– И тебе вечер добрый, Мий-Кули, – подтвердил мои догадки Кир, в чьем голосе ленивая ирония сильно отдавала скрытой угрозой. То ли визитер моему жениху не сильно нравился, то ли его, как и меня, взбесило, что нам помешали.
– Добрый? – буквально выплюнул парень. В его левом ухе красовалось семь серебряных колец – лет триста ему, значит, не больше. По аше-аровским меркам почти юнец. – Для тебя, скотина, добрый! А для других – нет. Это ведь ты, ты должен был выполнять ее приказ и сторожить пленника. Что? – с ненавистью глядя на Кира, воскликнул он. – Удивлен, что я все знаю, дядя? Думал, я такой наивный дурачок, да? А я знал, всегда знал, просто не хотел, чтобы она волновалась! А ты, – его острые клинки с тихим шелестом покинули ножны, – ты предал ее и теперь милуешься тут с этой человеческой швалью! Из-за тебя она умер-р-рла, – перешел на рык злой как черт мальчишка. – Я тебя вызываю, Кир из рода Кули! – торжественно провозгласил он и застыл напротив висящего в воздухе шарту, глядя снизу вверх на того, кого считал виноватым в смерти какой-то загадочной «Ее». – Или с равным кишка тонка сойтись в смертельном бою? Ты ведь только женщин можешь убивать… притом желательно исподтишка и чужими руками. – Лицо Мий-Кули искривила брезгливая гримаса.
– И то верно, – немного помолчав, проговорил мой жених, – такого глупого молокососа, как ты, убивать я не стану, разве что… выпорю. – Демонстративно чмокнув меня в щеку, ласково попросил: – Айка, маленькая моя, ты не одолжишь ту плеть, что подарил тебе Сэн на день рождения?
Про то, как мне ее дарили, я не помнила, но о наличии вышеупомянутого предмета в шарту Кир-Кули знала. Даже рассматривала и щупала эту миниатюрную плеть, когда разбирала свои вещи в надежде, что они помогут мне вернуть память.
– Зоя, принеси плеть, – все так же ласково, но с чуть большим нажимом произнес аше-ар.
Я встала, хмуро взглянув на стоящего внизу Мий-Кули. В том, что меня пытаются отослать под благовидным предлогом, сомнений не было. Но и спорить с Киром прилюдно я не хотела. В конце концов, ему виднее. Одарив жаждущего расправы блондинчика мрачным взором, вошла в приветливо открытый проем белоснежного шарту и, сделав несколько шагов по коридору, поняла, что дверь за мной тихо закрылась. Та-а-ак, кто-то решил осуществить свою угрозу и запереть меня лучше?
Прошла в комнату, которую блондин называл моей, взяла с кресла плеть, стукнула ею себя по колену, дабы усмирить недовольство, и отправилась обратно. Естественно, дом меня не выпустил. Немного позлившись, решительно сняла браслеты и, пакостно улыбаясь, сообщила шарту, что, если он сейчас же не откроет дверь, с меня станется выпить всю его энергию жизни.
Но вместо ожидаемой капитуляции мне предоставили зеркальный экран на полстены, в котором отражалось происходящее снаружи. Все как положено: видео, озвучка… даже запахи улицы были в наличии. Сзади незаметно подъехало большое белое кресло – шарту предлагал сесть и насладиться зрелищем, не мешая своим присутствием хозяину и его родственнику выяснять отношения.
А выяснение это развивалось стремительно и отнюдь не мирно. Мягко спрыгнув с крыльца, Кир-Кули обошел племянника по дуге и спокойно так поинтересовался:
– Значит, гайя Белоснежная мертва?
– Твоими стар-р-раниями, – прорычал парень, настороженно следя за каждым движением дяди.
– Скорей уж, моими молитвами, – усмехнулся тот.
Это стало сигналом для влюбленного балбеса. Рванувшись с места, он налетел на Кира с явными намерениями если не заколоть, то как минимум порезать его на ленточки. Тот же каким-то непостижимым образом умудрился не только ускользнуть из-под удара, но и двинуть Мию в челюсть кулаком. Кинжал старший аше-ар не доставал принципиально, всем своим видом показывая мальчишке, что он ему не ровня. А зря.
