— Сэм? — Очень не вовремя в шлеме послышался голос старпома. — Ты живой? Чего молчишь?
От неожиданности, слишком увлёкшись борьбой со шнуром, и, совсем позабыв про страховавшего меня Самарина, я дёрнулся, отчего натянувшийся было трос зацепился за лом не только напрочь сбивая меня с запланированного курса, но и закручивая мою тушку вокруг оси.
— Сэм????
— Не… Мешай!
Растопырив руки и ноги, я барахтался, пытаясь замедлить вращение, справиться с которым мне, как ни странно, помог всё тот же лом, зацепивший при очередном витке шнур.
— Чего тебе? — Пробурчал я совсем не ласковым тоном, выправив траекторию своего движения.
— Типа беспокоюсь за тебя. Я же на страховке.
— Ну так иди сюда, поможешь!
Очередное потягивание троса приблизило меня к корпусу Жнеца и вытянув ногу я попытался достать ей до корпуса.
Щёлк!
Магниты подошвы тут же приклеились к нему, разворачивая меня в нормальное положение — ногами к поверхности.
— Ты где? Чем занят? Не молчи!
— Я… — Покрутив сначала головой, а затем и всем корпусом, я попробовал определиться, где, к какой части корабля я прилип.
— Ты где? — Не унимался Самарин.
— На Жнеце! Снаружи!
— Очень смешно… А конкретнее?
— Ээээ… Ну…
Так. Передо мной простиралась ровная плоскость корпуса, немного подсвеченная с дальней стороны. Сзади, метрах в пятидесяти за моей спиной, из ее равнины рос длинный прямоугольник поставленного на торец контейнера, увенчанный выплёвывающим яркий форсажный хвост маневровым.
Блин! Это я что — на борту стою что ли?! А похоже — сзади — отсвет главного, тут манёвровый.
Точно! Я на левом борту стою.
— Нахожусь на левом борту, — сообщил я старпому, одновременно стараясь отогнать картинку своей фигурки, горизонтально стоявшей на вертикальной плоскости борта — вестибулярный аппарат начинал дурить, стоило мне осознать, что сейчас я хожу по стене. Разумом-то я понимал, нет тут ни верха, ни низа, но то — разум, а вот организм думал совсем по другому.
— Что-либо видишь?
— Вижу. Передний маневровый работает, звёзды красивые…
— Я про необычное. Необычное что-то видишь?
— Старпом! Ты бы хоть сказал — чего искать?!
— Да я и сам не знаю. В общем, ну… Ты походи, посмотри. Если увидишь, чего — тут же говори, лады?
— Лады, — я снова пробежал глазами по поверхности корабля.
Ничего.
Ладно… А за маневровым? Как он там говорил — пятка-носок?
Осторожно помогая себе ломом, я проковылял к носу Жнеца. Путь в полсотни метров занял у меня почти десять минут и отнял приличный кусок сил.
— Сэм? Ну чё?
— Да ни чё! Пусто. В смысле — левый борт чист.
— Принято. Послушай, — он немного замялся. — Я всё понимаю, но ты бы, ну, поторопился бы, а Сэм? Мы одевались двадцать минут и тут ты уже почти столько же. Топливо же, ну ты понимаешь?
— Так приди и помоги, — огрызнулся я, пробуя перемещаться по корпусу боком, приставными шагами.
— Как? Я бы рад…
— Как-как, через люк, — новый способ движения оказался более продуктивным — скорость моих перемещений возросла раза в два, и я как краб, бочком-бочком, пополз к верхней части корпуса.
— Закрою крышу — тебе трос перерубит. Только на присосках будешь. Ну, как тебе такой вариант?
— Не, я уж сам, как ни будь.
Осторожно перенеся ногу через грань корпуса и убедившись, что её присоска надёжно сцепилась с бронёй, я оторвал другую ногу, переваливая себя на верхнюю плоскость Жнеца.
— Нахожусь на ээээ… — Хм. А действительно, как это называется? Крыша? Верхняя часть корпуса?
— Сверху я, — решив не вдаваться в детали, я коротко доложил, принимаясь разглядывать металлическую равнину перед собой.
Ничего.
Повсюду, куда бы я не посмотрел, простиралась, разбитая сварными швами на одинаковые прямоугольники, броневая защита корпуса. Её серебрящаяся в свете звёзд, однотонность была нарушена только в двух местах.
В одном зиял подсвеченный изнутри провал аварийного шлюза, а в другом — какая-то смятая конструкция едва заметно выделялась на фоне металлической равнины. Я и заметил-то её только благодаря отбрасываемой тени. Тёмное пятно посреди светло серебристого поля выглядело подозрительно, ну я и стал присматриваться.
— Старпом?
— Нашёл?
Я молча пожал плечами.
— Что, Сэм? Не молчи! Что видишь? Чёрт! Я же не вижу тебя! И, если ты там сейчас разводишь руками, то любоваться этим могут только звёзды и Копии. И, кстати, я уверен, что тебя — на корпусе, они уже засекли — я бы, на твоём месте, поторопился.
— А то что? — Последние его слова меня малость напрягли, и я присмотрелся к пространству за кормой, надеясь увидеть преследовавший нас крейсер. Может он там и был, но моих навыков не хватало, чтобы отличить просто звёздочку от сверкания выхлопов чужака.
— Что-что… Шарахнут картечью — узнаешь, что! Нашёл?
— Что-то непонятное вижу. Сейчас подойду.
— А что видишь?
— Погоди. Сейчас доберусь…
В движении боком было только одно неудобство — обзор через боковое окошечко шлема был так себе и мне приходилось останавливаться для коррекции курса примерно каждые пять шагов.
Остановиться.
Повернуться корпусом к корме.
Найти непонятную хрень.
Засечь ориентир — приметную звезду над кормой.
Повернуться боком к ней.
Сделать пять — шесть шагов.
Повторить.
Добравшись до непонятного образования, я наклонился над ним, опираясь на лом как на палку.
— Самарин? Ты тут? Я у этой… Этого…
— Опиши.
— Ну оно…
То, что это не было частью корабля я понял сразу — слишком уж чужеродным выглядел объект, над которым я сейчас склонился. И самой подходящей ассоциацией, появившейся у меня в голове при виде этого — был вантуз. Из смятой полусферы, непонятно как прилепившейся к корпусу Жнеца, торчала не длинная — метра полтора всего, палка, больше похожая на ёршик для чистки посуды. Иголки были тёмными у основания и постепенно светлели так, что кончики были практически белыми.
— На корпусе что-то полукруглое, из него торчит… Ээээ…. Хвост ежа.
— Чей хвост?
— Ну… Палка, вся в иголках, как ёжик. Старый ёж. Или как ёршик для посуды.
— У ежей нет хвоста! И почему — старого?
