– Магазин! – ору во всю глотку. – Смена!
Лязг металла – в дыму прорезается что-то массивное и угловатое.
Бух!
Хрясь!
Сработал гранатомет кого-то из сопровождающих.
Но танк продолжает движение. Его если и повредили, то не особо основательно. Во всяком случае, он едет.
Ба-бах!
Да еще и стреляет!
– Командир! Бегом сюда! – и меня оттаскивают в сторону.
– Дальше! Тут мины через десяток метров!
Проскакиваем мимо скособоченного джипа – через лобовое стекло свесился водитель. Одиноко уставился в небо пулемет, стрелка не видно вообще.
А позади нас лязг гусениц!
– Бегом!
И только мы успеваем упасть на бетонный пол, как вздрагивает земля. Взрывной волной срывает ворота, и в боксе становится чуть светлее.
Приподнимаюсь на колено и выглядываю наружу.
Танк как-то странно завалился набок. Это не наш, я такой марки никогда ранее не встречал. Башня повернута вправо, орудийный ствол нелепо уткнулся в стену бокса.
Щелчок!
Приоткрывается люк.
И на свет божий высовывается чья-то голова.
– Не стрелять!
Поздно – позади меня грохочет короткая очередь. От головы летят кровавые брызги, она исчезает, но спустя несколько секунд из люка показывается чья-то рука. Шарит по воздуху, хватается за край…
Да он контужен!
– А ну – поймайте мне этого кренделя!
Топот ног – на танк вскакивают двое бойцов. Раз – и, как морковку из грядки, танкиста выдергивают из люка. Обезоруживают и подтаскивают ко мне. Увы, толку с него немного – мужик и верно контужен.
– В штаб!
И клиента уволакивают в неизвестность.
Грохот – рассыпая во все стороны обломки, обваливается стена гаража, и оттуда вываливается еще один танк. Дым, пылища – он подслеповато ворочает башней.
– Ложись!
И мы дружно валимся на бетон.
А через нашу голову бьет скорострелка. Стрелок молодец – лупит не по броне. Гусеницы – вот его цель.
От танка летят во все стороны какие-то железяки, лопается и рассыпается трак.
И громадная машина беспомощно вертится на месте. В какой-то момент она останавливается, башня приходит в движение…
– Врассыпную!
Водитель бронемашины резко сдает назад, и она скрывается за выступом стены.
Гах!
Снаряд канул куда-то в дым.
А мы уже забегаем со всех сторон. Под ногами гулко грохочет броня. В руках одного из моих ребят кусок брезента – и где только он его взял?
Раз – и накрыты приборы наблюдения. Спрыгиваю на землю. Где-то я ее тут видел… ага!
Снова лезу наверх, наклоняюсь и щедро плескаю из канистры отработанным маслом на прицел. Теперь можешь стрелять, если что-то там разглядишь, конечно.
Злобно рыкает спаренный пулемет.
На здоровье! Хоть до посинения в глазах!
– Взрывчатку сюда! Рвануть ему вторую гусеницу!
Бойцы спрыгивают на бетон.
– Стоп! Сразу под днище – его наизнанку вывернет!
– Есть!
Они исчезают в дыму.
Бой грохочет уже повсюду. В наушниках слышны выкрики, выстрелы и спокойный голос Горлова.
– Рубеж один!
То есть пехота противника подошла уже почти вплотную к стенам!
Даже отсюда я слышу грохот одновременного подрыва десятка мин. Представляю, что сейчас происходит на поле… Рядом со мной беззвучно оседает боец – пуля пришла неведомо откуда.
– Всем внутрь! – кричит дежурный. – Вороны!
То есть на подходе звено самолетов. Наш последний козырь в этом бою. Два десятка шестикилограммовых бомб.
– Под крышу! – толкаю я ближайшего бойца. – Передай дальше!
И тут рвануло… с неба обрушилась смерть.
Во рту песок, в ушах гудит… Но – цел. И даже не ранен.
А передо мной стоят два бойца с ящиком взрывчатки.
– Момент…
Танк стоит неподвижно, мотор не работает. Вспрыгиваю на броню и стучу прикладом по башне.
– Эй! Сейчас мы вас к хренам собачьим взорвем! Мысли есть?
Секунда… другая…
Щелчок, скрежет – приподнимается люк. И по броне съезжают три пистолета.
– Не стреляйте!
Спекся экипаж.
– Оприходуйте их… – спрыгиваю на бетон.
– Дежурный! Доложить обстановку.
Отвечает незнакомый голос.
– Наблюдаю большое количество горящих танков. Вороны докладывают – организованного сопротивления нет. Наблюдаются отдельные группы противника, спешно отходящие к лесу.
– Большое – это сколько? И где прежний дежурный?
– Визуально – вижу семь. По докладам, два танка прорвались внутрь – их не наблюдаю. Прежний дежурный убит – в штаб прорвалась группа атакующих. Общей численностью до взвода. Дежурная смена вступила в бой, и почти все погибли. Подоспевшими силами противник уничтожен.
– За прорвавшиеся танки не переживай – подбиты. Экипажи взяты в плен. Что там с саперами?
– Сверло ранен. У них погибло два человека. Но медики на месте – помогут.
– Так… Тишина – Беглецу!
– На связи.
– Ты там как?
– Отбились… К нам тоже заглянули, но им не повезло.
– Понятно. Колун!
– Да здесь я…
Оборачиваюсь.
Пулеметчик стоит, опершись на стену. Весь изодранный, морда черная, только зубы белые видны. Левый рукав разорван, и рука наспех перебинтована.
– Как ты?
– Контузило… в башке словно футболисты по мячу стучат. Пить хочу…
Оборачиваюсь к сопровождающим. Их уже пятеро, и один перевязывает товарища.
– В санчасть его проводите! И этого тоже туда, неча тут передо мной форсить!
Закинув за плечо автомат, двигаюсь в сторону штаба – сверху все же виднее, да и дым уже немного рассеялся. Сворачиваю за угол и натыкаюсь на тот самый броневик. Сверху мне приветливо машет рукой стрелок.
– Иди-ка сюда…
Он спрыгивает на землю. Совсем пацан…
– Ну ты и отчаюга! – качаю головой. – Рисковый мужик! Сколько тебе лет-то?
– Семнадцать! Будет…
– И уже башенный стрелок?
Парень потупился.
