— А теперь смотри, — самодовольно сказал о, демонстрируя торчащую из замка головку ключа. — Идеально подходит. Надо было с тобой спорить на деньги…
— Не дождешься! Я все равно не понимаю, почему все ключи лежали внизу.
— Вряд ли мы это узнаем. Теперь нам осталось вернуться в ночь тысяча девятьсот двадцать шестого года и узнать, что происходило в этом подвале. Готова?
— Если ты готов.
— Тогда давай руку и думай о котиках, — усмехнулся Стефан.
— Я вообще-то по части кроликов, — ответила я, удивляясь тому, что могу еще шутить после всего увиденного.
Путешествие закончилось, и я открыла глаза. Мы стояли на том же месте, только на дворе была ночь. Прямо сейчас я провожу время рядом с замечательным человеком и даже не подозреваю, что вернусь сюда еще не один раз. Мне снова захотелось увидеть Теодора, поцеловать его… Только вчера я с ним рассталась. Для него — навсегда, а мне еще представится счастливая возможность с ним встретиться. Как жестока судьба! Полюбить человека, который старше меня на сто лет!
Стефан резко потянул меня за собой, и я ойкнула от неожиданности.
— Тихо, — зашипел он. — Видишь, там я. Нужно немного подождать, через пять минут я уйду.
Так и случилось. Мы покинули наш наблюдательный пункт и подкрались к двери. Я внимательно прислушивалась, желая услышать какие-нибудь необычные звуки, но на улице стояла тишина.
— Отойди, я открою дверь, — сказал Стефан.
— Надеюсь, ты не забыл, как выглядит наш особняк? — прошептала я, снова осторожничая.
— Не беспокойся, я смогу перенести нас обоих, — успокоил он меня.
Мне было очень страшно. Неизвестно, что ждет нас за этой дверью. Но меня не покидало чувство, что это будет намного страшнее, чем когда мы попали туда в первый раз.
И вот — дверь отворилась, из прохода хлынула зловещая темнота и расползлась по земле, словно деготь. Я с опаской ступила на темное пятно, боясь, что оно обовьется вокруг моей ноги и утащит вниз, прямо в руки паладинам. Но все это было лишь игрой моего воображения. Мы со Стефаном переступили порог и тихо закрыли за собой дверь, чтобы не привлекать внимания.
— Смотри, — прошептал Стефан, показывая куда-то влево.
Я проследила за его жестом и разглядела что-то наподобие вешалки, увешанной темными плащами. Именно в такие были одеты наши преследователи и паладины на фресках. Я с ужасом отшатнулась. Воображение рисовало страшные картины: человеческая кровь попадала на тонкую материю и впитывалась в нее на века, а плащ становился проклятым.
— Давай их одолжим, — проговорил Стефан, снимая с крючка один плащ, но я сделала шаг назад, мотая головой.
— Я не буду это надевать.
— Не глупи. Если мы сейчас с тобой их наденем и спустимся в таком виде вниз, то нас могут не заметить или принять за своих. А без них мы как бельмо на глазу. Да твоя блузка чуть ли не светится в темноте! — стал убеждать меня Стефан.
Подавив свое отвращение, я нацепила на плечи плащ. Стефан стал первым спускаться по лестнице, стараясь держаться стены, где тень скрывала его практически полностью. Я шла прямо за ним, пытаясь унять дрожь. Постепенно моему взору открывался уже знакомый зал, залитый желтым светом свечей. Огромная люстра висела в центре над столами. Мы прошмыгнули незамеченными и спрятались за широкими колоннами, которые стояли при входе.
Выглянув из-за каменного цилиндра, я стала осматривать залу. На стульях сидели люди в черных плащах. Их головы, покрытые капюшонами, были опущены, лиц совсем не было видно. На троне сидел главный паладин, склонив голову точно так же, как и все остальные. Никто не произносил ни слова и не шевелился.
В мгновение ока главный паладин вдруг поднял голову и посмотрел вперед. Мне показалось, что он нас заметил, поэтому юркнула обратно за колонну. Сердце в моей груди билось так громко, что я боялась, как бы это не услышали. Однако ничего не происходило, поэтому я, осмелев, снова выглянула из-за колонны.
Главный паладин поднялся и встал рядом с флагом змеи. Его лицо скрывала тень капюшона, и я смогла разглядеть только треугольник подбородка, покрытый щетиной.
— Перерождение — есть вечность, — произнес он.
Предводитель медленно поднес руки к капюшону и откинул его назад. Когда свечи отбросили оранжево-желтый свет на его лицо, я чуть не вскрикнула от потрясения, но все-таки успела закрыть рот ладонью.
Это был Жюльен.
Предводитель зла — человек, который так стремительно ворвался в мою жизнь и жизнь моей семьи. Неужели мы сами пустили демона к себе в дом?..
Ярость поднималась внутри меня огромной волной. Как он мог обмануть нас? Обмануть тетю? Обманывать Эль и Стефана? А главное — зачем?
— Давайте же исполним древнее пророчество, а через двадцать лет вернемся сюда снова и соберемся за этим столом! — продолжил Жюльен, поднимая в воздух кинжал.
Все сидящие вскочили, скинули капюшоны и встали позади своих мест, подняв в воздух кинжалы. Я заметила, что многим из них на вид много лет. Среди них были и женщины, и мужчины. Они диким взглядом следили за своим лезвиями. Через секунду все как по приказу одновременно вонзили кинжалы себе в шею. Обмякшие тела падали одно за другим, кровь хлынула во все стороны, заливая стены с фресками и пол. Голубой дым вылетал из тел паладинов и словно вселялся в Жульена, стоящего неподвижно.
От ужаса у меня пропал дар речи. Все тело тряслось как в лихорадке. Дикие глаза Предводителя посмотрели прямо на меня. Я была уверена, он меня заметил, но ни один мускул на его лице не дрогнул. Я почувствовала, как земля под ногами исчезает, и что есть силы схватилась за стоящего рядом Стефана. Ноги не держали меня от страха. Я стала терять сознание. Столько крови я не видела никогда…
Время будто исказилось, секунда превратилась в минуту. Я зажмурилась, хватая ртом воздух, и мгновение спустя мы оба — я и Стефан — упали на деревянный пол.
29
Мы очнулись на полу нашей гостиной. Несмотря на сильную слабость, я попыталась подняться на ноги и бросила взгляд на Стефана. Он был бледен как смерть.
Чувствуя дрожь в ногах, я схватилась рукой за спинку дивана, чтобы не свалиться. Все увиденное казалось плохим сном. Увиденное мной в логове паладинов было таким фантастичным, словно я посмотрела фильм ужасов. Страшные воспоминания о произошедшем хотелось стереть из памяти раз и навсегда.
Проклятый плащ паладина до сих пор висел на мне, я сорвала его с себя дрожащими руками и закинула куда подальше. Стефан, последовав моему примеру, проделал то же самое.
Мне было очень жаль его. Жюльен — его дядя, который столько лет был рядом с ним и фактически заменил отца. Я видела в глазах Стефана, как его мир разрушился на осколки. Нет большей боли, чем предательство родного человека.
