Однако это толкование плохо учитывает лингвистические особенности текста. Обратим внимание на некоторые нюансы еврейского оригинала.
Фраза wĕyāṣû yĕlādêhā (стих 22а) буквально означает «и дети выйдут». Существительное yeled («дитя») – обычное для ВЗ обозначение ребенка в возрасте от младенчества до двенадцати лет.
[1779] А «мертворожденного ребенка» обозначает слово nēpel,
[1780] которого здесь нет.
Глагол yāṣā («выходить») регулярно описывает обычное рождение детей.
[1781] Когда речь идет о мертворожденном ребенке, этот глагол всегда сопровождается какой-либо формой глагола mût («умирать»),
[1782] который опять же отсутствует в Исх 21:22.
В ВЗ выкидыш обозначается не словом yāṣā, а словом šākāl («выкидывать»),
[1783] и последний глагол использован чуть дальше в кодексе Завета (Исх 23:26). Если бы Моисей имел в виду «выкидыш», он обязательно употребил бы то же слово šākāl, что и в последующем отрывке.
Напрашивается вывод: фраза wĕyāṣû yĕlādêhā указывает не на выкидыш, а на преждевременные роды. Этот вывод разделяют многие исследователи и комментаторы.
[1784] Также и современные евангельские переводчики ВЗ всерьез считаются с вышеупомянутыми лексическими особенностями и переводят фразу как указание на преждевременные роды.
[1785]
Требует внимания и слово āsôn («вред», «повреждение»).
[1786] За пределами данного отрывка оно встречается в ВЗ лишь трижды, причем только в рассказе об Иосифе, где Иаков опасается «вреда» своему сыну Вениамину в случае, если тот пойдет в Египет (Быт 42:4, 38; 44:29). Судя по всему, оно имело довольно общий смысл и обозначало любой серьезный вред, включая несчастный случай, заканчивающийся смертью.
[1787] В Исх 21:22–23 проблема состоит не столько в том, что такое āsôn, сколько в том, кому этот «вред» наносится». Толкователи, которые считают, что в стихе 22 речь идет о выкидыше, считают, что вред уже нанесен через выкидыш, поэтому подставляют в стихах 22–23 слово «другой» или «дальнейший» (вред): мол, имеется в виду дополнительный вред, нанесенный матери, который и требует воздаяния по принципу lex talionis.
[1788] Однако, если отрывок говорит о преждевременных родах, в подобной подстановке нет необходимости, ведь серьезной и роковой травмы не случилось. Таким образом, понятие āsôn сразу после фразы «и дети выйдут», – коль скоро нет еврейского слова lāh («ей»), ограничивающего вред женщиной – носит неопределенный характер. Оно относится как минимум к недоношенному ребенку, а возможно, и одновременно к матери и ребенку.
[1789]
Получается следующая картина. Согласно стиху 22: если ни матери, ни ребенку не причинен вред, с обидчика лишь взыскивается штраф – видимо, с целью компенсации физического и морального урона, или «поскольку здоровье матери и ребенка оказалось в опасности», или из-за «беспокойства родителей по поводу преждевременных родов».
[1790] Стих 23 говорит: если матери или ребенку нанесен серьезный или роковой урон, вступает в силу закон lex talionis.
[1791]
