Элиза открыла дверь, в лицо ей ударил дождь, обжигающе
холодный воздух наполнил легкие. Обхватив себя руками, Элиза спустилась по
ступеням крыльца, огражденным стальными перилами. По тротуару группками и
поодиночке, прикрывшись темными зонтами, сновали люди.
Долю секунды царила тишина. Но потом ее извечное проклятие,
уникальная способность, какими обладала каждая Подруга по Крови, проявилась
вновь.
И тишина взорвалась:
«...я должна была сказать ему, что беременна...»
«...в конце-концов не станут же они плакать из-за каких-то
жалких двадцати баксов...»
«...так и скажу этой старухе: убью твою поганую собачонку,
если она еще раз нагадит у меня во дворе...»
«...если я буду вести себя как ни в чем не бывало, он и не
узнает, что я выходила...»
Элиза закрыла уши руками. Мысли прохожих градом обрушились
на нее. Ложь, предательство, измены — бесчисленное множество человеческих
грехов. Ей некуда была укрыться, они налетели и терзали ее, как стая летучих
мышей.
Она не могла сделать ни шагу, так и стояла посреди тротуара,
промокшая, замерзшая, не способная пошевелиться.
Где-то здесь, в этом мире, затерялся ее сын, ему нужна ее
помощь, хоть чья-нибудь помощь. А она ничего не может сделать, кроме как
стоять, закрыв уши руками, и плакать.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Сумерки наступили рано. Тяжелые, мрачно-серые тучи до срока
скрыли солнце, и на землю обрушился непрерывный поток унылого и холодного
ноябрьского дождя. Дома Южного Бостона — сдававшиеся внаем кирпичные трехэтажки
и плотно стоящие двухквартирные коробки, обшитые алюминиевым сайдингом, — и в
свете дня не радовали глаз, а под монотонным дождем превратились в жалкие,
бесцветные трущобы.
Данте с Чейзом подъехали к обветшалому дому Бена Салливана
час назад, сразу после захода солнца, и, томясь в ожидании, сидели в спортивном
авто с тонированными стеклами. Шикарная машина настолько не соответствовала
этому убогому району, что к ней даже не осмеливались подходить местные хулиганы.
Те немногие, что отважились приблизиться и прижаться носом к стеклу, мгновенно
делали ноги, завидев клыки Данте.
Ожидание напрягало и нервировало Данте. Ему хотелось
выплеснуть злобу и раздражение, и подсознательно он надеялся, что какой-нибудь
идиот из человеческой расы спровоцирует его.
— Ты уверен, что дилер живет именно здесь? — спросил
сидевший на пассажирском месте Чейз.
Данте, барабаня пальцами по рулю, кивнул:
— Абсолютно.
Вначале он планировал один нанести визит бывшему бойфренду
Тесс, торговавшему «малиной». Но потом решил, что для страховки будет лучше
взять кого-нибудь с собой. Не ради себя, а ради Бена Салливана. Данте не мог
поручиться, что после разговора с ним с глазу на глаз этот жалкий подонок останется
в живых.
И не только потому, что он распространял «малину». Данте
приходил в ярость при мысли, что этот парень знал Тесс, не просто был с ней
знаком, а знал ее очень близко.
Неожиданно проснувшееся в нем чувство собственника
требовало, чтобы он защищал Тесс от таких жалких неудачников, как Бен Салливан.
Ну конечно, а он, Данте, был для нее подарком судьбы!
— Как ты нашел его? — Вопрос Чейза вернул его к реальности.
— Мы мельком видели его в клубе, он сбежал и не оставил нам никаких зацепок.
Данте даже не взглянул в сторону агента и лишь передернул
плечами, когда воспоминание о проведенной с Тесс ночи обожгло его горячей
волной.
— Какое имеет значение, где я взял его адрес, — ответил он
после долгой паузы. — У вас, холеных жителей Темной Гавани, свои методы, у нас
— свои.
Данте почувствовал новый приступ раздражения, но он быстро
угас — вампир наконец увидел добычу, которую они так долго караулили. Данте
впился взглядом в густые сумерки. Из-за угла вынырнул человек: он шел с
опущенной головой, низко надвинутый капюшон толстовки почти полностью скрывал
его лицо. Руки были глубоко засунуты в карманы дутого жилета. Человек двигался быстро,
часто оглядываясь, словно кто-то преследовал его. Это был он, Данте ни секунды
в этом не сомневался.
— А вот и наш долгожданный парень по имени Бен, — процедил он
сквозь зубы, наблюдая, как человек взбежал по ступеням крыльца. — Ну что,
Гарвард, вперед. Живее!
Они вылезли из машины и, пока за Салливаном не закрылась
дверь, с молниеносной скоростью, свойственной всем представителям расы
вампиров, оказались на крыльце. Как только Салливан повернул ключ и открыл
дверь своей квартиры на третьем этаже, Данте втолкнул его внутрь, так что дилер
влетел прямиком в темную, спартанского вида гостиную.
— Мать твою... — Салливан начал было подниматься с пола — и
замер, его лицо попало в полосу тусклого света от лампочки на лестничной
клетке.
В глазах дилера помимо страха промелькнуло еще что-то.
«Узнал»,— подумал Данте, полагая, что в клубе парень успел рассмотреть их. Но
эта была злоба. Откровенная враждебность самца. Данте физически ощущал ее.
Парень медленно встал:
— Что, мать твою, здесь происходит?
— Может, ты сам нам об этом расскажешь? — Проходя в
гостиную, Данте включил свет. У него за спиной Чейз закрыл дверь на ключ. —
Уверен, ты догадался, что с нашей стороны это не дружеский визит.
— Что вам надо?
— Для начала — информация. И от тебя зависит, как мы ее
получим.
— Какая еще информация? — Взгляд Бена беспокойно метался от
Данте к Чейзу и обратно. — Я не знаю, кто вы такие, и понятия не имею, о чем вы
говорите...
— Послушай, — прервал его Данте, скривив губы в
презрительной ухмылке, — твой невразумительный ответ заставляет нас принять
серьезные меры. — Правая рука Бена скользнула в карман жилета. Данте рассмеялся.
— Ты хочешь убедить нас, что ты законченный идиот? Ну давай, покажи нам свою
пушку, чтобы у нас на этот счет не осталось никаких сомнений.
Лицо Бена стало белее стен его убогой гостиной. Он медленно
вытащил пустую руку из кармана.
— Как вы...
— Ты сегодня кроме нас еще кого-то ждешь? — Данте подошел к
нему и достал из его кармана пистолет 45-го калибра — Бен не сопротивлялся.
Данте протянул оружие Чейзу. — Дерьмовая штука, под стать дерьмовому
наркодилеру, да?
— Это для самообороны. И я не наркодилер, я...
— Сядь, — сказал Данте и толкнул Бена в кресло, обтянутое искусственной
замшей. В комнате не было другой мебели — только компьютер в углу и
стереосистема у стены. — Осмотрись тут, может, найдешь что-нибудь интересное, —
добавил он, обращаясь к Чейзу.
— Я не наркодилер, — повторил Бен, когда Чейз обвел взглядом
комнату, решая, с чего начать. — Я не знаю, что вы думаете...
