Как ветер помчалась колесница царя. Дивился Ритупарна, ибо не знал он еще возничего, способного гнать колесницу с такой скоростью. Но у царя был другой дар – дар счета.
– Сто плодов упало, – сказал царь, когда колесница проносилась мимо мангового дерева, – на двух ветвях осталось тысяча девяносто пять плодов, а всего на дереве пять миллионов листьев.
Пораженный Нала остановил колесницу, чтобы пересчитать плоды и листья. Все сошлось. Тогда он спросил царя об источнике его мудрости, и тот ответил, что скоростью счета он обязан своему искусству игры в кости. Тогда Нала предложил научить царя управлять колесницей, а взамен попросил обучить его счету. Когда Нала овладел этим искусством, Кали тотчас покинул его, обретя свой привычный вид. Демон умолял Налу пощадить его, ибо он долго страдал от змеиного яда. Обрадовался Нала, освободившись от своего врага, и простил демона. Затем, сев в колесницу, понесся с удвоенной скоростью, и к вечеру они с Ритупарной достигли Видарбхи. Услышав грохот колес, Дамаянти поняла, что прибыл Нала.
– Если же это не он, – сказала она, – завтра я умру.
Бхима приветствовал гостя и спросил о цели его визита, ничего не зная о хитрости Дамаянти. Ритупарна же, оглядевшись, не увидел никаких приготовлений к сваямваре.
– Я пришел, о великий царь, – ответил он, – чтобы почтить тебя.
«Так я и поверил, что царь Айодхьи примчался столь поспешно только для того, чтобы воздать мне почести», – подумал Бхима и улыбнулся. Не расспрашивая далее своего гостя, он велел проводить утомленного царя в покои и подать ему освежающие напитки. Вахука же отвел лошадей в конюшню.
Дамаянти не знала, что и думать. Она видела промелькнувшую колесницу, но не заметила в ней Налу. Либо Нала действительно здесь, размышляла она, либо Ритупарна сравнялся с ним в искусстве возничего, ибо никто, кроме ее супруга, не мог так быстро добраться от Айодхьи до Видарбхи. Она послала слугу к возничему, спрашивая, не знает ли тот некоего Налу.
– О Нале знает только сам Нала, – отвечал Вахука, – а он себя не выдаст.
Вернувшись к Дамаянти, слуга передал ей слова возничего. Она велела не спускать глаз с Вахуки и, кроме того, не давать ему ни воды, ни пищи. Все больше Дамаянти подозревала, что под личиной возничего скрывается Нала. Оставшись без пищи, Вахука продемонстрировал поистине чудесные способности, позволившие ему добыть себе пропитание. Дамаянти послала в конюшню детей – Индрасену и Индрасена. Увидев их, возничий заплакал, но не выдал себя.
Тогда Дамаянти отправилась к матери и попросила ее вызвать к себе возничего. Взволновался Нала, увидев супругу, покинутую им в лесу. Открывшись Дамаянти, он сказал, что во всем повинен демон Кали, овладевший его разумом.
– Но как можешь ты, благородная царица, оставить своего мужа? Ведь ты назначила повторную сваямвару. Именно поэтому я привез сюда Ритупарну.
Дамаянти объяснила мужу, что то была ее хитрость, и поклялась мужу в верности, призвав в свидетели богов.
– Это правда, – изрек голос с небес.
Прежний облик вернулся к Нале, и Дамаянти бросилась в его объятия. Она снова обрела своего повелителя. Велики были радость и удивление жителей города, когда весть о воссоединении Налы и Дамаянти достигла их ушей. Ритупарна вернулся в Айодхью с другим возничим, а Нала прожил месяц в Видарбхе. Затем он отправился в Нишадху и, представ перед братом, вызвал его на игру в кости. На этот раз он предложил поставить на кон их жизни.
– Да будет так, – самодовольно отозвался Пушкара, – теперь Дамаянти станет моей.