Новая атака племянника напоминала фейерверк из искрящихся молний, и к магии они не имели никакого отношения. Парень так быстро и яростно наносил удары, что разрезающие воздух лезвия походили на сверкающие плети. Уклониться от них было просто невозможно. И белую кожу Кир-Кули вскоре украсили алые разводы. Я же, перестав на время дышать, услышала неприятный скрежет и звук лопнувшей плоти. И только через несколько долгих и мучительных секунд отчаяния, поняла, что серьезно ранен не мой жених, а кресло, обивку которого я от волнения вспорола ногтями.
Поединок продолжался, и Кир больше не стал пренебрегать оружием. Летели искры от скрещенных клинков, капли крови жутким узором ложились на белесую траву, развевались пряди длинных волос, движения мужчин смазывались, и оба противника словно становились единым целым. Это так напоминало недавнюю схватку с Многоликим и… абсолютно не соответствовало ей. Там была игра на публику, попытка гая покрасоваться. Тут же в воздухе витало страстное желание племянника прикончить собственного дядю. Кули, мать их Кей за ногу! В голове сам собой всплыл образ девушки из сна. Вот одно слово… Отчаянные!
Ждать, пока эти больные на всю голову родственники друг друга покалечат, я не стала. Прикрыла глаза и раскинула в стороны теневые щупальца, пытаясь пробиться сквозь стены живого дома и дотянуться до аше-аров. Ломая щит Многоликого несколько часов назад, я, как ни странно, неплохо насытилась, и обычной вампирской жажды, которая бывала при снятии браслетов, сейчас не испытывала. И несмотря на то что энергия шарту все же привлекала мою хищную сущность, я старалась не навредить живому дому.
У меня почти получилось дотянуться до светящихся силуэтов, которые я прекрасно видела даже сквозь мерцающие стены шарту, как вдруг на плечо опустилась чья-то холодная рука. Подпрыгнув в кресле от испуга, резко обернулась и встретилась взглядом с главой рода психов, на которой висел мощный пласт защитных чар. М-да, эту так просто в спячку не сплавишь. Пока я щиты ее ломаю, она сама меня отправит… в морг со свернутой шеей.
– И что это ты собралась сделать, невеста? – вздернув серую, как у брата, бровь, полюбопытствовала женщина.
Я открыла рот, закрыла, потом выдала:
– А как вы сюда попали?!
– Шарту Кира впустил, – чуть улыбнувшись, ответила гостья.
– Но почему вы тут, а не… – Я мотнула головой в сторону стены, на которой транслировался прямой эфир с улицы.
– Потому что там разберутся и без меня, – тоже посмотрев на экран, сказала аше-ара, а немного помолчав, добавила: – И без тебя тоже.
– Но это же может закончиться убийством, – пробормотала растерянно, – а мне ничего не стоит обессилить их и отправить в спячку.
– Девочка, – Лирэн-Кули как-то странно на меня посмотрела, – я, конечно, понимаю, что ты очень сильна. Но помогать своему мужчине, когда ему твоя помощь не требуется, по меньшей мере оскорбительно.
– Моему мужчине? – еще больше растерялась я. – Но я хотела… Мий-Кули… он…
– О Бездна! – На этот раз глава рода Кули откровенно расхохоталась. – Это ты сына моего спасать надумала, что ли? А что Кир может проиграть, даже мысли не допускаешь? – Я неуверенно кивнула, и она, утирая выступившие от смеха слезы, сказала: – Добрая ты душа, сейлин. Такие долго не живут. – И, видя мой испуг, сменила тему: – Мои дети немного отбились от рук, посчитав себя взрослыми и самостоятельными. Они оба заслуживают урока. И если для Лей это – домашний арест, то для Мия, – женщина обошла кресло и, сев на широкий подлокотник, уставилась на экран, – для него этим уроком будет хорошая взбучка от Кир-Кули.
