– Я не собиралась это спрашивать, я…
– Ну же – «когда»…
– Когда…
– «Приедет поезд».
– Когда приедет поезд?
– Когда захотите. – Женщина всплеснула руками. – Теперь попробуйте что-нибудь сами.
– Мм… что вы имели в виду, когда сказали «мертва, но не совсем»?
– О, отличный вопрос.
– Спасибо.
– Вы прекрасно справляетесь.
– Спасибо.
– Всегда пожалуйста.
– И?
– Что «и»?
– Каков ответ?
– Ах да, конечно, – сказала женщина, – чуть не забыла ответить. Вы не совсем мертвы, потому что, давайте говорить честно, только люди могут умереть. А вы, как бы так сказать, были не совсем человеком. То есть, может быть, и были, но у вас был немного другой статус.
– Я была творцом совпадений.
– Ага… А сейчас вы просто на пути к следующей должности. Это что-то вроде зала ожидания.
– Зала ожидания?
– Что-то вроде.
– Так почему он выглядит как железнодорожная станция? – спросила Эмили.
– Я почем знаю? – пожала плечами женщина из справочной. – Вы сами решили, что это будет так. Каждый по-своему выбирает, как это будет.
– И вы…
– Просто плод вашего воображения, да.
– Я вас придумала?
– Нет. Вы воплотили. Я не придуманная, я существую. Вы просто решили, что хотите видеть меня такой. Спасибо, кстати. Мне нравится эта стрижка.
– Не за что.
– Но почему столько белого? – спросила маленькая женщина. – У вас пунктик на чистоте?
– Я не знаю, – сказала Эмили, – несколько секунд назад я вообще не знала, что что-то воплощаю.
– Не скажу, что получилось некрасиво. Весьма чисто.
– Спасибо.
– Не за что.
Эмили снова оглядела станцию, ища какие-то подсказки относительно того, что ее ждет.
– Так что сейчас произойдет?
– Как и любой творец совпадений, – с улыбкой сказала дама из справочной, – вы подождете немного, а когда будете готовы, приедет поезд и отвезет вас на следующую станцию.
– Которая называется?..
– Жизнь, – сказала женщина.
– Жизнь?
– Жизнь. Хорошая штука. Самая лучшая работа на свете. Обычная жизнь, полноценная, все включено. Свободный выбор, противоречивые чувства, память, забывчивость, успехи, разочарования – вся эта кутерьма.
– Я… я буду простым смертным?
– Простой смертной, если точнее.
– У которого есть родитель?
– Два родителя.
– В реальном, обычном мире?
– Именно так, дорогая.
Эмили глубоко вдохнула, переваривая и усваивая информацию.
– Видите ли, – сказала женщина, – вы, может быть, и умерли как творец совпадений, но как человек еще просто не родились. Так что можно сказать, что да, вы умерли, но это не совсем правда. А я не могу давать вам неточную или ошибочную информацию.
– Так происходит со всеми, кто подписывает бланк увольнения? – спросила Эмили.
– Правильнее сказать, что так происходит со всеми творцами совпадений, которые увольняются. По желанию или поневоле, – сказала женщина.
– Поневоле?
– Есть масса способов умереть, кроме как подписать бланк, знаете ли.
– Когда я стану простой смертной, то буду помнить, что была творцом совпадений?
– Что вы, конечно нет, – сказала женщина. – Для этого и нужен чемодан.
Эмили оглянулась на красный чемодан, который стоял около скамейки.
– Чемодан?
– Да. В этом чемодане все ваши воспоминания. Когда войдете в поезд, его заберут в багажный отсек.
– И?
– И потеряют, конечно. Так происходит со всеми чемоданами. Они не должны прибыть в ту же точку, что и пассажир. Если вдруг они оказываются там же, это что-то вроде неполадки. По крайней мере, у нас так.
Эмили вернулась на свою скамейку. Обратный путь к ней показался почему-то длиннее, чем путь к будке. Она села на скамейку и положила чемодан на колени. Он был легче, чем она ожидала. Эмили отыскала два замка и нажала на них. Послышался двойной щелчок, крышка дрогнула под ее руками. Эмили взглянула на полоску белых деревьев на горизонте и открыла чемодан.
Вот ее первое совпадение.
Вот тот поцелуй, который она никак не могла забыть. Она думала, что это воспоминание ярче, но оно истрепалось по краям из-за постоянного использования в снах. Вот тот раз, когда начался ливень посреди урока по истории совпадений в Новое время и ей не терпелось выйти на улицу и вдохнуть запах дождя.
А вот и сам запах, который был тогда. Лежит себе под вкусом лимонно-ванильного мороженого. Вот все чашки кофе, которые она выпила. По порядку, от самой слабой и бессмысленной до той, в которую по ошибке насыпали две ложки кофе и из-за которой она не могла заснуть до четырех утра.
Вот ее сны. Сложенные, все еще немного влажные, будто бы она еще не проснулась окончательно, и тоже упорядоченные: самые кошмарные внизу, во мраке на дне чемодана, и прекрасные, сумасшедшие, искрящиеся – наверху.
Боже, как все это влезло в такой маленький чемодан?
Мягкость травы под ногами, кисловатый привкус поражения, ее любимые туфли, имя официантки, которая всегда обслуживала их с Ариком и Гаем в кафе, ее колющие и пульсирующие сердечные боли, ее «почти», ее успехи, маленькие открытия, которые она сделала поздно ночью прямо перед тем, как уснуть, а наутро была уверена, что забыла их, десятки правил, которые Генерал заставил их выучить наизусть, серьезные красивые глаза Гая, когда он задумывался, шум неоновых лампочек, парализующий страх, овладевший ею сразу после того, как она подписала бланк увольнения.
И вот письмо. Письмо, которая она написала Гаю за минуту до увольнения. Письмо, которое она хотела оставить после себя, но поняла, что нельзя. Вот оно, здесь, целое, вообще не опаленное, лежит в белом продолговатом конверте.
У Эмили участилось дыхание. Она взяла конверт в руки и со щелчком закрыла чемодан.
Эмили поспешила к справочной. Шариковая ручка зависла в руке женщины, взгляд сосредоточен на кроссворде.
– Что чувствуете сейчас? – спросила она. – Десять букв.
– Облегчение, – сказала Эмили.
– Хм… возможно, – сказала женщина. – Проверим, подходит ли к четырнадцатому по горизонтали. – Она снова подняла глаза на Эмили. – Да, так чем я могу помочь, дорогая моя?
– Творцы совпадений, которые идут дальше, то есть в жизнь, – они все проходят через это место? – спросила Эмили дрожащим голосом.
