ФСБ внешне не пострадала. Кузовлева не убили, но уволили и никакого другого места не дали – просто вышвырнули из Системы. Сделали изгоем. Для тех, кто был в Системе и был в курсе ее порядков, это было серьезное наказание, можно сказать, гражданская казнь. Так наказывали тех, кто сильно подставил своих…
Что касается остальных, то группу так и не расшифровали. Хотя искали сильно.
Бывшая Россия
Кировская область, почти граница с Архангельской областью
Тысяча шестидесятый день Катастрофы
Дороги давно кончились. Нормальные. Вместо дороги теперь была колея, ведущая в никуда, в пустоту.
В северную пустоту.
Остановились в каком-то бывшем райцентре, теперь совсем заброшенном. Улицы поросли травой, деревянные дома частично выгорели, частично сгнили.
Остановились в здании бывшей районной администрации – оно еще было относительно цело. В одном из кабинетов нашли архив, бумаги там было достаточно для костра…
Согрели еды, поели, попили чаю. Настроение было… не такое плохое, как могло бы быть. Все ощущали свободу какую-то… как будто вырвались из удушающей обстановки города на свободу, на волю.
На следующий день пошли смотреть, что в городе, только парами, потому что могут быть монстры. С Золотовым пошел Тыква.
Прошлись… нашли магаз, но там нечего было брать, все растащили или сгорело. А потом Тыква предложил идею – пошариться по деревяшкам в поисках погребов – там может быть консервное что-то. В третьем им улыбнулась удача – полный погреб всяких солений-варений. И два скелета, видимо, старик со старухой, но это левое.
– Норм… – заключил Золотов, – тут даже тушняк есть. Живем…
– Сань…
– А?
Тыква смотрел на него.
– А ты не думаешь, что нас кто-то сливает…
Золотов поднял банку, которую он достал из подвала – вишневое варение, перенес на стол. Поставил.
– Это ты к чему?
– Да есть темка одна. Я, пока ехал, все думал.
– Ну?
– Помнишь телку ту. Ну что в Москве загнулась, ты еще морду мне хотел бить.
– И что?
– Год спустя я ездил посмотреть, что с ней. Могилу раскопали. Там ничего не было.
Две банки с вареньем они взяли с собой, положив в рюкзаки. Дом пометили. Пошли не спеша назад.
– …может, местом ошибся?
– Да нет… точно это место было. И копали там.
– И что ты хочешь сказать?
– Закапывали ее мы четверо. Если ее там нет – значит, кто-то из нас.
– Кто-то из нас – что?
– Кто-то из нас сдал.
– Кому?
– Кому… ФСБ, кому. Скорее всего, он же и нас сдал в этот раз, тебе так не кажется? Среди нас крыса.
Золотов попытался сосредоточиться на шагах… шаг, еще шаг. Не получалось.
– Смотри, нас как красиво тормознули. Ведь получается, знали.
– Почему тогда нас не приняли?
– А зачем им это? Если так разобраться – им даже выгодно, что мы без шума и пыли слились, свинтили. Иначе бы такое дерьмо всплыло.
– Нормально…
– Это я так, не принимай на свой счет. Но все равно нас было четверо тогда. А этот мутный, которого мы приняли…
Договорить Тыква не сумел – глухо, как-то растянуто стукнул выстрел, и Тыква стал оседать на дороге, клонясь назад из-за рюкзака.
Золотов рванул в сторону, упал в канаву, суетливо схватил автомат, выставил перед собой, готовый к бою.
Откуда?
Следом за выстрелом была тишина. И тихое, едва теплое северное лето.
Откуда…
Спина была мокрой – неужели и он ранен?
Он не сразу понял – разбилась банка…
– Вон оттуда примерно.
Все проследили за пальцем Кондрата. Там, из-за кособоких крыш, виднелся купол церквушки и колокольня.
– Чисто!
Автоматы смотрели на заброшенные образа, на алтарь.
Никого.
Золотов, держа автомат наготове, пошел за Кондратом искать ход на колокольню. Нашли почти сразу… закуток, лестница.
– Порохом не пахнет?
Кондрат втянул носом воздух.
– Да нет вроде.
– Глянь!
Золотов осторожно снял комочек глинистой грязи с лестницы. Показал фактуру – свежая…
Только что…
Чай с варением попить не пришлось. И дело даже не в том, что обе банки с варением разбились.
Не до чая было.
– Как было? – требовательно спросил Попцов.
Остальные кто стоял, кто сидел, и все ждали его слов.
– Нашли погреб с вареньем. Подняли две банки. Думали, чай попьем. Пошли обратно. На обратном пути Тыкву грохнули.
…
– Выстрел был… снайперский. Как бы с глушителем… не знаю. Только один.
Все посмотрели на Кондрата. Тот, ни слова не говоря, протянул винтовку. Салим взял, понюхал ствол.
– Из нее не стреляли, – заключил он.
Так проверили все оружие, по очереди. У всех оно оказалось чистым.
Вечером Золотов нашел момент, подошел к полковнику.
– На два слова.
Они отошли. Все только что поужинали, настроение было ни к черту.
– Ну?
– Тыква… странные вещи говорил.
– Какие?
– Помните ту тему, московскую. Ночную. Ну, когда генерала ФСБ приняли и там малолетка еще от передоза загнулась.
Попцов остро глянул.
– И что?
– Так вот, Тыква сказал, что год спустя он ездил на то место. Могилу кто-то раскопал и трупешника там уже не было.
…
– Место знали мы четверо – Я, Тыква, Салим и Ватник. Больше никто.
Полковник подумал.
– Кому-то об этом уже говорил?
– Нет.
– И не говори. Я подумаю.
– Хорошо.
На ночь все разошлись по кабинетам с оружием и как смогли забаррикадировались.
Утро началось с новых проблем. Салим выглянул в окно и увидел перед зданием администрации труп.
Труп полковника Попцова…
Вчетвером – Золотов, Салим, Ватник и Кондрат – его взяли на руки и внесли в здание. Положили на стол. Ватник, который немного понимал в судебной медицине, как смог осмотрел труп.
В причине смерти не приходилось сомневаться.
