– Привыкайте, – сказала Мира.
Далеко провожать ее он не стал, предложил вызвать такси, она отказалась, поблагодарил еще раз у подъезда, пожелал наилучшего, что положено в таких случаях, откланялся, и они распрощались.
Мира решила пройтись немного, тем более что практически сразу за домом Барташовых, через дорогу, начинался парк. Она не любила вспоминать тот момент жизни, о котором вскользь рассказала Петькиным родным, и старалась не доставать его из памяти и не тревожить вообще.
Столько лет прошло, она давно справилась с последствиями и физически, и психологически, но… Случаются с человеком ситуации и моменты, которые оставляют в его душе, памяти и во всей его жизни неизгладимый след, отпечатываясь, как тавром.
Мира медленно брела по аллее, золотившейся всеми оттенками осенних листьев, и невольно поддавалась нахлынувшим воспоминаниям, мысленно погружаясь в те события.
Олег Павлович Андреев был военным и служил в Приморском крае. Мама Миры Марьяна Константиновна вышла замуж за бравого старшего лейтенанта в восемнадцать лет и уже через год родила дочь.
Время было переломное – заканчивалась одна эпоха, начиналась другая, и все это происходило, как водится, в муках и революционном беспределе.
Когда Мире было шесть лет, отец уволился в запас из армии по ранению, которое получил в перестрелке с настоящей бандой. Эту банду его подразделение кинули ликвидировать в помощь милиции.
Уйдя в запас, Олег Павлович вместе с двумя своими друзьями открыли частную фирму, которая занималась поставками морепродуктов. Маленькая Мира, естественно, не знала, чем именно занимается ее папа, ей достаточно было того, что у нее теперь были самые лучшие игрушки, самая красивая одежда и много вкусностей, какие она только ни пожелает.
Но все это продолжалось недолго.
Однажды ночью Миру разбудили громкие голоса, перепуганная насмерть мама пришла в ее комнату, закутала дочь в одеяло, под которым та спала, и куда-то понесла, ничего не объясняя.
Потом они долго ехали в машине и приехали в какой-то старый, некрасивый деревянный дом.
И в этом доме они прожили несколько месяцев с мамой и еще одной женщиной. Там не было водопровода, постоянно отключалось электричество, на кухне пахло газом из подтравливающего баллона, белье на постелях оставалось влажным и серым, как его ни старались сушить.
И было постоянно холодно и сыро. Этот холод, сырость и затхлый запах заброшенного человеческого жилья и плесени Мира запомнила навсегда, как запах страха и глухой безнадежности.
А потом в дом ворвались какие-то мужчины, связали маму и тетю Галю, нашли под кроватью прятавшуюся там Миру и вытащили. Поставили перед привязанной к стулу мамой, что-то кричали и трясли девочку, от чего у нее сделалось больно в голове, и от страшного испуга она не понимала, что они говорят. Но тут заскочили еще какие-то другие дядьки и с ними папа, и все начали кричать очень громко, а Мира с привязанной к стулу мамой оказались на полу.
Потом что-то билось вокруг, рушилось и бабахало, было очень громко и очень, очень страшно. И стихло в один момент.
Папа развязал маму, взял Миру на руки, они втроем сели в машину и уехали.
Мира смотрела в окно машины на пролетающие мимо деревья и думала: как хорошо, что они сейчас вернутся в их теплую, уютную квартиру, к ее игрушкам, к прежней хорошей жизни, в которой есть телевизор, всякие вкусности и нет никакой, все съедающей и проникающей даже в кожу и в мысли сырости.
Но они не вернулись в квартиру и не взяли никаких вещей из дома, а сразу поехали в аэропорт, сели втроем в самолет и улетели в город Москву.
Много лет спустя Мира узнала, что это был обычный для того времени бандитский наезд на фирму отца и его друзей, и их бы непременно всех убили, хоть папа и спрятал семью, как ему казалось, надежно. Помогли отцовские боевые товарищи, с которыми он раньше служил, проследили за бандитами, вычислили всю их бригаду и ликвидировали.
Только бригад тех было в те времена не перечесть, и там, где исчезала одна, тут же на ее месте появлялась другая.
Олег Павлович, пройдя по краю гибели, реально понимал, что ему тут покоя не дадут, продал свою долю в бизнесе и увез семью в Москву.
Он купил шикарную квартиру в тихом центре, Миру определили в хорошую школу, Марьяна Константиновна, окончив курсы бухгалтеров, устроилась работать в солидную фирму, а Олег Павлович занялся новым проектом и новым бизнесом.
Вот в этом самом бизнесе он и встретил другую женщину, которую почему-то полюбил больше мамы, – Наташу. И родители Миры развелись.
В принципе, достаточно спокойно и, можно даже сказать, по-дружески.
После той деревни, пережитого нападения и отстрела банды что-то разладилось в отношениях родителей, и вернуть то светлое и радостное, что было в их семье и скрепляло их троих все годы, оказалось уже невозможно.
Отец оставил бывшей жене с дочерью квартиру, обещал помогать деньгами и уехал вместе со второй женой в Екатеринбург, куда и перевел свой новый бизнес.
Маму такой расклад более чем устраивал, она неплохо сама зарабатывала, вскоре заняв должность главного бухгалтера, и отец присылал ежемесячно довольно приличную сумму на дочь и на их жизнь в целом, всегда помогал им при любой возникающей надобности и проблеме. Да и с мамой они остались в хороших отношениях.
А вскоре мама встретила мужчину, за которого и вышла замуж.
Михаил Александрович был… почему был? Есть и сейчас. Он хороший человек, настоящий мужчина и любит маму Миры. Да и к Мире относился очень правильно – в меру строго и требовательно, в меру нежно и очень заботливо.
Живи и радуйся! Сплошная красота и пастораль – у всех новые семьи, у папы с Наташей дочь родилась, и мама с дядь Мишей ждали ребенка.
Красота!
Но практически сразу после дня рождения, когда ей исполнилось тринадцать лет, девочку Миру как подменили. До тринадцати она все была миниатюрной малышкой, этот ангельский взгляд больших темно-синих глаз, вьющиеся кучеряшки, личико сердечком. К ней и в семье-то так и обращались:
– Ребенок, иди обедать… ребенок, то… ребенок, сё.
Не доставляла родителям хлопот, прилично училась, была приветливой, смешливой девочкой, обладала хорошим чувством юмора и вдруг… Как-то очень быстро, всего за пару месяцев она кардинально изменилась.
Вытянулась, подросла, перестав быть совсем уж малышкой, и взбунтовалась на всю мощь переходного подросткового возраста.
И такое понеслось…
Началось с того, что она перекрасила свои светлые волосы в жгуче-черные и выпрямляла их каждое утро специальным утюжком для волос, и наносила макияж, как оголтелый «гот», превращая лицо в полотно абстрактной жуткой картины, «подсела» на тяжелый рок, который врубала на всю мощь стереосистемы, и орала, подпевая солистам.