Услышав эти слова, Нала так разгневался, что чуть не убил брата. Сдержавшись, он бросил кости и выиграл, а Пушкара проиграл.
Простив брата, Нала пожаловал ему город и отослал прочь, а сам вместе с Дамаянти долго и счастливо жил в Нишадхе.
Добродетель сострадания
Вот что поведал Бхишма Юдхиштхире.
Жил в городе Бенарес охотник. Однажды он решил поохотиться на антилоп и отправился в лес, взяв с собой колчан с отравленными стрелами. Увидев антилопу, охотник выпустил в нее отравленную стрелу, но промахнулся, и стрела угодила в ствол огромного дерева. От смертельного яда дерево стало чахнуть и сохнуть. А в ветвях его жил добрый попугай, и так велика была его любовь к дереву, что он не покинул его, даже когда дерево стало медленно умирать. Пищи для попугая уже не оставалось, но он по-прежнему сидел на дереве, погруженный в скорбь, и умирал вместе с деревом.
Трон Индры раскалился. Взглянув на землю, он подивился преданности благородной птицы, верной и в счастье, и в горе. Приняв облик брахмана, Индра спустился с неба и приблизился к дереву.
– Почему ты не покинешь это чахнущее дерево? – спросил он попугая.
– Приветствую тебя, повелитель богов, – ответила птица, почтительно поклонившись. – Я узнал тебя.
– Воистину чудо! – воскликнул Индра, дивясь мудрости попугая. – Но все-таки почему ты не оставишь это умирающее дерево, где для тебя больше нет пищи? Выбери себе другое, в этом лесу полно других деревьев.
– На этом дереве я родился, – вздохнул попугай, – в его ветвях я обрел мудрость, оно защищало меня от врагов. Не принуждай меня покинуть его, ибо это дерево – мой верный друг.
Тронутый до глубины души, Индра обещал попугаю исполнить любое его желание.
– Пусть дерево оживет, – попросила птица.
Индра опрыскал дерево живой водой, и оно тут же вернулось к жизни.
Так благодаря попугаю дерево ожило, а он, в свою очередь, обрел место в обители Индры. Подобно ему люди тоже могут добиться желаемого, если в сердцах их живет сострадание и верность.
Царь, голубь и ястреб
Вот что поведал Бхишма Юдхиштхире.
Однажды голубь, преследуемый ястребом, стал искать защиты у Вришадарбхи, царя Бенареса.
– Успокойся, прекрасная птица! – сказал царь голубю. – И ничего не бойся, ибо ради того, чтобы защитить тебя, я готов отдать все свое царство, а если понадобится, то и свою жизнь.
– Этот голубь – моя законная добыча, – заявил ястреб, – меня мучает голод, отдай мне голубя, о царь. Ты вправе вмешиваться в дела людей, но какую власть ты имеешь над птицами, парящими в небе? Если хочешь защищать птиц, подумай обо мне – я умираю от голода.
– Хорошо, – ответил царь, – я прикажу подать тебе быка, вепря или оленя.
– Я такого не ем, – сказал ястреб, – моя пища – голуби. Если же ты так стремишься защитить эту птицу, о царь, тогда накорми меня своей плотью, равной по весу голубю.
Царь согласился. Отрезав от своего тела кусок, он положил его на одну чашу весов, а на другую поместил голубя. При виде столь ужасающего зрелища царицы и придворные издали громкий крик и сама земля содрогнулась. Напрасно царь отрезал от своего тела кусок за куском – чаша весов, на которой сидел голубь, даже не шелохнулась. Тогда царь сказал, что ястреб может взять все его тело, и ступил на весы. Голубь тотчас превратился в бога Агни, а ястреб – в Индру. Нектар пролился с небес на царя, и отрезанное мясо снова стало его плотью. Гандхарвы и апсары прославляли царя песнями. С неба спустилась великолепная колесница, на которой Вришадарбха вознесся в обитель богов.
