— Делай что хочешь. Ну все, давай командуй тут. Смолинский наверняка потребует доставить в Москву Огурцова, киллера, возможно, и охранников. Ты у него вертолет запроси, а то замотаешься с перевозкой.
— Удачи тебе, Рома!
— И тебе, Юра.
Офицеры пожали друг другу руки.
Уланов подошел к Гарину.
— В здании труп бомжа нашли, убит ножом в сердце. Похоже, его киллер прикончил, — сказал подполковник полиции.
— Он мог.
— Разберемся.
— Ты, Боря, с документами, подписанными под угрозами бандитов жителями Коринки, разберись. Да и с другими аферами. Людей надо вернуть из бараков в нормальное жилье.
— Сделаем. Мне уже прокурор по этим делам звонил.
— И кто теперь на досрочные выборы пойдет?
— Мельком слышал, народ подписи собирает за председателя местного совхоза.
— Нормальный мужик?
— Свой!
— Ну дай Бог ему победить. Вере и Тамаре привет. Живите счастливо.
К ним подошел Лазарев и сказал:
— Рома, я заправил и подогнал твою машину. Можно ехать.
Уланов обнял Гарина.
— Спасибо за помощь, Боря.
— Это тебе спасибо.
— Ладно, созвонимся, встретимся. После раскрытия такого дела недолго тебе в районе сидеть.
— Кто знает. Но встретимся в любом случае.
— Давай! — сказал Уланов и сел на место пассажира.
Лазарев вывел машину на шоссе.
Через два часа Уланов оказался в объятиях Людмилы. Впереди их ждала бессонная ночь, а утром — новость. Депутат Радонский застрелился у себя в доме. По этому поводу в Думе состоялось траурное заседание. Торжественные похороны были назначены на ближайшее воскресенье. Причиной самоубийства называлась неизлечимая болезнь. Депутат не выдержал мук.
А позже в Балаеве были выборы. Победил директор совхоза, несмотря на то, что ему противостояли выдвиженцы и губернатора, и деловых кругов Переславля. Люди вернулись в Коринку, и деревня ожила.
Суд приговорил Бадаева и Огурцова к пожизненному заключению. Басалай и Моренко получили по пятнадцать и двенадцать лет соответственно.
Но все это позже. А пока Уланов пребывал в крепких объятиях свой возлюбленной и был по-человечески счастлив.
