздухе тонкой светящейся дорогой. Перила сияли белым кружевом – изящным и хрупким. Казалось, что они рассыплются от одного только прикосновения. Но Люк уверенно положил ладонь на сияющие завитки и двинулся вперед. Мост тут же ответил: стал медленно передвигаться, перенося своего путника. Мэй следовала за Люком с опаской и тревогой.
А мост между тем перемещался так, словно его основы были мягкими и гибкими. Качнулся плавно и легко и перенес их с одного края пещеры в другой, с одного конца бездны к другому. Прошли через еще одну арку, украшенную тонюсенькими узорами из светящегося Живого металла.
И снова перед ними предстала огромнейшая пещера, дно которой уходило так далеко вниз, что невозможно было разглядеть. Множество мостов пересекало пещеру – словно тонкие нити, они создавали странный узор, напоминавший сеть членогов. Здесь все сияло – перила, мостовой настил и странные узоры на основаниях мостов. Все двигалось, жило и казалось, что мосты даже умеют дышать.
Еле заметно подрагивали перила, меняя время от времени узор. Слабо мерцал металл. И стояла тишина. Теплая, почти жаркая. Густая и торжественная.
– Вот здесь мы делаем выбор. Каждый раз. Только настоящий Всадник, летающий на драконах, сумеет найти правильный путь. Живой металл подскажет ему, какой мост надо выбрать и куда надо поворачивать. Все остальные упадут в пропасть: мосты сбросят любого, кто сделает неправильный выбор. Попробуй.
– Что попробовать? – почти шепотом спросила Мэй.
– Определи, куда надо идти. Выбери для себя мост.
Мэй больше не спрашивала. Она стояла на каменной площадке, от которой начиналось несколько мостов. Почти одинаковые, узкие, они отличались лишь узором на перилах. Узоры менялись время от времени – завитки сужались, завивались в спирали. Распускались и сворачивались цветочки, переплетались странные стебли. Словно картинки из жизни. Вот на соседнем мостике распустился на ветке цветок, заиграл сиреневыми переливами. Вот к цветку пополз жук-икень. Вот все пропало, завитки свернулись, переместились и заново раскрылись – новыми диковинными цветами.
И тут Мэй увидела на одном из мостов в узоре перил круглое яйцо. Оно находилось прямо в середине узора, словно точка, с которой все начинается. Словно основа, главный код. Маленькое, могущее дать начало чему-то большому. Яйцо увеличилось, и Мэй поняла, что это уже не плата, а планета. Сиреневая Эльси, вращавшаяся вокруг Буймиша. Она грустная и хрупкая, она хранит в себе начало жизни. Для всех, не только для драконов.
– Вот сюда, – уверенно сказала Мэй.
– Правильно, – улыбнулся Люк.
– Потому что там Эльши в узорах, да? В узорах перил, да?
– Это для тебя была Эльши. Я видел другое. Живой металл говорит только для Всадников. И когда ты готов – ты его услышишь. Или когда ты готова. – Люк улыбнулся.
Он ступил на мост первый. Мэй последовала за ним – и светящийся пролет задвигался, перемещая своих пассажиров. Он прогибался и опускался под другими мостами, поворачивался, самую малость наклоняясь вбок. Металл под ногами казался теплым и ласковым. Он бережно нес своих седоков, тех, кто смог понять его узоры, разгадать его историю. Как такое может быть? Неужели Живой металл пытается говорить с Всадниками? Неужели Мэй его понимает?
Но вот Мост остановился перед каменным выступом, на котором светилась еще одна арка. Люк прыгнул и зашагал вперед, махнув рукой Мэй. Оставалось только следовать за ним.
– Теперь ты видишь, что в Храм Живого металла нельзя проникнуть просто так. Никто, кроме Всадников, не может туда попасть.
