– Придется применить физическую силу и вывести тебя отсюда.
– Собираешься натравить на меня копов за разбитый кусок стекла?
– Только если Эмери этого захочет. Но твою задницу я смогу вытолкать на улицу и без помощи полиции.
Я сложил руки на груди и пристально и твердо посмотрел ему в глаза. Мужчин, издевавшихся над женщинами, я всегда считал трусами и подонками. Я бы, не задумываясь, вышвырнул это ничтожество из офиса и наслаждался бы каждой минутой во время процесса.
Через пару секунд негодяй перевел взгляд на жену.
– Все, к чертовой матери эту дерьмовую консультацию. – Затем он с дикой скоростью выскочил из кабинета. Мне даже пришлось посторониться, чтобы он не сбил меня с ног.
Эмери и ее клиентка тихонько стояли, пока мы не услышали стук хлопнувшей входной двери.
– Вы в порядке? – спросил я.
Эмери кивнула, а женщина впервые повернулась ко мне лицом. Ее щека была пурпурного цвета, переходящего в желтый, от заживающего синяка. Я сжал челюсти. Надо было вмазать этой скотине кулаком по морде, жаль, что упустил такую возможность.
– Он не всегда таким был. Просто последнее время у него проблемы на работе.
Как бы не так!
Мы с Эмери молча обменялись понимающими взглядами. Похоже, наше мнение по поводу сложившейся ситуации совпадало полностью.
– Вижу, вам надо поговорить. – С этими словами я закрыл за собой дверь.
Следующие полчаса я работал над материалами дела за стойкой в холле, не желая, чтобы муж-ублюдок вернулся в офис без моего ведома. В конце концов я увидел его за окном. Он стоял и курил сигарету в ожидании жены. Мудрое решение.
Эмери проводила миссис Доусон в холл, продолжая беседу.
– Как насчет того, чтобы побеседовать по телефону завтра? Хотя бы пятнадцать минут? Мне бы очень хотелось еще раз обсудить все с вами после сегодняшнего сеанса.
Клиентка кивнула:
– Хорошо.
– Давайте свяжемся часов в десять.
– Подходит. Билл уходит на работу в восемь.
Эмери кивнула:
– Подождите, пожалуйста, минутку. Я забыла дать вам карточку на сеанс на следующей неделе. Я схожу сейчас за ней и тут же вернусь.
После того как она ушла, я обратился к миссис Доусон и тихо заговорил с ней, старясь казаться беспристрастным:
– Думаете, с вами все будет в порядке?
Она быстро взглянула мне глаза и опустила взгляд.
– Все будет хорошо. На самом деле, Билл неплохой человек. Честно говоря, вы просто встретились с ним в неудачное время.
– Понятно.
Тут вернулась Эмери и вручила клиентке небольшую карточку.
– Поговорим завтра?
Та кивнула и вышла из офиса.
Когда дверь за ней захлопнулась, Эмери громко, протяжно выдохнула.
– Прошу прощение за случившееся.
– Не за что извиняться. Ты не несешь ответственность за то, что твой клиент настоящая скотина. У самого таких полно.
– Мне кажется, что он ее бьет.
– Склонен с тобой согласиться.
– Я также думаю, что больше никогда ее не услышу. Она оборвет со мной все контакты, потому что я открыто выразила свои подозрения по поводу того, что на самом деле между ними происходит.
– То есть ты считаешь, что завтра она не позвонит и не придет на назначенный сеанс на следующей неделе?
– Совершенно верно. Просто муж ей не позволит продолжать наши встречи. Теперь, когда я немного лучше его узнала, я вообще удивлена, что он согласился прийти сюда. До этого я проводила консультации только с ней.
– Да, полный облом получается.
Она снова вздохнула.
– Надеюсь, что она тебе позвонит, – сказала Эмери.
– Мне? – искренне изумился я.
– Визитная карточка, которую я ей дала, твоя. Подумала, что она скорее нуждается в адвокате по разводам, чем в консультанте по налаживанию семейных отношений.
Сказать, что я был удивлен, значит, ничего не сказать.
– Чудненько! – только и смог пробормотать я.
Мы рядышком прошли по коридору до моей двери.
– Я бы что-нибудь выпила, – устало произнесла Эмери.
– Где? В твоем кабинете или моем?
Эмери с интересом взглянула на меня:
– Ты держишь алкоголь в офисе?
– У меня часто случаются дерьмовые дни.
Она улыбнулась.
– Тогда давай лучше в моем.
* * *
– По вкусу просто скипидар. – Эмери выразительно поморщилась.
Я отпил из своего стакана.
– Между прочим, это «Гленморанджи» двадцатипятилетней выдержки. Этот так называемый растворитель, который ты сейчас пьешь, стоит шесть сотен за бутылку.
– За такие деньги могли бы сделать виски и повкуснее.
Я усмехнулся. Я расположился в кресле для посетителей, а Эмери восседала за своим письменным столом. Она, должно быть, распаковала оставшиеся коробки, так как кабинет теперь украшали всякие личные вещицы. Я взял со стола серебристую подставку из-под стеклянного пресс-папье, которое разбил этот подонок Доусон.
– Тебе понадобится новое оружие.
– Не думаю, что в этом есть необходимость, когда рядом находится человек, который прекрасно справляется с запугиванием моих клиентов.
– Негодяй это заслужил. Надо было дать кулаком ему в морду, как он это проделывает со своей женой.
– Жаль, что ты этого не сделал. Этот тип настоящий говнюк.
Ей уже прекрасно удавалось сымитировать нью-йоркское произношение, хотя было понятно, что это уроженка Оклахомы, пытающаяся выговаривать слова, как жительница Нью-Йорка.
На письменном столе стояли две фотографии в рамках, которых я раньше не видел, и я протянул руку к одной из них. Это была фотография пожилой четы.
– Бери, не стесняйся, – произнесла она с улыбкой, но не без сарказма.
Я внимательно посмотрел на ее лицо, потом снова на людей на фото, и снова на нее.
– Это твои родители?
– Да.
– На кого из них ты похожа?
– Все говорят, на маму.
Я принялся изучать лицо ее матери и не обнаружил никакого сходства.
– Что-то не очень.
Она протянула руку и выхватила у меня фотографию.
– Вообще-то, я у них приемная дочь. Я похожа на биологическую мать.
– А… прости.
– Ничего страшного. Я не делаю из этого секрета.
