В это же самое время — была запрещена деятельность московско-хельсинкской группы, а СССР заявил о готовности в одностороннем порядке дезавуировать все договоренности, достигнутые в Хельсинки в 1975 году, включая все соглашения по защите прав человека. Ответа на этот демарш СССР не последовало.
Тем временем, первый секретарь ЦК компартии Армении — не вылезал из Москвы. Армянин, он хорошо понимал, что силовой разгон митинга с погибшими, удары по нагорно-карабахскому подполью создали в республике обстановку, когда общество подобно сжатой пружине. Вопрос не в том, кто прав, а в том, что обидели. Вопрос сейчас был в том, какие приговоры получат участники сепаратистского мятежа, закончившегося терактами, мятежом и кровью. По обычной для СССР практике — выносилось по одному смертному приговору за каждого убитого. Но если даже брать митинг — то пятнадцать смертных приговоров могут стать последней каплей, после которого армянское общество взорвется и люди с кулаками бросятся на танки. Это он пытался доказать на Политбюро и кое-что получалось. Мягкий вариант предусматривал один — два смертных приговора и освобождение не менее трети задержанных, прежде всего представителей интеллигенции, которые попали с террористическое движение случайно, и жизни которых представляли большую ценность для армянского народа. Такую позицию поддерживала часть Политбюро во главе с Генеральным Секретарем — но против был силовой блок во главе с Алиевым, и против — мог выступить Верховный Совет, там было большинство сторонников жесткой линии. Но первый секретарь проталкивал, точнее пытался проталкивать еще более благоприятное для республики решение — чтобы смертных приговоров не выносилось вовсе. Что сделано — уже не воротишь, и даже один смертный приговор — внесет новый раскол в общество и поддержит сепаратистов, которые и так агитируют по всей республике, что русские и азербайджанцы — убивают армян. Пока такая точкам зрения — твердой поддержки не находила. Одновременно с этим — пробивался вопрос о направлении в республику дополнительных фондов по линии разных министерств, для улучшения жизни трудящихся.
КГБ — сдало в доказательство своей лояльности почти полностью готовый «Кировабадский мятеж». В Кировабаде — азербайджанском городе с большой армянской общиной — базировался триста тридцать седьмой полк ВДВ, планировалось — одновременно взорвать несколько машин в тех местах, где обычно скапливаются отдыхающие ВДВшники, после чего — по сути, натравить город на десантуру, а десантуру — на город. Учитывая тот факт, что совсем рядом, в Армении было большое количество частей ВДВ — это запросто могло бы привести на следующий день к побоищу по всей Армении. Республика маленькая, информация расходится быстро — достаточно крикнуть, что мол «десантура беременных женщин саперными лопатками» — и понеслась душа в рай. Нападение населения республики на части Советской армии, тем более на элитные части Советской армии, тем более на те, которые помогали армянам оправиться после землетрясения — было бы для СССР делом еще невиданным и затруднило бы процесс возвращения к «статусу-кво» до крайности…
О том, что армянское КГБ должно было направлять и координировать этот мятеж, в частности — планировалось делать съемки зверств советских солдат для передачи на Запад, о том, что армянское УКГБ должно было распускать в республике слухи — об этом ничего конечно сказано не было.
Московская комиссия — работала по теракту. Работать стало сложнее — с одной стороны в городе был наведен порядок, с другой стороны — большинство армян просто замолчало.
В самом армянском УКГБ — была создана комиссия с привлечением представителей армянского горкома, которая должна была проверить весь Армянский УКГБ на наличие националистических настроений, подобных настроениям полковника Андраняна.
Одновременно с этим Генеральная прокуратура СССР и МВД СССР создали специальную следственную группу для проверки многочисленных фактов коррупции в Армянской ССР и некоторых других регионах. Одно из первых — выделили специальную следственную группу для проверки информации о причастности к делам армянских «деловиков» работников Ставропольского обкома и горкомов КПСС. Понимающие люди многозначительно переглядывались: дали сигнал к началу охоты на выдвиженцев покойного Генсека.
Деловые люди страны на примере Армении — делали выводы о том, что власть может вытерпеть все кроме поддержки национализма и сепаратизма. Урок мотался на ус — в этом деловые люди многократно превосходили туповатых и неповоротливых, вальяжно-чиновных партийцев.
Но по самой верхушке КГБ — удар нанесен не был. Этому вероятно были причины — в самом КГБЮ, особенно во внешней разведке существовало мощное армянское лобби. Да и… проще было свалить все на тех, кто погиб при взрыве, тем более что погибло — все предыдущее руководство республики.
Стало понятно, что можно собраться на первое после разгона митинга собрание, с целью определения, что делать дальше. Для того, чтобы снизить риск — решили собраться в кабинете председателя УКГБ Армении, защищенном от прослушивания.
Здесь были те, кто остался. Одиннадцать человек…
— Мы должны сейчас больше внимания уделить тому, что будет происходить через десять — пятнадцать лет — сказал Председатель КГБ — сейчас дело проиграно.
— Пока не проиграно — сказал другой заговорщик — нас поддерживают! И Франция, и Америка, и везде нас поддерживают! А мы просто так сдадимся!? Оставим то, что взяли?
— Ты еще ничего не взял, чтобы отдавать.
— Для нас главное сохранить кадры. И умножить счет. То, что произошло в Ереване — не забудут ни через десять лет, ни через пятьдесят! Это второй геноцид!
— Хватил…
— Да, геноцид! Даже убийство одного армяна — геноцид!
— Правильно!
— Хватит, помолчи. Что делать предлагаешь?
— Народ поднимать!
— Уже подняли.
— Народ поднимать сейчас бессмысленно — сказал председатель — народ не пойдет за нами. Все хотят свободы, но никто не желает платить ее цену.
Цена была понятна — кровь.
— Что же нам делать?
— Что делать? Первое — нам нужен второй Горбачев. Его надо найти. Второе — сохранить контакты среди деловиков и воров.
— Они от нас шарахаются.
— Нужно сохранить контакты среди деловиков и воров — упрямо сказал Председатель — мы небольшая, но сильная нация. Мы не можем давить массой как русские. Не хватит сил. Но мы можем взять свое хитростью.
— Это как? Взятками?
— И это тоже.
— Надо предложить в Москве, чтобы здесь сделали другие правила, да? — предложил другой КГБшник, до этого помалкивающий. Я был у китайских товарищей вместе с Горбачевым — у них есть интересные наработки по свободным экономическим зонам. Там таможня немного другая, частые бизнес — мизнес можно. Можно предложить сделать и нам так же.
— Не пойдут.
— Как раз сейчас — и пойду.
— Да, и что вы этим добьетесь?! Как вы не понимаете, что если людям разрешить дела делать, они так в Союзе и останутся.
