Получается, что я созвонился с человеком, сидевшим рядом со мной! Весело!
— Да я и есть тот самый чудак-экспедитор, которого вы собрались очень долго разыскивать.
Толстощекий подполковник смущенно хмыкнул. Разговоры и смешки за столиками смолкли. Военные уткнулись в свои тарелки как ни в чем не бывало.
Через два часа я въезжал на охраняемую территорию полигона, пристроившись в хвост колонны, состоящей из двух штабных микроавтобусов. Меры к охране принимались действительно нешуточные. Новые выдвижные бетонные блоки на колесиках на недавно заасфальтированной площадке перед КПП. Решетки на окнах. Внушительные массивные ворота на электроприводе. Мобильные помосты для досмотра грузовых автомобилей.
Сперва матерый контрактник очень долго рассматривал мои документы. При этом он все время выходил на кого-то по малогабаритной радиостанции, потом забегал в помещение пропускного пункта, с кем-то созванивался, чесал голову под каской. Наряд по КПП все это время держал меня под прицелами автоматов. Бойцы делали грозные лица и, кажется, млели от своей крутости, пугались самих себя.
Я тихо радовался и посмеивался, изредка пугал наряд неожиданными телодвижениями и шипением себе под нос:
— Аллах акбар! Иншалла. Я ваш казарма труба шатал.
Толстощекий подполковник Лепехин, который теперь бегал за мной хвостиком и боялся потерять, матерился на бойцов и дежурного и тоже куда-то названивал.
При всей строгости пропускного режима никто и не додумался попросить меня выключить видеорегистратор и телефон. Двухметровый забор, опутанный по верху колючкой, идущий от КПП в стороны, как бы намекал на то, что я не смогу пробраться на строго охраняемую территорию и напакостить там. Прогуляться вдоль периметра? Да нет, пожалуй, не стоит, а то бойцы в обморок упадут от усердия.
— Викторович, да ну вас на фиг, мне по барабану. Сейчас в головной офис отзвонюсь, сами будете грестись с этими модулями, — подначил я подполковника, увлеченно ругающегося с кем-то по телефону.
Лепехин показал мне какую-то фигуру из пальцев, скорее всего, обозначающую, что все будет отлично.
Наконец, все решилось. Наряд забегал вокруг моего грузовичка с зеркалами для осмотра днища и предельно внимательно оглядывал пустой кузов.
— Быстрее бы учения начались, — заявил дежурный по КПП, торчавший рядом со мной.
— А что в этом хорошего-то, служивый? — спросил я. — Ведь тогда в разы больше народа будет тут мотаться.
— А тогда офицеров начнут ставить, а я сержант всего-навсего. Вдруг какого генерала напугаю или затуплю как-нибудь эдак по-особенному. Мне оно надо, чтобы меня какой-нибудь надбавки лишили? Я уж лучше в своем бронетранспортере посижу.
Вслед за колонной мы проехали к полевому лагерю, где офицеры принялись разгружаться и искать свободные места в палатках. Лепехин быстро пристроил свои сумки, прыгнул ко мне в кабину и начал показывать, куда ехать.
На центральной командной вышке располагался штаб учений, куда меня пустить никак не могли. Я намекнул Лепехину, что время — деньги, и он убежал решать какие-то вопросы, с кем-то о чем-то договариваться. Я ждал его, снял видеорегистратор, засунул себе в карман так, чтобы глазок камеры торчал наружу, и принялся шляться невдалеке от вышки.
Мое внимание привлек участок местности, огороженный столбиками и книпперной лентой. С десяток солдатиков с БСЛ лениво, не торопясь, разравнивали площадку. Рядом торчал военный экскаватор, возле которого загорал какой-то дядька, облаченный в шорты и тельняшку.
Я угостил его сигаретой, и мы разговорились. Оказалось, площадка как раз и готовится для размещения модулей, куда поселят солдатиков для показухи, развернут пункт полевого питания. Дядька работал здесь уже неделю, успел разровнять несколько площадок для техники и командных пунктов, а теперь маялся в ожидании, когда ему закроют наряды.
Военные требовали поддать угля! Вперед! Копай всю ночь! Но гражданскому экскаваторщику, работающему в воинской части, штурмовщина надоела, и он с чистой совестью положил болт на всю работу. Тем более что планировалось привлечь к этому делу несколько землеройных и прочих машин, но почему-то не срослось, и он вкалывал ударно в одно рыло. Экскаваторщик посоветовал и мне держать ухо востро, а то вояки наобещают кучу всего, а потом ищи ветра в поле.
Мы еще пару минут посудачили, потом я увидел Лепехина, попрощался с мужиком и пошел к толстощекому подполковнику.
— О, я гляжу, ты уже площадку осмотрел, — заорал он, увидев меня, — я тут план модульного городка отксерил, накладные забрал, сегодня-завтра с Питера еще команда ваших подъедет, модули ставить.
— Ну, давай посмотрим — что там; сравним, что да как, — сказал я.
— Пойдем на тыловой пункт управления, он там, рядышком с вышкой; заодно кофейку хлебнем да под кондиционерами посидим, а то я припотел, разговаривая со всякими начальниками, — проговорил тыловик и потащил меня за собой.
Я видел, какая неразбериха творится на полигоне, и заявил, что мне уже завтра надо будет привезти сюда свою бригаду для замеров и дополнительных работ. Тыловик почесал голову и сказал, что вопрос в принципе решаемый. Для ускорения рабочего процесса он готов на все. Надо только определиться, где моя бригада будет проживать и чем питаться. Я начал уверять его в том, что эту проблему мы решим сами, и попал в свою же ловушку.
— Так у вас же по документам один опытный образец должен быть! Вот в нем и поживете, — высказался Сергей Викторович и лучезарно улыбнулся.
Твою ж мать! Надо срочно звонить Скамейкину, узнавать, что за образец и где его доставать. Плюс дополнительная бригада специалистов-установщиков. Ладно, прорвемся, совру что-нибудь; думаю, в общей неразберихе учений прокатит. Зато группу можно будет вполне легально перебазировать на полигон.
— Сергей Викторович, добро, думаю, завтра переберемся; нам только пропуска и на машину нужны, и на моих работяг.
— Да не вопрос. Тут опять какую-то дополнительную хрень для антитеррора клепают. Сейчас комендант прибежит за досками, вот его и озадачим. Там только фотки личного состава нужны и ТТХ машин. Когда к себе на комбинат поедешь, собери.
— Не надо. Это прямо сейчас можно сделать.
Вопрос решился очень просто, с помощью новых технологий. По моему звонку Вова тут же перекинул мне на электронку фотографии с агентурными фамилиями и именами. У тыловиков в наличии имелись и принтер, и фотобумага. Комендант горел бешеным желанием заполучить брус. Узнав, что у меня в бригаде имеются и сварщики, и дефицитные электроды, он собрал свою силу воли и распущенные слюни в кулак и совершил невозможное. Через час пропуска были готовы на всех моих людей и грузовичок. Тороватые тыловики уже считали меня за «своего», поэтому позволили на ламинаторе закатать пропуска в пластик и попить с ними дрянного растворимого кофе.
Когда я размачивал в нем печенюшку, Лепехину кто-то позвонил из штаба тыла округа.
