Песн 8:5: «Под яблоней разбудила я тебя». Без сомнения, с учетом рефренов со сходной лексикой в 2:7, 3:5 и 8:4, имеется в виду сексуальное возбуждение.
Песн 8:9–10: образ сестры как «стены» и «двери» в стихе 9, видимо, намекает на два возможных пути для Суламиты: быть чистой и недоступной («стена») или развратной и доступной («дверь»). Братья (которым, очевидно, и принадлежит данная реплика) собираются дополнительным образом оберегать сестру, если она – «стена», и загораживать ей путь, если она – «дверь».
[2195] В стихе 10 Суламита ясно уподобляет себя «стене», а свои сосцы – «башням». Она – не завоеванный город, недоступный для посягательств любых мужчин, кроме ее мужа. Знание о ее верности приносит Соломону «шалом».
Песн 8:14: «Беги (bāraḥ), возлюбленный мой; будь подобен серне или молодому оленю на горах бальзамических!» Глагол bāraḥ («спешить») используется в Песни лишь здесь и, видимо, составляет часть кульминационного эротического намека. Отмечалось, что в других местах Библии корень brḥ иногда связан с понятием «пронзание» или «проникновение» (Исх 36:33; Ис 27:1).
[2196] Возможно, Песнь увенчивается призывом Суламиты скорее проникнуть в ее тело («горы бальзамические»), довершая сексуальную близость.
7. Райская любовь не стыдится себя. Образы эротической любви, пронизывающей Песнь, красноречиво свидетельствуют, что сексуальность носит целостный и здоровый характер и что ее не надо бояться и смущаться. Возлюбленные беспрепятственно и открыто описывают (и исследуют) тела друг друга.
[2197] Как и в Эдемском саду, они стоят друг перед другом обнаженными и не стыдясь. О самых интимных моментах сексуальной близости рассказывается без малейшего намека на то, что в них содержится нечто грязное, дешевое или уродливое. Эротика Песни смущает лишь современных читателей. Ее главных героев она не смущала.
8. Райская любовь сдерживает себя и отличается хорошим вкусом. Песнь эротична, но лишена одержимости в сексе. Читатели, которые усматривают в ней сплошные намеки на влажные влагалища и эрегированные пенисы, проецируют на нее свои ожидания.
[2198] Неслучайно Песнь не упоминает напрямую ни гениталии (мужские и женские), ни сексуальную близость
[2199] – хотя в древней ближневосточной порнографической и культовой поэзии и иконографии неоднократно говорилось и о гениталиях, и о «пахоте вульвы» (секс).
[2200] «Эротика Песни не сосредоточена на гениталиях, а рассеяна по всему телу и проецируется на внешний мир».
[2201]
