На клотике фок-мачты был установлен фонарь в несколько 50-свечевых лампочек для сигнализации по телеграфной системе Морзе. Обыкновенный телеграфный ключ служил для подачи сигналов фонарем. Ключ на длинных проводниках можно было установить просто на столе в путевой рубке, на котором раскладывались в это время сигнальные книги; так что сигнальщик, который набирал сигнал, мог сам же сейчас перед раскрытой книгой и подавать ключом этот сигнал.
Еще одна ручная переносная электрическая лампочка на длинных проводниках была на крейсере в распоряжении сигнальщиков; она служила для отсчитывания ночью каждую склянку показаний лага Walker'a, так как свечевой фонарь в первую же свежую погоду совершенно отказался действовать, задуваемый ветром.
Счетчик лага Walker“a был на “Баяне” установлен на ютовом поручне на высоте около 2 аршин, что было более удобно для производства отсчетов, если бы он стоял, как иногда бывает, прямо на палубе.
Для производства дневных сигналов флагами на крейсере было сделано следующее небольшое прибавление.
На штаге между мачтами, ближе к грот-мачте, подымался на особом фале железный блок с 28 медными шкивами. Весь блок был, несмотря на это, величиной меньше самого малого судового канифас-блока. В каждом из этих шкивов продернут был плетеный сигнальный фал с пристопоренным на глухую одним флагом международного свода. Все флаги помещались в деревянном сундуке с 28 отделениями. Сундук этот ставился на шканцах под поднятым на штанге 28-шкивном блоком. На каждом отделении с флагом была наклеена черная бумажная буква алфавита. В сундуке по внутреннему краю передней стенки установлено было 28 шкивов, соответствующих шкивам блока; между этими шкивами и шкивами блока были основаны все фалы. Буквы алфавита были наклеены также по стенке сундука у каждого шкива. Флаги сигнала поднимались из сундука один над другим, причем, благодаря большой высоте штага над палубой, можно было поднимать четыре флага одновременно.
Для того чтобы зрительная труба вахтенного сигнальщика во время якорной стоянки и на ходу, когда не было качки, не клалась на палубу или столы, а также не обременяла собой рук сигнальщика, на вахтенный мостик была дана деревянная легкая тренога с желобом на штативе. На этом желобе двумя ремнями прикрепляется зрительная труба и вместе с треногой переносится туда, откуда надо наводить трубу и вместе с треногой остается на мостике, когда надобность в трубе миновала.
При выборе места на “Баяне” для помещения обыкновенного кренометра, присланного из Главного гидрографического управления, было принято в соображение следующее обстоятельство. При обыкновенном крене судно на тихой воде или при легкой качке до 3° на сторону этот прибор, где бы он не был помещен, дает верные указания; но зато, при более значительных розмахах на волнении, простой маятник этого прибора приобретает, благодаря собственной инерции, свои розмахи, могущие иногда складываться с розмахами судна; тогда указания кренометра уже теряют характер достоверности; в особенности, если он помещен высоко над средней продольной осью качания судна. Эта ось, как известно, располагается вблизи центра тяжести судна. И, понятно, чем дальше от этой линии помещен обыкновенный судовой кренометр, тем, при качке на волнении, его показания розмахов судна будут дальше от истины. Если, к примеру, кренометр помещен вблизи от клотика, то, очень вероятно, что после первых же больших розмахов судна, маятник такого кренометра, если ему только не помешают стенки корабля, “ничтоже сумняшася”, обернется через зенит! свидетельствуя тем о повороте оверкиль.
А потому на крейсере “Баян” обыкновенный кренометр, в секторовидной коробке, был помещен вблизи центра тяжести судна. Это пришлось в жилой палубе, недалеко от миделя. Но так как производить частые отсчеты по этому обыкновенному кренометру являлось трудной задачей для вахтенного начальника, то в путевой рубке крейсера был помещен другой, необыкновенный кренометр. Он представлял собой плоскую круглую медную коробку 8 дм в диаметре со стеклом, за которым качался небольшой маятник. Точка привеса маятника также передвига лась в особой дугообразной прорези, проделанной в стенке инструмента, таинственно прикрывавшей внутренний механизм прибора. Прибор этот был удостоен награды на последней всемирной Парижской выставке именно за то, что оказался свободен от ошибок, являющихся следствием инерции самого маятника и, благодаря счастливому случаю, дешево был приобретен для крейсера. Весь прибор был подвешен под бимсом; причем устройство подвеса позволяло ставить его в любой вертикальной плоскости, с закреплением в диаметральной и в плоскости шпангоута; а также исправлять могущую явиться погрешность индекса. Поверялся прибор по разности углублений миделя крейсера; отчего на наружном борту у миделя были сделаны медные марки углублений.
Анемометр на “Баяне” был небольшой компактный английский приборчик, укладывавшийся в ящик размерами в 6 куб. см. Для измерения скорости ветра в единицу времени он выставлялся за борт на длинной палке. Анемометр этот хорошо выполнял свои обязанности, если сила ветра не превышала по шкале Бофорта 5 баллов; если же ветер крепчал, то явной становилась опасность выставлять на ветер этот маленький и хрупкий инструмент. Ввиду этого можно рекомендовать при снабжении судов океанского плавания анемометрами, рассчитывать на возможную работу их при ветре до 10 баллов.
Термометрами и стенными часами крейсер “Баян”, исключительно заботами командира, был снабжен в изобилии. Часы были в распоряжении вахтенного начальника, и у штурмана на ходу, и у вахтенного унтер-офицера на шканцах, и перед часовым у склянок. Ничего и упоминать, что помещения адмирала, командира, старшего офицера, старшего механика, кают-компании, машины тоже не оставались без часов.
Термометры были помещены во многих местах жилого помещения команды, на батарейной палубе — с целью корректирования температуры в таких обстоятельствах, как например, состояние крейсера на отоплении, — и несколько на верхней палубе. На верхней палубе везде термометры располагались симметрично относительно диаметральной плоскости судна, дабы всегда отсчет можно было произвести по тому термометру, который находится в данный момент в тени, как то следует делать согласно инструкции. Кроме того, около вахтенных сигнальщиков был помещен один термометр maxima-minima, с которым старший сигнальщик очень быстро научился управляться.
Для обыкновенного барографа Richar'a, имевшегося на крейсере, было приобретено покупкой четыре разного цвета химических чернил: черные, лиловые, красные и зеленые, и отдельное перо для каждого сорта чернил. Перья с чернилами менялись каждую неделю в день завода, а бумажка — через четыре недели. Делалось это с целью сбережения бумажек, а также в виду предполагавшегося интереса, могущего произойти на такой бумажке при долговременной стоянке крейсера в одном месте. Так оно и случилось: во время пребывания крейсера в Кронштадте, на бумажке за время от 12 мая по 6 июня старого стиля все четыре разноцветные барометрические кривые пересекались в одной точке, в пятницу, во 2-ом часу ночи, образовав таким образом явственно “узел”!
Новый мореходный инструмент “навиграф”, описанный в январской книжке “Морского Сборника” за 1903 г., был приобретен для крейсера, с разрешения Главного гидрографического управления, по ходатайству командира. О применении этого нового прибора на деле и вообще о качествах его судить пока еще надо подождать, так как он очень еще недавно находится в распоряжении личного состава крейсера. В общем этот прибор представляет собой остроумное соединены двух отдельных приборов, — призмозеркального круга Пистра и протрактора. Главной задачей навиграфа служит определение места судна по углам между предметами.
