Встав, Фрэнк принялся расхаживать по комнате, засунув руки глубоко в карманы, как поступал всегда, когда напряженно думал.
– И место преступления оказалось таким чистым, твою мать, что я не мог в это поверить. Не осталось ничего. Абсолютно ничего. Я удивлен, что убитую не прооперировали и не извлекли вторую пулю… Я хочу сказать, этот тип – грабитель, или он хотел, чтобы мы считали его грабителем. Но сейф был обчищен. Пропало около четырех с половиной миллионов. И что здесь делала миссис Салливан? Она должна была нежиться под солнцем на Карибском море. Она знала этого типа? Она что, трахалась на стороне? А если так, как связаны между собой эти два события? И за каким чертом кому-то преспокойно входить в дом через парадную дверь, вырубать сигнализацию, после чего выбираться в окно по веревке? Всякий раз, когда я задаю себе один вопрос, тотчас же выскакивает другой.
Фрэнк сел на место, несколько смущенный своим бурным излиянием.
Развалившись в кресле, судмедэксперт развернул папку с делом к себе и погрузился в чтение. Затем он снял очки и протер их о рукав, после чего большим и указательным пальцами подергал себя за уголок губ.
Раздув ноздри, Фрэнк наблюдал за ним.
– Ну так что?
– Ты упомянул о том, что на месте преступления ничего не осталось. Я долго думал об этом. Ты прав. Все слишком чисто.
Судмедэксперт не спеша закурил сигарету – без фильтра, отметил Фрэнк. Все патологоанатомы, с кем ему пришлось работать, курили. Судмедэксперт выпустил в воздух несколько колечек, наслаждаясь этим умственным упражнением.
– Ногти у нее были слишком чистыми.
На лице у Фрэнка отобразилось недоумение.
– Я хочу сказать, ни грязи, ни следов лака для ногтей, хотя ногти были покрашены в ярко-красный цвет, никаких остатков, которые обыкновенно можно найти, – продолжал судмедэксперт. – Ничего. Такое ощущение, будто под ними все тщательно вычистили; ты понимаешь, что я хочу сказать? – Он помолчал. – Я также обнаружил незначительные следы раствора. – Снова пауза. – Чистящего раствора.
– В то утро она побывала в навороченном косметическом салоне. Маникюр и все такое.
Судмедэксперт покачал головой.
– В таком случае следов должно было быть больше, а не меньше, если учесть, сколько разных реактивов там используется.
– Так что ты хочешь сказать? Ей тщательно вычистили ногти?
Судмедэксперт кивнул.
– Кто-то очень постарался не оставить после себя никаких следов.
– Из чего следует, что эти люди маниакально боялись, что их опознают.
– Что можно сказать почти про всех преступников, Сет.
– Да, в какой-то степени. Но вычистить всю грязь под ногтями у жертвы и оставить место преступления таким девственно-чистым, что специальный криминалистический пылесос ничего не обнаружил, – это уже чересчур. – Фрэнк пролистал заключение. – Ты также обнаружил у нее на ладонях следы масла?
Кивнув, судмедэксперт посмотрел следователю в лицо.
– Защитный состав. Знаешь, каким обрабатывают ткани, кожу и прочее.
– То есть женщина держала что-то в руке и следы этого сохранились у нее на коже?
– Ага. Хотя нельзя точно сказать, когда именно масло попало ей на ладони. – Судмедэксперт опустил очки на нос. – Сет, ты думаешь, она знала этого типа?
– Никакие улики не указывают на это, если только она сама не пригласила его, чтобы он обокрал дом.
Судмедэксперта осенила внезапная догадка.
– Быть может, она сама подстроила ограбление. Понимаешь? Ей надоел ее старик, она приводит в дом своего нового дружка по постели, и тот обчищает семейное гнездышко, добывая тем самым билет в Страну Сказок…
Фрэнк обдумал эту теорию.
– Но потом они поссорились или дружок с самого начала хотел ее обмануть, и она получила хорошую порцию свинца?
– Это соответствует фактам, Сет.
– Все показания сходятся в том, что убитой нравилось быть миссис Салливан. И дело тут не только в деньгах, понимаешь? Ей нравилось общаться со всякими мировыми знаменитостями, возможно, даже слишком близко. От этого может закружиться голова у девицы, подававшей клиентам гамбургеры в «Макдоналдсе».
– Ты шутишь? – Судмедэксперт недоверчиво уставился на него.
– Порой восьмидесятилетним миллиардерам приходят в голову странные мысли. – Следователь усмехнулся. – Это как в том анекдоте: где садится горилла весом восемьсот фунтов? Там, где захочет.
Тоже усмехнувшись, судмедэксперт покачал головой. Миллиардер… Что бы он делал с миллиардом долларов? Он уставился на пресс-папье на своем столе. Затем отложил сигарету и снова взглянул на заключение, потом повернулся к Фрэнку. Откашлялся.
– Я полагаю, вторая пуля была в стальной оболочке.
Ослабив узел галстука, Фрэнк облокотился о стол.
– Так.
– Она вошла через правую височную кость черепа и вышла через левую теменную кость, оставив выходное отверстие размером вдвое больше входного.
– То есть ты хочешь сказать, что пистолетов определенно было два.
– Если только этот тип не снарядил свой пистолет патронами разных типов. – Судмедэксперт пристально посмотрел на следователя. – Похоже, Сет, тебя это нисколько не удивляет.
– Удивило бы час назад. Теперь уже нет.
– То есть преступников, скорее всего, было двое.
– Двое вооруженных преступников… А каких размеров наша дама?
Судмедэксперту можно было не сверяться со своими записями.
– Рост шестьдесят два дюйма, вес сто пять фунтов
[16].
– То есть миниатюрная женщина – и двое преступников, предположительно мужчин, вооруженные крупнокалиберным «железом», сначала пытаются задушить ее, избивают, затем оба открывают огонь и убивают ее.
Судмедэксперт почесал подбородок. Факты более чем странные.
Фрэнк заглянул в заключение.
– Ты уверен, что странгуляционные полосы и следы от побоев появились не после смерти?
– Абсолютно, – обиженно ответил судмедэксперт. – Запутанная история, ты не находишь?
Сет пролистал заключение, делая пометки.
– Можно и так сказать… Попытки изнасилования не было, ага?
Судмедэксперт молчал.
Потеряв терпение, Фрэнк поднял на него взгляд, снял очки, положил их на стол и откинулся назад, потягивая кофе, который ему предложили раньше.
– В заключении ничего не говорится о сексуальном насилии, – напомнил он своему другу.
Наконец судмедэксперт подал признаки жизни.
