– Он обидится, – решила Блодьювидд, – если в столь поздний час мы не пригласим его войти.
– Это так, госпожа, – ответили все, – нам надо пригласить его.
И слуги отправились к нему, и он с радостью принял приглашение и вошел в дом. Она встала и приветствовала его.
– О госпожа, – обратился он, – Бог воздаст тебе за твою доброту.
Они сели ужинать, и, как только Блодьювидд взглянула на него, она не могла уже не думать о нем. И к нему, когда он посмотрел на нее, пришли такие же мысли. Он не мог скрывать своих чувств к ней и открылся. И она возрадовалась, и они завели нежный разговор. Они говорили о привязанности и любви, которую испытывали друг к другу и которая не могла длиться дольше чем один вечер. И этот вечер они провели в обществе друг друга. А наутро он собрался уходить, но Блодьювидд сказала:
– Я молю тебя не покидать меня сегодня.
Ту ночь они тоже провели вместе и задумались о том, как они могут соединиться.
– Есть лишь один способ, – предположил он, – это выпытать у Ллеу, каким путем можно его извести. Узнай это у него под видом любви и заботы.
И на другой день он вновь собрался уходить.
– Я не хочу, чтобы ты уходил сегодня, – ответила она.
– Раз ты не хочешь, – решил он, – я не уйду. Но есть опасность, что твой муж скоро вернется.
– Завтра, – сказала она, – я позволю тебе уйти.
И когда на следующий день он стал собираться, она не удерживала его.
– Помни, – наказывал он, – что я говорил тебе, и узнай от него под видом любви и заботы, от чего может настать его смерть.
И той же ночью Ллеу вернулся домой. И они веселились и беседовали, а когда легли спать, он обратился к ней один раз, но не получил ответа, второй раз – и снова ничего. Что бы он ни говорил, он не мог добиться от нее ни слова.
– Что с тобой, – спросил он ее, – здорова ли ты?
– Я думаю, – сказала она, – о том, что будет, если ты умрешь раньше меня.
– Благодарю тебя за заботу, но, пока не захочет Бог, я вряд ли смогу умереть.
– Ради Бога и меня скажи, от чего может настать твоя смерть, дабы я могла предохранить тебя.
– Что ж, я скажу тебе, – сказал он, – меня можно убить только ударом копья, которое нужно закаливать ровно год. И убить меня этим копьем можно только во время воскресной мессы. Меня нельзя убить ни дома, ни снаружи. Меня нельзя убить ни на коне, ни когда я иду пешком. Нужно сложить для меня баню на речном берегу, закрыв котел с водой соломенным навесом. Потом надо привести оленя и поставить его у бани, и, когда я поставлю одну ногу на край котла, а другую – на спину этого животного, всякий, кто застигнет меня в таком положении, может убить меня.
– Я благодарю Бога, – сказала она, – что ты легко можешь избежать этой смерти.
И вскоре после этого разговора она послала весть о нем своему возлюбленному. Гроно начал закаливать копье, и в тот же день через год оно было готово. И он дал Блодьювидд знать об этом.
– Господин, – обратилась она к мужу, – я думаю, что ты верно поступил, рассказав мне все. Но можешь ли ты показать мне, как можно стоять одновременно на краю котла и на спине оленя, если я сама приготовлю тебе баню?
– Хорошо, я могу тебе показать это, – ответил он.
И на другой день она пришла и сказала:
– Господин, баня и навес для тебя готовы.
– Что ж, пойдем посмотрим.
И они отправились смотреть баню.
– Будешь ли ты мыться? – спросила она.
– Конечно, – ответил он, вошел в баню и стал мыться.
– Господин, – воскликнула она, – смотри, олени здесь!
– Что ж, – сказал он, – пусть поймают одного оленя и приведут сюда.
Оленя привели. Тогда Ллеу вылез из воды и поставил одну ногу на край котла, а другую – на спину оленя.
Гроно, прятавшийся на вершине холма, сбежал вниз, встал на одно колено, метнул отравленное копье и поразил Ллеу в бок так, что древко копья отлетело, а наконечник застрял в теле. Тогда Ллеу взмыл вверх в обличье орла и улетел.
Когда это случилось, Гроно и Блодьювидд вернулись в дом и эту ночь провели вместе. А на следующий день Гроно встал и объехал землю Ллеу. И он завладел этой землей, и правил ею, как и своей землей.
Новость эта дошла до Мата, сына Матонви, и опечалила его, а еще более – Гвидиона.
– Господин, – сказал Гвидион, – я не найду покоя, пока не узнаю что-либо о Ллеу.
И Гвидион покинул дворец Мата, и пустился в странствие, разыскивая Ллеу. Однажды он набрел на один дом и вошел в него. Вскоре вернулись хозяин и его семья, последним зашел свинопас.
– Эй, парень, – спросил хозяин, – вернулась ли твоя свинья?
– Она вернулась, господин, – ответил тот.
– Куда она уходит пастись? – поинтересовался Гвидион.
– Она убегает каждый день, как только откроют свинарник, и никто не видит, где она пасется до самого вечера.
– Прошу тебя, – сказал Гвидион, – не открывай завтра свинарник, пока я не приду туда вместе с тобой.
– Хорошо, господин, – согласился свинопас.
И все они уснули, а на рассвете свинопас поднялся и разбудил Гвидиона. Тот оделся и пошел за свинопасом к свинарнику. Когда свинарник открыли, свинья вырвалась из него и побежала прочь с небывалой скоростью. Гвидион бежал за ней вверх по реке до лощины. Там свинья остановилась и стала пастись. Гвидион встал под деревом и начал смотреть, что она ест. Свинья подбирала падаль. Тогда он взглянул на вершину дерева и увидел орла; когда тот хлопал крыльями, вниз летели черви и куски падали, которые подбирала свинья. И тогда Гвидион пропел:
Дуб растет между двух озер,
Красотою радуя взор.
Если я говорю не лживо,
То мой сын на его вершине.
Тогда орел слетел чуть пониже и уселся на ветку. И Гвидион пропел другой куплет:
Дуб растет высоко в горах,
Он исхлестан злыми ветрами,
Но зато не сгнил под дождями;
Мой сын Ллеу в его ветвях.
И после этого орел слетел на самую нижнюю ветку. Тут Гвидион спел еще один куплет:
Дуб красуется в вышине,
Ветви вытянув над обрывом.
Если я говорю не лживо —
Мой сын Ллеу придет ко мне!
И орел спустился к ногам Гвидиона, который тотчас ударил его волшебным жезлом, и Ллеу приобрел свой истинный вид. Никто, однако, не видел более плачевного зрелища, чем этот человек, ибо от него остались лишь кожа да кости. В течение года его пришлось лечить. Затем сказал Ллеу Мату, сыну Матонви:
– Господин, пришло мне время отомстить человеку, который хотел погубить меня.
